Коллектив авторов. Составитель С. Лукьяненко - Гуманный выстрел в голову
— Звание: капитан… Часть… Второе Разведывательное Управление его… его Величества короля Георга. Третий отдел: внешняя разведка. Группа внедрения.
— Ты работал на наших? Ты? Эльф?
— Человек, — слово далось Энедо с трудом. — Я — человек. Среди людей.
— Не может быть!
— Я так хочу домой, — Риннувиэль наклонился вперед. Отсветы от костра сделали его лицо лицом старика, а виски седыми. — Я так давно не был дома… Люди людей не бросают, правда?
Партизаны молчали.
— Я ему не верю, — сказала Сканья тихо. Потом вдруг закричала: — Я не верю! Не верю! НЕ ВЕРЮ!!
— Так давно… — повторил Энедо.
Третий день. Весна вступала в свои права, но в лесу снег тает очень поздно. Эльф (человек, мысленно поправился Дмитр, Нед) провалился по пояс в вязкую белую кашу. Вытаскивать эльфа пришлось Дмитру. То, что пленник — человек под маской эльфа, почти ничего не изменило. А как проверить? Доставить пленника в штаб. А когда собственный отряд не очень-то хочет в этом помогать? Что делать командиру?
Дмитр шел замыкающим. Вдруг командир заметил, что Ласло как бы случайно отстал. Сейчас начнется, подумал Дмитр.
— Ты веришь эльфу, командир? — Ласло, как всегда, сразу взял быка за рога.
— А ты?
— Он же киль. Он, гад, умный. Кили знают, что мы их в плен не берем. Что это наша… как ее, Сьет-Энне.
— Внутренняя Честь.
— Во-во, командир. Он знает, мы знаем… Вот он и выкручивается, как может. Человек, а выдает себя за эльфа… Тьфу! Да какой он человек? Такого эльфа еще поискать. Нутром чую, он нам еще подлянку подкинет!
— Знаешь, Ласло. Я вот думал, а что значит: внутренняя честь.
— Ээ… — Ласло моргнул. — Ну, обычная честь, только… ээ… для своих.
— Для своих? — Дмитр невесело усмехнулся. Слова Энедо не выходили из головы. Проклятый эльф. Как все было просто и ясно… — А к чужим можно и бесчестно? Так, что ли?
Ласло растерялся.
— Командир… ты чего?
— Ничего. Капрал Ковачек, встать в строй.
— Есть.
На вечернем привале Энедо с легким стоном опустился на землю. Вымотался. Горожанин, что с него возьмешь…
— Что эльф, устал? — Сканья смотрела с вызовом. — То ли еще будет.
— Я человек.
— Неправда! Я тебе не верю!
— А это уже неважно, — сказал эльф спокойно. — Важно, чтобы я сам в это верил.
Сканья замолчала и отвернулась. Энедо усмехнулся и повернулся к Дмитру.
— Я смотрю на вас, командир, и — завидую. Как вам все-таки легко.
— Легко?
— Не понимаете? Вы — люди среди людей. Вам не нужно сомневаться. Для вас нет вопроса: кто я? эльф, человек, полуэльф, получеловек. На той стороне то же самое. Эльфы среди эльфов. Это так легко, так просто. Я бы назвал это расовой определенностью. У меня все по-другому. Я родился человеком, а с двенадцати лет воспитывался как эльф. И не только воспитывался. Это военная тайна, конечно, — Энедо невесело усмехнулся, — но эльфы отличаются не только воспитанием. Физиология. Ее ведь тоже пришлось подгонять.
— И скоро вам исполнится четыреста лет?
— Нет, конечно, — Энедо улыбнулся. — Лет семьдесят буду выглядеть молодо, а потом сгорю за месяц-полтора. Оправданный риск.
— Я вам не завидую.
— Зато я завидую вам… Знаете что, командир, — Энедо на секунду задумался, взял шинель, собираясь завернуться в нее и заснуть. — Пожелайте мне легкой жизни, пожалуйста…
Из-за деревьев возник Сулим, подбежал к командиру.
— Дмитр, ты… я… короче, чешут за нами.
— Уверен?
— Да.
Почему-то угрюмому и косноязычному Сулиму верилось сразу. С полуслова.
— Кто?
— Страх-команда. Больше некому.
Позади чертыхнулась Сканья.
— Страх-команда? — негромко переспросил эльф. Лицо его выражало вежливое непонимание. В самом деле? — подумал Дмитр. — Или понимает, но не подает вида? Хотя что он может знать про страх-команду? Штабной. Городские почему-то думают, что в лесу легко спрятаться. Ничего подобного… Лилии партизанскую группу в два счета найдут, если уж на след напали.
— Егеря из Лиловых Лилий, — пояснил Дмитр. — Все поголовно охотники, следопыты, ну и так далее… Отборные ребята. В лесу они лучшие.
— После вас?
— Если бы это был наш лес, — вздохнул Петро. — Проклятье!
— Спокойно, — сказал Дмитр. — Они тоже здесь чужие. Это уравнивает шансы. Если это обычная страх-команда, там человек десять, не больше. А у них тяжелый стреломет. Мы сумеем оторваться. Они не выдержат темпа.
— Эльф не умеет ходить по лесу, — сказала Сканья. Это звучало как приговор. — Придется его оставить.
Дмитр посмотрел на своих людей. Ласло отвел взгляд. Сулим: «Как скажешь, командир.» Петро молчал. Сканья высказалась. Остается Энедо… Нед. «И я сам.» — подумал Дмитр.
— Вы командир, вам решать. Я подчинюсь вашему решению.
«…Я так хочу домой».
Дмитр вздохнул.
— Хорошо. Эне… Нед идет с нами. Мы сумеем оторваться.
…Все казалось сном. И даже когда Сулим огромными прыжками помчался к ним, на бегу перезаряжая стреломет и крича:
— Ельвы! Язви их в корень! Ельвы!!
Энедо Риннувиэль не сразу понял, что «ельвы» это искаженное «эльфы» — а, значит, Лиловые Лилии все-таки их догнали. И будет бой…
А он всего в двух шагах от дома.
…Дмитр посмотрел на Энедо снизу вверх. Красивый, черт возьми… и настолько эльф! Даже страшно.
— Уходи, идиот! Ты почти дома, ты понимаешь?!
— Я — человек, — сказал Риннувиэль. — Люди людей не бросают.
— Еще как бросают! — закричал Дмитр. От потери крови голова стала легкой-легкой. — Еще как бросают! Ты идиот, Энедо! Ты придумал себе людей! Мы не такие, понимаешь?! Мы — не такие.
— Я такой, — спокойно сказал Энедо. Поднял стреломет Дмитра, улыбнулся. — До встречи на том свете, командир… Да, хотел спросить. Я же человек, правда?
Дмитр посмотрел ему в глаза:
— Правда.
Евгений Гаркушев
ДРУЖИННИК
Красные стволы сосен проносились мимо Вадима все быстрее. Мотоцикл разогнался уже до ста верст в час, но Панкратов только подкручивал колесико реостата. Скорее, скорее, скорее! Электродвигатель тихо гудел, шуршал толстый слой игл под широкими колесами. Свистел рассекаемый мотоциклистом воздух. Монитор шлема, оснащенный системой спутникового ориентирования, подсказывал направление на трамплин и расстояние до него. Полторы версты… Верста…
Расчищенная между сосен тропка резко пошла вверх. Впереди — сто двадцать вторая сопка двенадцатого квадрата Красноярской губернии. На ее вершине — отличный трамплин.
Тропка выскочила на ровную просеку. Вадим положил мотоцикл набок, чтобы вписаться в поворот, пролетел в каком-то аршине от высокой, под самое небо уходящей вековой сосны, и повернул колесо реостата до упора. Из-под колес брызнули сухие сосновые иглы. Двести верст в час! Предел. Вот и трамплин!
— Японские ежики! — прошептал Вадим.
В самой середине широкого трамплина, на прыжковой полосе, зияла огромная неровная дыра. Кто постарался? Диверсанты? Браконьеры? Или здесь, неподалеку от базы дружины, появился червь, который решил вылезти из земли именно на разгонной полосе?
Теперь это неважно. Остановить мотоцикл он не успеет — разве что свернув в лес и рискуя в любой момент напороться на сосну, разбив мотоцикл в лепешку. Влететь в яму еще хуже. Сразу пойдешь кувырком, если не расплющит о стену… А какая у ямы глубина? Может — сажень, а, может, и все пять. Если не десять. Норы нефтяных червей очень глубокие…
Слева от дыры, на самом краю насыпи, сохранилась дорожка. Не шире колеса мотоцикла. Завалишься вправо — ухнешь в дыру. Влево — перевернешься, врежешься в сосны.
Проедешь ровно, как по нитке — останешься цел, И даже полетишь, куда надо.
Вадим крепче сжал зубы, рывком развернул руль, вылетел на гладкое поле трамплина. Не обращать внимания на то, что справа и слева от намеченной линии — запретная зона не лучше пропасти. Сосредоточиться на уцелевшем остатке дороги. ^
Вот они — десять сажен над дырой. За две сажени от дыры Вадим поднял переднее колесо мотоцикла над землей, дернул рычаг планирования. Крылья дельтаплана раскрылись с треском. Вовремя! Заднее колесо навалилось на узкую тропку, земля стала рушиться под мотоциклом в глубокую, дна не видать, дыру. Все-таки червь. Да какая теперь разница?
На мгновение мотоцикл потерял связь с землей, потом вновь коснулся колесом твердой почвы, пробуксовал и вылетел на гребень трамплина. Прыжок. Полет. Пронесло!
Вадим откинулся на закрепленный за спиной рюкзак, расслабляясь и направляя мотодельтаплан вверх, ловя восходящий поток воздуха. Четверти заряда аккумуляторов как не бывало. А он только заступил на дежурство! Впрочем, взлетать больше не придется… И мотоцикл, наверное, скоро придется оставить. Еще раз понадобится как следует разогнаться лишь для того, чтобы вернуться…
