Кит Робертс - Английский фантастический роман
— Да у вас здоровая экономика!
— Недурно, Энди, правда? Люди не бедствуют, а мне с приятелями и вовсе доступна кое-какая роскошь. И никаких тревог! Вы первые, кто высадились здесь с оружием, но мы были готовы к встрече. Нам повезло, что я оказался на западном берегу, когда вас засекли, но вообще-то мы все время держим там вооруженных людей.
— Вы застигли нас врасплох, — признался Эндрю.
— Это было нетрудно. — Он ткнул пальцем в бутылку с бренди, и Эндрю подлил ему еще. — Хватит. У вас славная штуковина — «ховеркрафт». Помнится, их показывали в былые времена по телевизору. Как с горючим?
— Хватит, чтобы добраться до Англии. Там есть склады, которые, как мы надеемся, остались нетронутыми. Потом из Нигерии подойдет танкер.
— У нас имеется запас дизельного топлива. Его устроили здесь при первых же неладах.
— Нам хватит своего, чтобы добраться до Англии.
— Ничего вы там не найдете, — решительно заявил губернатор.
— Ничего, кроме банд оголтелых психов. Они добирались до нас в утлых лодчонках. Там не осталось никакой цивилизации.
— Что с ними делали — с теми, кто добирался на лодчонках?
— Мы давали им три дня передышки и отправляли восвояси, — с улыбкой ответил губернатор. — Для того, чтобы прийтись ко двору при нашей схеме, нужно быть по-настоящему полезным человеком. К примеру, таким, как вы, Энди.
— В чем же моя полезность — в «ховеркрафте»?
Губернатор наклонился и сплюнул в камин.
— Вам хорошо знакомы Нормандские острова? — спросил он.
— Гернси — нет. На Джерси я в свое время провел неделю.
— Настоящих островов всего четыре: Гернси, Джерси, Олдерни и Сарк. Сарк можно списать со счета — теперь это просто обледеневшая скала. Олдерни — примерно то же самое. Стекла там почти не осталось. На Джерси его тоже нет, зато это более теплый остров. На Гернси уклон против солнца, а на Джерси — наоборот, на юг. Готов поспорить, что в долинах там еще можно кое-что выращивать — во всяком случае, в необходимом нам количестве. С Джерси приходят лодки с рыбаками — значит, они там тоже организовались.
— Вы не задавали им вопросов?
Губернатор только посмеялся.
— Во-первых, мы никогда не жаловали джерсийцев. Даже меньше, чем англичан, хотя они по крайней мере сидели у себя на острове. Наши суда избегают их, их суда — нас. Но в конце концов обязательно произойдут неприятности. Двадцать миль — не расстояние. Поэтому мы и держим ухо востро — не против французишек или англичан, а потому, что джерсийцы могут решиться на вылазку. Если мы не опередим их.
— И вы полагаете, что в этом вам может помочь «ховеркрафт»?
— Вот что я вам скажу, — ответил губернатор. — Когда дозор прибыл с донесением и я увидел в бинокль ваше судно, я не на шутку перепугался. Все равно как если бы это был ощетинившийся пушками фрегат. Только когда вы причалили и я разглядел этих ваших черномазых обезьян, я смог облегченно перевести дыхание. Можно придумать дюжину способов, как применить ваше судно против Джерси.
— Думаете, это превратит вас в губернатора сразу двух островов?
— Думаю, это принесет мне долгожданный покой. — Он усмехнулся. — Мне понадобится надежный заместитель на одном из островов, ведь так? Разве это не лучше, чем жить бок о бок с этими предателями-черномазыми? Мы могли бы столковаться насчет условий. Девственниц обещать не могу, но пару отменных красоток — запросто.
В одном Энди был уверен: перечить такому собеседнику весьма опасно, а то и гибельно.
— Звучит заманчиво, — сказал он. — Можно мне поразмыслить?
— Само собой, Энди! Поговорим с утра пораньше.
— А как быть с экипажем?
— Еще раз повторяю: я против кровопролития. Дерева для плотов у нас не осталось, но мы выделили бы старую рыбачью шаланду. Кто знает — вдруг ребята смогут добраться на ней до Африки?
— Да, — усмехнулся Эндрю, — вдруг…
Губернатор сложил ладони и продемонстрировал чудовищный сдвоенный кулак.
— Вы мне нравитесь, Энди, — сказал он. — Вы из тех, с кем можно поговорить. Мне по душе, когда рядом находится человек, с которым можно поговорить.
— А как насчет полковника?
— Я держу его не для разговоров. Его задача — подливать мне виски. — Эмиль нетвердо встал на ноги и дернул шнурок над камином. — А также стягивать с меня сапоги после напряженного дня.
Полковник вежливо постучался и возник в дверях.
— Постель готова, полковник? — осведомился губернатор.
— Да, ваше превосходительство.
— Теплая грелка на месте?
— Да, ваше превосходительство.
— Вы не притрагивались к ней? — Он засмеялся собственной шутке. Полковник тоже выдавил смущенный смешок. — Приходится приглядывать за ним, Энди. Иначе как я стану смотреть полковничихе в глаза? Как чувствует себя сегодня старая корова, полковник?
— Немного лучше, ваше превосходительство.
— Она не стоит усилий, которые приходится на нее тратить. Ладно, об этом в другой раз. Проводите капитана в его комнату, полковник. Хотите грелку, Энди? Могу прислать.
— Спасибо, не сегодня, — отозвался Эндрю. — Я несколько утомлен.
— Самое лучшее средство от усталости! Ладно, вам виднее. Увидимся за завтраком.
Эндрю кивнул.
— Доброй ночи, Эмиль.
Тон был выбран верно. Губернатор довольно осклабился, пропел в ответ: «Спите крепко, Энди», после чего, шатаясь, удалился.
Полковник молчал, пока они преодолевали два лестничных пролета. Оказавшись у себя в комнате, Эндрю осведомился:
— Абониту — человек, который был со мной, — где он?
— Этажом выше. Комната триста два.
— Благодарю. — Он огляделся. Ночь предстояло провести в типичном гостиничном номере с красочным средиземноморским пейзажем на одной стене и картинкой с охотничьим сюжетом — на другой. Двуспальную кровать покрывала ситцевая накидка. — Как удобно!
Полковник замешкался в дверях.
— Вас бы не… Могу я зайти на пару минут?
— Да, разумеется, — кивнул Эндрю.
Полковник тщательно прикрыл за собой дверь.
— Позвольте задать вам вопрос.
— Задавайте.
— Губернатор решил, что вы командуете «ховеркрафтом», поскольку вы — единственный белый во всем экипаже. Он не ошибся?
— Что я — командир? Куда там! Официального командира у нас нет. Самый авторитетный в команде — Абониту.
— Так я и думал, — кивнул полковник. — В свое время я часто слушал африканские радиостанции по коротковолновому приемнику. Я представляю себе тамошние условия. Но даже если вы — не главный, они могут одобрить сделку, которую вы заключите, если она будет отвечать их интересам…
— Продолжайте.
— Он хочет заполучить «ховеркрафт». — Кто такой «он», было ясно без уточнений. — Он бы захватил его силой, однако тогда у него не осталось бы человека, который умеет управлять судном. Он не слишком умен, зато коварен.
— Откровенность за откровенность, — ответил Эндрю. — Мне предложен пост адъютанта с дальнейшей перспективой управления островом Джерси в качестве заместителя губернатора.
— Вы верите его обещаниям?
— Нет. А теперь скажите мне, почему я правильно делаю, что не верю.
— Единственный его талант — умение использовать людей. Добившись желаемого, он их выбрасывает. Вот пример: ему удается получать неплохие урожаи в теплицах благодаря двойному остеклению. Однако сама идея принадлежала местному овощеводу по имени Гриссон. Но он все равно посадил его вместе с семьей на плот и спихнул в море.
— Вы полагаете, что он выбросит и меня, вытянув все, что я знаю о «ховеркрафте»?
— Не сомневаюсь.
— Но я же почти ничего не знаю! — засмеялся Эндрю.
— Он считает по-другому.
— Вы говорите, что он коварен, но не умен. Он рассказывал мне о схеме депортации. Это блестящая идея. Тоже чужая?
— Да, — ответил полковник после некоторого колебания.
— Здесь чувствуется военный ум. Уж не ваш ли?
— Мой.
— Отправить в море на плотах больше сорока пяти тысяч человек, считая женщин и детей!..
— В противном случае нас ожидал хаос, кровопролитие и повальный голод. Бывают ситуации, когда приходится выбирать всего лишь одну из разных форм безжалостности.
— И вы сделали выбор! Вас не мучают кошмары?
— Я мыслю как военный, вы сами это сказали. Моя сильная сторона — планирование, слабая — воображение. Я не знал, что из всего этого выйдет. Просто не знал! А потом было уже поздно. Да, меня мучают кошмары. Зато он наверняка обходится без них.
— Несомненно. Вы сказали, что губернатор выбрасывает людей, когда они сослужат ему службу. Но вас он не посадил на плот…
— Эмиль слишком ненавидит меня, чтобы ограничиться этим. В былые времена… Он всегда был о себе высокого мнения. Я говорил вам, что он работал у меня — неплохой работник, но слишком быстро расхолаживался. Кроме того, он и тогда злоупотреблял спиртным. Мне постоянно приходилось призывать его к порядку. В конце концов я указал ему на дверь — за пьянство и полную непригодность. Дело было зимой, и ему не оставалось ничего другого, кроме государственной дорожной службы. Эмиль умолял меня взять его назад, и я сжалился. Он не забудет этого и через двадцать лет. Мне не надо опасаться за свою безопасность. Как и за безопасность жены. Пока она жива, он не выкинет меня в море.
