Далия Трускиновская - Натурщик
Но вдруг до него дошло, что Просперо и Ариэль куда-то пропали.
Юрка не сразу выдернул себя из-за автомата. Он еще какое-то время играл по инерции, но мысли уже лезли тревожные. Завтрак являлся сам - на сервировочном столике, с чаем в термосе. Обед и ужин ждали у Анатолия Петровича. Значит, все кончилось?
Он посчитал дни, умножил сто долларов на десять - получилось мало! Тысяча зеленых президентов - не та сумма, с которой можно начинать настоящую игру! (О том, что еще недавно и тысяча рублей казалась богатством, Юрка, разумеется, забыл.)
Он почувствовал себя обманутым. Наобещали, вознесли до небес и сбросили наземь, отделавшись несчастной тысячей баксов. Все мечты - прахом…
Юрка сидел у автомата, вроде и играя, но в упор не видя экрана. Нужно было что-то делать, пока его не вышибли отсюда. Нужно поговорить с Ариэлем, Ариэль толковый и деловой. Сам он уже не приходит. Значит, искать?
Тут какой-то дурак, угнездившийся в Юркиной голове, подсказал: пока будешь бегать и искать, автомат увезут туда, откуда взяли. И останешься вообще ни при чем!
Какое-то время ушло на разборку с этим дураком, решившим отчего-то, что нужно играть до последнего, пока вместе с автоматом не вынесут за ворота.
Собравшись с духом, Юрка встал и отправился на поиски. Дело было вечером, усадьба Просперо казалась опустевшей. Анатолий Петрович куда-то уехал. Юрка залез к нему в мастерскую, чтобы проверить одну догадку.
Он уже понял, что Просперо с Ариэлем как-то мастерят героев и отправляют их неведомо куда за добычей. А оружейник делает для них оружие: вон для крылатой дуры сколько мелких лезвий понаделал - одно, найденное в саду, Юрка даже припрятал. Если того героя, для которого Юрка служил натурщиком, уже смастерили, и нужда в натурщике отпала - то у Анатолия Петровича готово для него новое оружие.
С появлением автомата Юрка совершенно утратил интерес к оружейной мастерской, а зря. На рабочем столе обнаружился шпажный эфес с секретом - полой рукоятью, туда можно было спрятать мелкие предметы, может, даже бриллианты. Там же лежали пистолеты - старинные и тяжелые, стояла кираса. Юрка приложил ее к себе - вроде великовата. Кого-то готовили к путешествию, но кого? Неужели все-таки героя, срисованного с него, с Юрки?
Дверь из мастерской на склад оказалась закрытой. И много иных дверей, известных Юрке, тоже были на запоре. Значит, от него что-то прятали.
Он вышел в сад. Купол тускло светился - следовательно, там, внутри, кто-то находился. Может, даже плавал в бассейне. Другие окна оставались темными.
Со стеклянной крыши мастерской можно было переползти на узкий балкончик, окаймлявший купол на высоте метров этак десяти. Там, это Юрка помнил точно, имелись какие-то узкие дверцы. Ариэль объяснял, что конструкция купола держится на растяжках и их нужно постоянно проверять. Юрке стало страшно - он помнил, как, хватаясь за всякий выступ окровавленными руками, сползал с мастерской на землю. Он не сразу полез - но иного способа узнать, что делается под куполом, у него не было. А там наверняка прятали то, что было для него жизненно важно.
Он не знал, зачем хочет увидеть срисованного с себя героя. Не любопытство, нет, что-то иное вело его, очень неприятное. Он уже знал, что его обманули. Он чувствовал свою слабость - ну чем, в самом деле, мог он отомстить таким людям, как Ариэль и Просперо? Перебить камнями стеклянные потолки?
Возьмут за шкирку, как нашкодившего котенка, и выбросят.
А он же им все рассказал, и про игру, и про систему… теперь сами могут играть и выигрывать…
Дурак под черепом советовал плюнуть на все (тысяча долларов - неплохие деньги) и пойти поиграть напоследок. Автомат ждет, миска с жетонами все еще на табурете, можно неплохо оттянуться до утра, а жетоны потом прихватить с собой. Юрка разозлился и пошел искать железную лестницу, приделанную к стене. Она обнаружилась в каком-то закутке, сразу и не разглядишь. Хотя он уже однажды по этой лестнице карабкался, но сперва проскочил мимо.
Ему было плохо. Ощущение сродни предчувствию проигрыша, знакомому по долгим поединкам с автоматом, совсем им завладело - впору сесть и разреветься. Был шанс, единственный в мире, - и нет шанса. Для чего же теперь жить? Может, просто перестать жить?
Острое перо в кармане напомнило о себе: тут я, могу пособить… Вспомнились дед и бабка. Как-то злорадно вспомнились: довели внука до побега из дома, до нелепых приключений, до полного краха, то-то обрадуются, когда их вызовут на опознание тела. Прабабка вспомнилась, убежденная, что на кладбище покойники в гробах перестукиваются. Может, и впрямь перестукиваются - не должно же быть так, чтобы совсем уж ничего… Юрка проиграл в голове сцену собственных похорон и немного успокоился. Ничего хорошего в похоронах не было, кроме рыдающих деда и бабки.
Балкончик только снизу казался эфемерным, на самом деле он бы и массивного, в меру пузатого мужика выдержал, Юрка же в свои пятнадцать лишнего веса не имел вовсе. Он был обычным тинейджером, ростом метр семьдесят пять, в кроссовках сорок четвертого размера. Переползти на балкончик было несложно, главное - не смотреть вниз. Юрка уже знал эту особенность взгляда сверху - расстояние до земли вырастает раза в два по меньшей мере.
Он больше всего боялся, что дверца, ведущая в помещение под куполом, окажется закрытой. Но если вдуматься - от кого ее запирать? Оказалось, что там всего лишь задвижка.
Юрка не так часто бывал под куполом - в бассейн его приглашали лишь раз. Он заглядывал туда тайком, исследуя странное здание со всеми его пристройками, и вверх, понятное дело, не таращился. Оказалось, дверца вела в пустоту - открыв ее, Юрка увидел какие-то тросы и металлические конструкции, но не нашел, куда бы поставить ногу. Придерживаясь за колючий трос, он высунулся и посмотрел вниз. Если набраться мужества, то можно было бы спуститься на руках…
Юрке никогда не приходилось лазить так высоко. Он и на деревья-то карабкаться толком не умел. Может, он и рискнул бы, но услышал голоса.
Помещение было сложной формы, без углов, выложенные плиткой стены закруглялись, и Юрка даже не понял сначала, откуда доносится топотня. Потом, пятясь, выскочил Ариэль в шортах. Он причудливо размахивал правой рукой, держа левую на отлете. Следом появился кто-то незнакомый, тоже в шортах, и с такими же нелепыми движениями. Легкий, звонкий и безумно волнующий душу звук доносился, когда что-то в их движениях совпадало. До Юрки наконец дошло - они дрались на шпагах.
Ариэль отступал по самому краю бассейна, противник гнал его ловко и азартно. Следом шел Просперо и подбадривал бойцов. Юрка высунулся подальше, чтобы увидеть лицо второго фехтовальщика… и увидел…
Вот, оказывается, кого слепил Просперо. Герой, для которого Юрка послужил натурой, был и выше, и немного старше, и лицом малость отличался от натурщика. Юрка узнал свои светлые волосы, свой нос - фамильный, как говорила бабка, длинный и чуть расширяющийся к кончику. А вот улыбка была совсем не фамильная - та же бабка почему-то гордилась тем, что рот у Юрки маленький, аккуратненький, а у героя-фехтовальщика он оказался от уха до уха.
Но главного отличия Юрка не углядел. Тот, кто теснил Ариэля, был силен и гибок, а Юрка страх как не любил школьную физкультуру. Он был от природы худощав, но и только, дыхание имел короткое, а если приходилось кидать баскетбольный мяч - обычно промахивался мимо корзины.
Сейчас, глядя вниз, он был уверен, что движется точно так же - и, доведись подержаться за шпагу, орудовал бы не менее победоносно.
- Стоп, стоп! - закричал Просперо. - Свалитесь в воду!
Ариэль отсалютовал и пошел к ротанговому столику. Сейчас столик стоял уже не на остром мысу, а подальше от воды, и его окружали три кресла.
Тот, в ком Юрка признал себя, отсалютовал не менее изящно и пошел следом. Он был бос, в одних лишь коротких шортах, как и Ариэль, но с расшитой кожаной перевязью через плечо.
Просперо разлил по стаканам напиток из старинного серебряного кувшина.
- Ну, за удачу! - сказал он. - Пить до дна!
Ариэль мог выпить хоть ведро - спиртное не брало его.
Он сидел со стаканом в тонкой руке и слушал, как красиво Про-сперо объясняет своему новому творению смысл жизни героя. То же самое услышал от старика и боевой осьминог Скриннийор Нир, и капитан Трелони в свое время услышал, и полковник Васильев, и все, кто теперь в далеких и удивительных мирах сражался с врагами за славу и добычу.
Просперо умел говорить красиво, да и основание для красноречия имелось - новый герой ему удался. Он считал варианты с такой скоростью, что даже Ариэль втихомолку удивлялся. Фехтовальный поединок был первым в его жизни, герою только наскоро объяснили правила и показали кое-какие движения. Он соображал мгновенно и угадывал действия Ариэля почти безукоризненно.
Герой был подготовлен к любой игре.
Карты и кости, казалось, слушались его и выпадали ему в нужных сочетаниях. Просперо нарочно усложнял задачу, вдруг менялся с героем картами или вносил сумятицу в законы игры. Герой только сводил брови, глядел с полсекунды на новый расклад - а потом выигрывал с легкостью неимоверной. Просперо признался Ариэлю, что боится лишь одного - если вдруг некая игра окажется парню не по зубам, он, избалованный победами, может в отчаянии покончить с собой.
