Дмитрий Григорьев - Кровь или семьдесят два часа
— Где мы могли встречаться? — мучительно пытался вспомнить он.
При виде девушки его рука каждый раз тянулась к ужасному шраму на щеке, и невесть откуда берущийся страх холодил грудь. Здесь было что-то нечисто, и он решил не спускать глаз с новой помощницы кухарки.
Совсем иные чувства двигали другим жителем замка. Однажды, во время обучения верховой езде, молодой внук герцога чуть не наехал на Венди. Испуганно отпрыгнув в сторону, помощница кухарки выронила корзину, а низко надвинутый капюшон соскользнул с ее головы. С тех пор вид рассыпанных по плечам золотых кудрей девушки и горящий взгляд ее прекрасных глаз не давали юнцу покоя. Венди все чаще ловила на себе взгляд неприятных белесых глаз внука герцога и старалась реже показываться на улице.
Она все так же покорно прислуживала кухарке и вела себя тише воды, ниже травы. Никто и не заметил, что с момента ее появления в замке уже не только купленная зелень подавалась к столу большого герцогского семейства. В рационе знати теперь неизменно присутствовали сушеные ростки люцерны и лепестки красного клевера. Отвар из тех же трав можно было найти и в сосудах с вином, которое лилось рекой в трапезных залах. Кухарка же не могла нарадоваться на свою помощницу.
— Доброе у тебя сердце, — говорила она, отпуская Венди на городскую площадь и давая с собой полную корзину объедков для нищих.
Откуда стряпухе было знать, что среди попрошаек толкалась и мать ее помощницы. Помимо трав, предназначенных для семьи правителя, Сидония приносила дочери так необходимые ей грудные сборы. Живя на кухне, Венди было не трудно готовить себе отвары и украдкой дышать их целебными парами. Но как она ни старалась, недуг брал свое, и раз за разом кухарка водила девушку к придворному лекарю. Только толку от тех визитов было мало. Эскулап герцога не встречал такой болезни и лечил ее как обычную чахотку. Но зато там Венди встретила Дерека, сына лекаря. Это был тихий и задумчивый юноша, который прилежно постигал семейное искусство врачевания и редко появлялся в компаниях подростков, живущих в замке.
Они с отцом тоже появились в замке недавно и Дерек не успел обзавестись друзьями. Ученика лекаря сразу же очаровала эта златокудрая худышка с огромными зелеными глазами. Ему казалось, что они излучают неведомую силу и придают какую-то загадочность ее прекрасному лицу. Дерек радовался каждому ее приходу и без конца мог болтать с ней о чем угодно. Однажды он поведал Венди о том, что его отец был приглашен на службу к герцогу после побега предыдущего придворного лекаря.
— Это темная история, — пугающим голосом рассказывал он, изображая ужас на своем лице.
— Тогда не надо, — наигранно испугалась девушка, — а то мне будут сниться кошмары.
Он замялся, не зная, продолжать или нет.
Повисшая тишина вдруг разорвалась веселым смехом Венди.
— Отомри, — толкнула она его игриво. — Страсть как люблю темные истории! И тут Дерек поведал ей о том, как придворный эскулап пригласил погостить своего старинного приятеля. Тот когда-то обучался у французов мастерству вырезания мочевых камней и теперь путешествовал, предлагая свои услуги страждущим. Брат правителя уже давно маялся мочевым пузырем, и лекарь порекомендовал ему своего дружка.
— Но говорят, что француз был со странностями, — продолжал Дерек. — Как только он появился в замке, герцог тут же отправил двух своих верных стражников на кладбище.
— А когда это было? — вдруг заинтересовалась его слушательница.
— Незадолго до нашего приглашения сюда. Около года назад. А, что? — Да так, просто. Ну, что там дальше? — быстро протараторила Венди, пряча свое волнение.
— В ту ночь герцог так и не дождался их возвращения. А под утро крестьяне привели одного из стражников к воротам замка.
Он был так напуган, что не смог толком рассказать, что с ним случилось. Половина его лица была покрыта кровавой коростой, сквозь которую зияла рваная рана во всю щеку. Да ты наверняка не раз видела этого стражника на воротах.
Венди кивнула в ответ.
«Когда-нибудь я тебе поведаю о том, что произошло», — подумала она.
— Этот бедолага до сих пор не может вспомнить, кто его ранил, — продолжил Дерек. — А конец у этой истории грустный.
Видно, таинственные злоключения стражников дурно повлияли на француза. Вырезая камень, он напортачил, и брат герцога умер. Боясь гнева родственников высокородного пациента, оба эскулапа бежали под покровом ночи и с тех пор о них никто больше не слышал.
«Как странно устроен мир, — размышляла Венди. — Не будь тех темных событий на кладбище, она бы не встретила Дерека».
Задумчивость Венди озадачила юношу, он подошел к ней и потрепал по плечу. Она вдруг прильнула к нему и спрятала свое лицо у Дерека на груди. Теплая нежность растеклась по его телу. Он прижал ее к себе и стал гладить шелковистые локоны, приговаривая: — Успокойся, малыш. Это всего лишь пустая болтовня прислуги.
Ей было хорошо в его мягких и теплых руках. Они напоминали ей руки отца, которого она не видела уже целый год. Венди боялась, что ее ворожба однажды принесет неприятности новому придворному лекарю, а вместе с ним и его сыну. Пока никто не заметил, что ни одна из женщин семейства герцога не смогла понести за последний год, но скоро этому неведению должен прийти конец. Приближался сезон охоты, который обернется для семейства герцога большой бедой. Венди знала, что после этого их жизнь уже не будет прежней. Ну, а пока они с Дереком сидели, обнявшись, в нише огромного окна и любовались многоцветием наступающей осени. Во дворе весело копошились обитатели замка, готовя герцога и его сыновей к походу в дальний лес. Разодетые девушки стояли в сторонке и перешептывались, бросая зазывные взгляды на играющих мускулами молодцев. А те с важным видом укладывали тюки с экипировкой, оружием и провиантом на спины нервно фыркающих лошадей. Возбужденная свора охотничьих псов, не переставая лаяла на дразнящих их ребятишек. Там внизу царила манящая атмосфера праздника, но Венди и Дереку было хорошо здесь, вдали от шумной толпы. Их уединение нарушал лишь отделившийся ото всех всадник. Один из внуков герцога гарцевал прямо под их окном, то и дело бросая наверх откровенные взгляды. Его выцветшие глаза пожирали наряженную по случаю праздника Венди.
— Пойдем к другому окну, — тихо попросила она.
Дерек взял ее на руки и перенес к окну, что смотрело на дорогу ведущую к замку. Здесь их уже никто не побеспокоит и не нарушит их тихий и чудесный праздник души. Отъезд хозяев обещал много свободного времени, которое они смогут посвятить друг другу. Они вслух мечтали о ближайших днях, наперебой предлагая, как лучше их провести. Отец Дерека должен был сопровождать охотничью экспедицию, и его покои оставались в полном распоряжении влюбленных. Они смотрели вслед удаляющейся кавалькаде, и их сердца бились в унисон, замирая от безмерного счастья.
После двухдневного перехода уставшая и поутихшая высокородная компания разбила лагерь вокруг того самого охотничьего домика, где когда-то держали Сидонию. Герцог с сыновьями расположились в доме, оставив огромную орду стражников и слуг под открытым небом. Пока кашевары разводили костры, плотники отправились в лес, чтобы осмотреть дощатые настилы, сооруженные в кронах деревьев для удобства охотников. Когда осмотр закончился, по поляне уже разносился аппетитный запах готовящегося ужина. Старший плотник доложил о том, что все площадки подлатаны и почищены и поспешил присоединиться к своим набивавшим утробу сотоварищам.
Благородные охотники тоже не мешкали и не хуже плебеев уплетали все, что было на столе. Во время трапезы герцог распределял охотничьи места. Самый лучший участок возле водопоя он как всегда оставил себе. Сыновья знали, что отец любит выслеживать зверя в одиночку, поэтому не боялись попасться ему завтра на глаза и пирова лодцы угомонилась только под утро. Но не они мешали герцогу спать. Лежа в комнате, где много лет назад томилась Сидония, он то и дело пробуждался в холодном поту. Бесконечная череда кошмаров мучила его до самого рассвета. В одном из них он увидел юную графиню в волчьем обличии. Хищница раздирала его младших сыновей и бросала куски окровавленной плоти к его ногам.
Сердце герцога ныло от горьких предчувствий, и он решил присмотреть за Эрнестом и Отто. На рассвете, когда все охотники разъезжались по своим местам, полусонные братья еле держались в седле.
«Черт меня дернул взять их с собой», — злился герцог, глядя на клюющих носами наездников.
Бодрящий лесной воздух на какое-то время привел братьев в чувство, но как только они взобрались на высокую площадку и залегли за своими мушкетами, их глаза снова стали слипаться.
Разбудил их оглушительный выстрел отца. Прямо под деревом, в кроне которого они укрывались, каталась огромная медведица, оставляя кровавые следы на пожухлой траве. От ее наводившего ужас рычания у полусонных братьев зашевелились на голове волосы.
