Песах Амнуэль - Странные приключения Ионы Шекета. Книга 1
Итак, Мак-Алеф так вопил, погружаясь в болото, что несколько вемдеев не выдержали и вытянули его за волосы, заглянув предварительно в будущее и удостоверившись в том, что, спасшись, он не причинит их племени никакого ущерба.
Выбравшись на сухую поверхность, Мак-Алеф повернулся было, чтобы потопать домой и принять ванну, но один из вемдеев крикнул ему вслед:
— Эй, ты что, даже не хочешь знать, что ждет тебя завтра, послезавтра и через два дня?
— Я и так знаю, — бросил Мак-Алеф, не оглядываясь. — Ждет меня моя супруга со своим несносным характером, и так будет завтра, послезавтра, через месяц, год и всю жизнь.
— Эй, — крикнул другой вемдей, — завтра ты станешь карбайским дробом!
— А послезавтра — журмакским требом! — воскликнул третий вемдей.
— А через неделю — табридом нашего мира! — добавил четвертый.
— Болтуны, — бормотал Мак-Алеф, топая к дому. — Должность дроба занята, и вакансий здесь не предвидится. Требом мне тоже не быть никогда — талантов не хватит. А табрид у нас Дрункам, и он еще достаточно молод…
— Что это ты бормочешь? — подозрительно спросила Мак-Алефа его дражайшая супруга, у которой не было собственного имени, поскольку на Шмоте-3 собственными именами обладают лишь мужчины и незамужние девушки, а жен называют, если уж возникает необходимость, именами их спутников жизни. Это естественно, поскольку жена на Шмоте-3 есть глава семьи, а разве вы называете собственное тело одним именем, а голову — другим?
Мак-Алеф рассказал супруге о глупостях, изреченных вемдеями, и пока он мылся в ванной, жена его размышляла, что самому Мак-Алефу было совершенно не свойственно. В отличие от супруга, она прекрасно понимала, что вемдеи видят будущее не хуже, чем соседнюю кочку на своем болоте. И если они сказали «Быть Мак-Алефу табридом», то так и произойдет. Это с одной стороны. С другой: если ничего для этого не делать, то предсказания вемдеев исполнятся сами собой, а это противоречит материалистическому мировоззрению. Вывод: нужно действовать.
Всю ночь жена Мак-Алефа составляла план, в то время как муж ее спал, ворочаясь с боку на бок, и ежеминутно сталкивал свою супругу с кровати, что заставляло ее мысли двигаться в самых разнообразных направлениях.
А утром Мак-Алеф получил ментальное уведомление из табридской канцелярии о скоропостижной смерти от проглатывания кости карбайского дроба Иннобента Рамкапорского и о назначении на эту вакантную должность некоего Мак-Алефа, гупраса даргамского.
— Ну и ну! — удивленно воскликнул Мак-Алеф. — Я — карбайский дроб, подумать только!
— Вот оно, — прошептала его верная жена. — Первое предсказание вемдеев…
— Только не говори мне, что завтра я стану журмакским требом, — запротестовал Мак-Алеф. — До завтра я даже дела карбайского дроба принять не успею!
— Жизнь покажет, — философски заметила супруга и сняла со стены лазерную иглу, которой Мак-Алеф никогда не пользовался, поскольку смертельно боялся крови.
— Ты чего это? — испуганно спросил он.
— Жизнь покажет, — загадочно проговорила супруга и унесла иглу в спальню, где спрятала оружие под подушку.
В тот день она не пустила Мак-Алефа на болота — а ну как супруг ненароком утонет и не успеет сделать ее женой треба и табрида? А на другое утро почта принесла весть: в дополнение к должности карбайского дроба Мак-Алеф назначался на пост журмакского треба, поскольку прежний треб переел за ужином мяса дикого лопаря и отдал ночью концы в страшных мучениях.
— Послушай, — сказал Мак-Алеф супруге, — не ты ли, я слышал, распорядилась вчера послать в подарок журмакскому требу лучшего лопаря из наших заповедников?
— А что мне оставалось делать, если от тебя инициативы не дождешься даже в супружеской постели? — пожала плечами госпожа Мак-Алеф. — Кстати, я пригласила сегодня на обед этого никчемного правителя, табрида Дрункама.
— Ты собираешься подать на стол отравленное мясо лопаря? — ужаснулся Мак-Алеф.
— Ты дурак, — ответила жена. — Два раза использовать один способ убийства? Нет, могут догадаться! Ты пригласишь табрида отдохнуть на нашей постели и лично заколешь его лазерной иглой.
— Я? — пришел в полное отчаяние Мак-Алеф. — У меня рука не повернется! Я так уважаю табрида Дрункама!
— Тряпка, — резюмировала супруга. — Придется мне самой взяться за это мужское дело.
И взялась. Разумеется, все прошло без сучка без задоринки. Крови, правда, оказалось столько, что отмыть супружескую постель не удалось, и новый табрид Мак-Алеф выставил этот предмет мебели на аукцион, где кровать приобрел сын Дрункама Малкольц.
Между тем Мак-Алеф отправился на болота, чтобы попробовать в очередной раз утопиться, поскольку вовсе не ощущал в себе сил для управления таким огромным табридством, как Шмот-3. На этот раз ему даже погрузиться толком не удалось, поскольку сопровождавшая табрида свита вытащила своего господина за волосы. А тут опять вемдеи подоспели и принялись за свое.
— Завтра, — сказали они хором, — тебя убьет сын Дрункама Малкольц.
— Что вы несете? — не выдержал Мак-Алеф. — Вы же сами мне в прошлый раз говорили о дробе, требе и табриде! Ни о каком убийстве и речи не было!
— А чего ж ты убежал, не дослушав? — спросили вемдеи. — Будь у тебя больше терпения, ты бы имел полную информацию.
В состоянии прострации бежал Мак-Алеф с болота, преследуемый свитой, желавшей обтереть повелителя от грязи, налипшей на его одежду.
— Завтра меня убьет Малкольц! — сообщил Мак-Алеф своей жене, надеясь на сострадание.
— И правильно сделает, — отпарировала она. — Он уже приобрел нашу супружескую кровать, значит, хочет лежать на этом ложе вместе со мной. Это прямой намек, ты не находишь?
«О женщины, вам имя — вероломство!» Так думал бедняга Мак-Алеф и был, конечно, неправ, потому что жена его никакой веры не ломала — напротив, она свято верила в прогноз вемдеев, а потому на следующее утро пригласила в гости Малкольца и лично отвела его в чулан, где Мак-Алеф прятался от судьбы.
Сцену смерти моего героя я пересказывать не в состоянии — меня начинают душить слезы раскаяния, когда я перечитываю это место. Ну зачем моя авторская воля оказалась такой суровой? Что мне стоило по всей справедливости наказать злую жену бедняги Мак-Алефа, добрейшего существа на Шмоте-3, всю жизнь хотевшего лишь одного — спокойной смерти в трясине тихого болота? В отличие от своего героя, я-то прекрасно знал, что в тихом болоте водятся вемдеи!
Эх, да что говорить… Бывшая супруга Мак-Алефа вышла замуж за нового табрида Малкольца, и только тогда выяснилась истинная подоплека этой трагедии. Оказывается, все так и было задумано! Малкольц, сын Дрункама, давно зарился на отцовский трон. Ждать, пока табрид отдаст концы, Малкольц не хотел. И тогда в его голове возник хитроумный план, который он осуществил вместе со своей любовницей, женой ничего не подозревавшего Мак-Алефа.
А что же вемдеи? — спросит читатель. Неужели они не знали об этом жестоком и несправедливом плане? Знали, конечно, но что они могли сделать? Предсказывать будущее они умели прекрасно, а исправлять настоящее не собирались. Они сказали Мак-Алефу правду, и не их вина, что этот незадачливый табрид ничего не видел дальше собственного носа.
Теперь вы понимаете, почему критика приняла этот мой роман удивительно благосклонно? Единственное замечание высказала критикесса Тумпальдина Бампер. «Иона Шекет, — заявила она, — должен был назвать свой роман „Жена Мак-Алефа“. Ведь именно эта женщина является истинной героиней, а не ее муж-тряпка. Но разве автор способен преодолеть свой мужской шовинизм?»
Что мог я сказать в ответ? Автор отвечает критикам, публикуя свое новое произведение. Так я и сделал.
КУНИЦИАНСКИЙ СКОПЕЦ
С горьким чувством приступаю я к рассказу о том, как провалился в читательском прокате один из лучших моих романов «Куницианский скопец». Ни одно из своих литературных произведений не сочинял я с таким вдохновением, с такой любовью к созданному мной персонажу. Но читатели — не говорю о критиках — не поняли ни моего замысла, ни воплощения.
Едва книжный файл появился на виртуальных прилавках, я начал получать отзывы от разгневанных читателей. «Я не понимаю, — писал один, — как мог такой большой писатель, как Шекет, надумать такой гнусный поклеп на человечество? Жестокость свойственна людям, но разве на галактических просторах ее меньше? Нас, людей, в Галактике и без того ненавидят, потому что мы несем всем другим цивилизациям свет разума. Почему же вы заставляете вашего Шерлока поступать так, чтобы о нас, людях, думали еще хуже? Если после вашего романа не разразится погром на какой-нибудь планете, где люди несут свет разума другому, менее просвещенному народу, я буду очень удивлен»…
