Александр Розов - Пингвины над Ямайкой
– О жизни. Ты для нее авторитет, и ты, чисто по культурологии, знаешь, что у нее творится в ее втором мозгу. Мы с Оюю в это не врубаемся. Типа, другая культура.
– Я обязательно с ней поговорю, – пообещала Жанна, – А что за странная история получилась после суда между Кватро, Зиркой и элизианами?
– Это из-за элизианского второго мозга, – сказал Снэп, делая глоток пива, – Это надо совсем ничего не соображать!
– Ты объясняй по фактам, – вмешалась Оюю.
Снэп кивнул и глотнул еще пива.
– Ну, по фактам так. 4-го, через день после суда, док Кватро пошел в техно-колледж, проводить семинар со студентами, а Зирка что-то делала по дому. Вдруг к пристани подкатывает маленький грузовой катамаран, а на нем – большое, красивое цветущее дерево. Зирка выходит из дома, а парни на катамаране ей говорят: сен Чинкл купил дерево, и сказал спросить у вас, сен Новак: куда его посадить? Все оплачено, просто покажите место. Она, разумеется, показала, эти парни посадили дерево и смылись. Следующая серия: после обеда появляется док и спрашивает: «Где ты взяла такое классное дерево и сколько я за него должен?». Упс… Они начинают разбираться и обнаруживают на ветке красивую открытку, а там написано: «рахманы шлют брату Кватро этот подарок, благословение и бла-бла-бла». Док звереет, садится в тачку и уезжает со словами: «Сейчас я закопаю этот элизиум». Надо сказать, на суде элизиан спасло то, что они ни разу никому объективно не навредили. Заяви док в полицию о вторжении в частное владение путем обмана – и суд бы растерзал этих субъектов.
– Их здесь за что-то не любят? – спросил Фрэдди Макграт.
– Типа, да, – подтвердил Снэп, – они не такое дерьмо, как пуритане и исламисты. На Ближнем Востоке и в Европе они выглядели как бы даже сторонниками свободы и прогресса. Кстати, их там душили именно за это. Но, если посмотреть на элизиан внимательно, то оказывается, что они, все-таки, дерьмо, несмотря на свой сад-парк.
– Вы предъявляете к людям завышенные требования, – заметила Жанна.
– К людям мы предъявляем совсем немного требований, – возразила Оюю, – но люди, объединенные в общину со своим регламентом, это уже другое. Председатель суда доходчиво объяснил рахманам суть дела: в свободной стране не может быть свободы плодить несвободу. Или меняйте регламент, или дети будут жить отдельно от вас.
Канадка вздохнула и покачала головой.
– Несмотря на все аргументы, я считаю, что отбирать детей – это жестоко.
– Не переживай, – сказал Снэп, – Элизиане, все же, не исламисты. Они согласились поменять регламент. Переписать нормально свои книги по религии, и все такое.
– Переписать свои священные книги? Свою историю? – изумилась Жанна.
– Ага. По ходу, нормально. Если прогресс, то везде. В религии и истории – тоже.
– Но переписывать то, что уже случилось, это жульничество! – возразила канадка.
– Типа, да, – согласился он, – Однако, все переписывают. Прикинь: сколько раз за последние полвека переписывали историю Второй мировой войны? Вот так то…
– А что, все-таки, с этим цветущим деревом? – спросил Фрэдди.
Оюю сделала глоток пальмового пива и продолжила.
– Док Кватро поставил тачку прямо в воротах их сада-парка и потребовал дежурного рахмана. Пришел рахман. Док сунул ему в физиономию бумажку с благословением и сказал: «заберите эту херню, и выпишите мне счет за дерево, как в цветочной лавке, а иначе я добьюсь, что ваш табор вышвырнут на фиг из страны»… Короче, док Кватро купил у элизиан это дерево, с доставкой и посадкой. Как бы, тоже слегка переписал историю. Дерево классное, но уж слишком большое, если на мой вкус.
…
…Дерево оказалось не просто большим, а огромным для садового растения. Высота дерева была невелика: два человеческих роста, но, чтобы обойти его по окружности, Жанне потребовалось сделать сорок шагов. Видимо, оно представляло собой некую разновидность бенгальского фикуса, известного также как баньян, или дерево-лес. Возраст этого экземпляра был еще невелик, поэтому воздушные корни не успели превратиться в самостоятельные стволы, но уже свисали до грунта – им предстояло поддерживать разрастающуюся крону, которая пока опиралась на единственный центральный ствол…
– Оно красивое, правда? – негромко сказала Зирка.
– Очень, – согласилась Жанна, – Я никогда раньше не видела цветущего баньяна.
– Это специальный вид, – сообщила полька, – Он цветет постоянно. То одни ветви зацветают, то другие. Так сказано в справочнике… Элизиане называют его «Sati niagrodha», они верят, что это священное дерево, которое первым выросло в раю. Подарить такое дерево – это знак глубокой искренней благодарности. А в ответ они получили угрозы и оскорбления. Почему? Я не понимаю…
– Все-таки, подарок был вручен не совсем честным путем, – заметила Жанна.
Полька покачала головой и показала рукой на высокий кактус, напоминающий задумчивого небольшого динозавра, застывшего на одной ноге.
– Это от студентов с Тонгарева, Норд-Кук. Они были тут проездом декаду назад, и пошутили точно так же. Здесь такие подарки-сюрпризы в порядке вещей.
– Наверное, это касается только хороших знакомых, – предположила канадка.
– Да, – Зирка кивнула, – …Или просто соседей. Или коллег. Может быть, элизиане поступили чуть-чуть нетактично, но… Как это объяснить?
Жанна на пару секунд задумалась.
– Реакция дока Кватро оказалось несоразмерной, ты это хотела сказать?
– Да. Именно так. Я думаю, он сначала вообще хотел поехать в полицию, но потом ограничился тем, что очень грубо унизил элизианскую общину. Я хочу сказать: это совершенно не его стиль. Просто он считал, что так надо.
– Вообще-то, – заметила Жанна, – у нас в Новой Шотландии иногда тоже так делают, чтобы отвадить от своего дома навязчивых проповедников.
– Может быть… – неуверенно произнесла Зирка, – …Даже, скорее всего, так и есть. Знаешь, ему не нравится унижать людей. Когда Кватро вернулся домой после этой поездки к элизианам, у него был такой вид, будто он устал от неприятной работы.
– Ничего удивительного, – Жанна пожала плечами, – Унижать других любят только трусливые субъекты, которые обычно сами запуганы и унижены.
Полька отрицательно покачала головой.
– Думаю, ты не права. Я видела VIP, которым это нравится.
– А ты представь, сколько задниц они вылизали, чтобы стать VIP, – с легкой иронией предложила Жанна, – тебе все станет понятно. VIP обычно порченые. У них на лице отпечаток той кучи дерьма, которую они сожрали в процессе карьерного роста.
- Мне это как-то не приходило в голову, – призналась Зирка, – Скажи, Жанна, что ты думаешь о Кватро? Какой он?
– Какой он? – переспросила канадка, – Я его знаю всего два часа. Вряд ли за это время можно составить четкое мнение о человеке. Кстати, на нас не обидятся, что мы так оторвались от компании?
– Мы же не надолго, – возразила Зирка, – И все-таки, как ты думаешь: какой он?
– По-моему, – сказала Жанна, – он хороший парень, хотя немного пижон. Здесь они с Фрэдди нашли общий язык. Фрэдди тоже любит немного пижонить. У него здорово работают мозги, но это ты, наверное, и без меня знаешь. Он заводной, это видно, но отлично умеет держать себя в руках. На мой взгляд, он довольно симпатичный, но в Голливуде его бы вряд ли взяли на роль Прекрасного Принца. Разве что, в варианте Шрека, при условии, что он бы как следует потолстел и покрасился в зеленый цвет. Вообще, будет лучше, если ты скажешь, что конкретно тебя интересует.
Зирка неуверенно пожала плечами.
– Не знаю. Я почти месяц живу в одном доме с Кватро. Неделю назад я получила по судебному решению компенсацию. Это довольно большая сумма, и я легко могла бы купить себе дом, но мне не хочется. Кажется, мы подружились. Странно, правда?
– Не вижу тут ничего странного, – Жанна улыбнулась, – По-моему, это естественно.
– А то, что я не сплю с ним, по-твоему, тоже естественно? – спросила полька.
– Вот так вопрос! Я же не знаю всех тонкостей ваших отношений. В любом случае, в Меганезии люди решают этот вопрос так, как им удобнее, как им больше нравится.
– Кому из двоих удобнее? Кому нравится? Я вообще не понимаю, кто я в этом доме! Никто этого не понимает! И всем, кроме меня, это безразлично! Ты понимаешь?
Жанна кивнула и успокаивающе положила ладонь ей на плечо.
– Не переживай. В Меганезии не принято лезть со своим мнением в чужую частную жизнь. Для окружающих ты – молодая женщина, которая живет в доме дока Кватро и помогает ему по хозяйству. Кому какое дело до того, кто с кем спит?
– Мне, – тихо сказала полька, и подняла левую руку так, чтобы Жанна могла хорошо разглядеть золотистый сетчатый браслет-сумочку на левом плече, – Это мне подарила девушка, коллега младшей сестры Кватро. Она летела с Бикини на Клиппертон, а Киритимати – посреди маршрута, и она остановилась переночевать в доме Кватро, а заодно… Я понимаю, что здесь это в порядке вещей. Как сливки к кофе.
