Сергей Лукьяненко - Спектр
Чувствуя себя не то Гумбертом, не то киллером Леоном из старого фильма, Мартин прошёл мимо портье, ведя девочку за руку. Ладошка в его руке казалась совсем человеческой, и даже лёгкое шуршание перьев перестало замечаться. Портье встретил их появление равнодушным взглядом, но всё-таки привлёк внимание тихим клёкотом и сказал:
«В вашем номере будет женщина».
«Девочка. Она из моей стаи», — мрачно ответил Мартин.
«Хорошо».
Только обнаружив дверь своего номера приоткрытой, Мартин понял, что они с портье говорили о разных женщинах.
— Я тебя с утра… — начала Ирочка Полушкина, вскакивая с диванчика. — Ой, это кто?
— Девочка, — обречённо ответил Мартин.
— Хорошо хоть, что не мальчик… — заключила Ирина, разглядывая их с явным удивлением. С чувством продекламировала: — К нам сегодня приходил межпланетный педофил, малолетних организмов он с собою приводил…
— Вторая строчка хромает, — сказал Мартин. — Ирина, не надо издеваться. Я попал в дурацкую ситуацию.
— С тобой бывает… — все ещё глядя на Мартина с сомнением, сказала Ира.
— Я спас этого птенца от смерти, — объяснил Мартин. — И по законам Шеали её отдали мне!
— Вот как…
Ирина очень странно посмотрела на Мартина. Растерянно…
— Что-то не так?
— Все так… — Девушка кивнула. — Все правильно. Бедный ребёнок… — с той интонацией, которая совершенно однозначно отделяет девушек от женщин, пробормотала Ирина. — Маленькая… ты хоть накормил её?
«Это та женщина, которую ты любишь?» — простодушно спросила девочка.
Простодушно ли? Мартину показалось, что в глазах птенца мелькнула лукавая искорка.
«Ой, прости, я не поздоровалась, не думала, что ты знаешь туристический…» — быстро сказала Ирина.
Мартин невольно улыбнулся. Всё-таки нелепо выглядит разговор на жестовом.
«Знаю, я прошла через Врата в яйце. А ты тоже из нашей стаи?»
«Иногда», — покосившись на Мартина, сказала Ирина.
— Слушай, ты чего ей наговорил? Она же ещё ребёнок, ей лет десять-двенадцать по нашим меркам…
— Если я правильно понял, через пару лет с ней уже и не поговоришь, — запустил Мартин пробный шар.
— Да, они утрачивают разум примерно в этом возрасте, — кивнула Ира. — Я всё это уже выяснила…
Она вновь повернулась к девочке, спросила:
«Ты сыта? С тобой все в порядке?»
«Да, Мартин накормил меня».
Имя девочка произнесла вслух. Очень похоже.
— Какая молодец… — умилилась Ирина. — Мартин, ну ты и влип… Представляешь, что за проблемы ждут тебя на Земле?
— Ну не оставлять же её среди этих безмозглых шеали?
Ира кивнула. Спросила девочку:
«Ты чего-нибудь хочешь сейчас?»
«Спать. Слишком много впечатлений. И ещё…»
Девочка покосилась на Мартина и произнесла что-то, пряча от него руки.
«Идём», — беря девочку за плечо, сказала Ирина, и они удалились в уборную.
Мартин вздохнул, сел на диванчик, достал фляжку. Сказал вслух:
— Я знаю, чем жизнь отличается от сказки. Дюймовочка или Белоснежка ни разу не писали…
— Пошляк! — откликнулась через тонкую дверь Ирина. — Птенцам после еды надо срыгнуть!
— Да, и Золушку не тошнило наутро после бала… — согласился Мартин.
— Тебе нельзя доверять ребёнка! — гневно сказала Ирина, выводя девочку из санузла. — Пошляк… и алкоголик.
— Тебе коньяка оставить? — невинно спросил Мартин.
— Оставь! — скрываясь в спальне, отозвалась Ирина. — И нарежь лимон.
Мартин посмотрел на рюкзак — не похоже, что в нём копались. Откуда Ирина знала, что у него есть лимон?
Когда через десять минут Ирина вышла, тихонько притворив за собой дверь, всё уже было готово — коньяк налит в наиболее подходящие рюмочки, лимон нарезан, посыпан сахаром и кофе. На всякий случай Мартин достал и шоколадку — пошлость, конечно, закусывать коньяк шоколадом, но к женщинам надо быть снисходительным.
— Уснула, — тихо сказала Ира. — Ты её совсем замотал, думать же надо!
— Я не орнитолог, — буркнул Мартин. — И детей у меня нет.
— И слава Богу, из тебя папаша, как…
— Как из тебя мамаша. — Мартин посмотрел на Ирину. — Ну, не сердись. Я сам едва разум не потерял, когда мне вручили говорящего цыплёнка… Мы не о том говорим, Ира.
Девушка кивнула, села рядом. Заглянула Мартину в глаза. И спросила:
— Как я умерла?
— Тебя раздавил противоперегрузочный кокон. По команде амёбы Петеньки, которого ты сама попросила, — жёстко сказал Мартин.
Ирочка на миг закрыла глаза:
— Это я помню… Как я выглядела после, Мартин?
Мартин пожал плечами:
— Откуда мне знать? Я потерял сознание и очнулся уже на планете ключников. А они, знаешь, неразговорчивы.
— Слава Богу… — выдохнула Ира.
На её лице и впрямь появилось облегчение.
— Ты о чём?
— Я боялась, что ты видел меня мёртвой. Пятьдесят пять кило кровавого фарша в пластиковом пакете. Как бы ты после этого меня целовал…
— Женская логика… — только и прошептал Мартин, прежде чем их губы встретились, и ключники, шеали, беззарийцы на время провалились в тартарары.
Руки Ирины стали его раздевать, Мартин, косясь на прикрытую дверь спальни, нащупал молнию на юбке. Кожа Ирины была горячей, по телу в ответ на касание его руки пробежала дрожь.
— Я же тебя помню… я все помню… — прошептала она. — Я… и не я… это она с тобой… я чуть с ума не сошла…
Нельзя сказать, что у Мартина было сейчас время и желание думать. В такой ситуации он вполне бы обошёлся рассудком или инстинктами. Но мысль о том, что Ирина права, всё-таки мелькнула.
Она была другой. Чуть-чуть другой. Не та наивная девочка, что умерла на Библиотеке. Не та романтичная девушка, что погибла на Прерии-2. Не та расчётливая Ирина с Аранка. Не та экзальтированная особа с Мардж. Не та упрямая вояка с Беззара.
Все вместе — и что-то ещё.
Все вместе — и совсем другое.
— Это — ты… — прошептал Мартин.
Через полчаса Мартин лежал на диванчике и ждал, пока Ирина выйдет из ванной. Хотелось закурить, но это слишком бы напоминало сцену из голливудского фильма.
Поэтому он ограничился глотком коньяка.
Ирина вышла в одном лишь полотенце, обмотанном вокруг бёдер. Хищно посмотрела на Мартина — и с тихим рычанием стала подкрадываться к диванчику.
— Ирка, разбудишь птенца… — попытался утихомирить её Мартин.
— Ох как хочется сказать пошлость… — сладко потянувшись, ответила Ирина, но остановилась. — Тогда убирайся в душ!
Мартин убрался.
Впрочем, через пару минут Ирина проскользнула в кабинку вслед за ним.
Девочка проснулась лишь под вечер, когда Ирина и Мартин уже выглядели вдумчивыми исследователями чужих миров, а не пылкими любовниками.
Разве что временами хихикали и заговорщицки улыбались, глядя друг на друга. Мартину никогда не нравилось такое поведение, порой демонстрируемое влюблёнными парочками, — чудилась в переглядываниях и подмигиваниях фальшь, демонстрация отношений вместо настоящих чувств. Но сейчас он с удовольствием обменивался с Ирой хитрыми взглядами и гримасами, ничуть того не смущаясь.
«Я проснулась, — сообщила девочка, входя в комнату. — У вас все хорошо?»
Мартин и Ирина обменялись улыбками.
«Хорошо, когда в стае все славно», — сказала девочка.
— Кажется мне, что она не всё время спала, — сказал Мартин.
Показал девочке:
«Все прекрасно. Мы говорим о вашем народе. Расскажешь, как вы теряете разум?»
«Расскажу».
— В общих чертах я знаю, — сказала Ирина. — И даже догадываюсь, чего от тебя хотят ключники.
— Да? — удивился Мартин. Он уже рассказал Ирине все свои приключения, а вот ответный рассказ выслушать не успел. — И чего же?
— Локального Армагеддона.
— Чего-то подобного я и боялся, — ответил Мартин. — На меньшее они не размениваются.
— Я полагаю, жертв не будет…
— Тогда точно будут. Хотя бы одна, — ляпнул Мартин и осёкся.
Ирина кивнула. И с тоской добавила:
— Если бы ты вначале отправился на Талисман…
— А это что-то меняет? — насторожился Мартин.
— Мне кажется, что из нас семи останется в живых только одна, — просто сказала Ирина. — Последняя, к кому ты придёшь. Я тебя ждала… и всё-таки хотела, чтобы ты пришёл позже. После Талисмана.
— Иринка…
Девушка улыбнулась:
— Перестань. Ты же все сам прекрасно понимаешь, Мартин. Мой поступок что-то нарушил. Какие-то законы… и вовсе не ключниками придуманные. Какие-то природные константы, относящиеся к разуму. Ведь верно? И отец это понимает. И твой куратор из гэбэ.
— Я могу пойти на Станцию и отправиться на Талисман, — пробормотал Мартин.
— И тем самым убьёшь другую меня? — уточнила Ирина. — Не надо, Мартин. Давай лучше поиграем в апокалипсис на отдельно взятой планете.
