Василий Владимирский - Повелители сумерек
Опыты по замораживанию живых людей тоже ставились — фашистами. Результаты экспериментов оказались парадоксальны. Человек не только не умирает при нуле градусов, но даже ночь, проведённая на морозе, не обязательно убьёт его. Известен случай, когда некий француз был связан, облит водой и оставлен голым на ночь при двадцатиградусном морозе. Утром он оказался жив, согревала его сила ненависти.
К счастью и для людей, и для вампиров, опыты эти не получили дальнейшего развития. Осиновый кол, малоэффективный против вурдалаков, вполне достойная награда этим, с позволения сказать, экспериментаторам.
Анекдот о замерзании людей при плюсовой температуре отчасти даёт ответ на второй вопрос: как термовампиры обходятся летом. Окончательно ответ будет дан чуть позже. Прежде отвечу, откуда мне известны эти тщательно скрываемые факты.
Ответ прост: я с ними знаком. Знаком и с фактами, и с самими вампирами. Я неоднократно разговаривал с кровавыми упырями — сосунами, один из них приставлен ко мне в качестве охранника и слуги. Соседство не самое приятное, но искупается чувством безопасности. Помню, как однажды во время вечерней прогулки ко мне подвалила компания подвыпивших гопников… Когда из-под земли высунулась лапа и сграбастала одного из них, остальные бежали очень быстро, забыв о своей недавней храбрости.
Хорошо помню и первую встречу с термовампиром, пронизывающую стылость, идущую от девичьей ладони, и удивление в глазах вампирши, когда я не упал, а после того как она выпустила меня, сам ухватил её за запястье и потребовал ответа. Именно тогда я узнал о существовании не только вампиров, но и редчайшей разновидности людей — термодоноров.
Внешне от обычных людей термодонора отличает лишь то, что руки у него всегда тёплые и сухие. На самом деле отличие более глубокое. Термодонор способен противостоять действию термовампира, он не погибает от его прикосновения и, некоторое время спустя, восстанавливает силы. Таким образом, подавляющее большинство высших вампиров не убивает на улицах встречных, а пользуется услугами термодоноров. В свою очередь, доноры пользуются среди вампиров почётом и уважением. Разумеется, и к слову «донор», и к слову «вампир» следует присоединить приставку «термо-». Обычный донор может, конечно, кормить через трубочку сосуна, и такие опыты даже ставились, но ряд организационных трудностей препятствует широкому распространению донорства.
Высокоинтеллектуальные и хорошо организованные термовампиры, разумеется, сумели разрешить проблему питания. Термодоноры тщательно выискиваются и вербуются. Сделать это несложно, ведь донор знает, что, соглашаясь на сотрудничество, он в прямом смысле слова спасает человеческие жизни. Термовампир за год убивает около четырёх человек, причём это не акт кровожадности, просто такова физиология этого микроорганизма. Пока вампир сыт, он может очень неплохо порассуждать о гуманизме и уникальности всякой разумной жизни, но когда запасы человеческого тепла, или что он там использует, подходят к концу, в действие вступает нерассуждающий инстинкт. Отпустить жертву, не насытившись полностью, вампир не может физически. Потом, может быть, ему будет жаль убитого, но что жертве до этой жалости? Термодонор встаёт между убийцей и жертвой, осуществляя утопический принцип: и вампиры сыты, и люди целы.
Кстати, а что он там использует? Зачем термовампиру столь изощрённо гробить людей, вместо того чтобы приникнуть к батарее парового отопления? Ответа на этот вопрос у меня нет. В разговорах термовампиров порой мелькает термин «тонкое тепло»… Нетрудно догадаться, о чём идёт речь, но как именно вампир усваивает тонкое тепло, остаётся загадкой. На прямой вопрос, а почему бы не взять для питания слона, медведя или другое крупное животное, которое не будет убито прикосновением вампира, один из моих клиентов с нервным смешком ответил:
— Вы хотите, чтобы у меня хобот вырос?
Бог индийского пантеона слоноголовый Ганеша, неужто он был термовампиром, поставившим над собой столь рискованный опыт?
Упыри, вурдалаки и прочие сосуны находятся в неприкрытом рабстве у высших вампиров. Без господской защиты эти полуразумные колонии давным-давно подверглись бы дезинфекции. Тепмовампиры, проникшие во властные структуры, осуществляют контроль за секретностью, руководят кампанией по дезинформации и вообще во многом определяют нашу нынешнюю жизнь. Если они и впрямь пусть не бессмертны, но срок их жизни хотя бы на порядок превышает продолжительность жизни человека, им не так трудно добиваться подобных успехов.
Владычество хладных вурдалаков не особо пугает меня. В конце концов, среди власть имущих встречаются такие упыри, что только держись, хотя с точки зрения микробиологии они представляются вполне законченными моноорганизмами. Куда серьёзнее проблема легализации сообщества вампиров. Сторонники этой идеи (разумеется, из числа термовампиров) доказывают, что так можно свести к минимуму жертвы среди человеческой популяции, причём погибать будут не самые беспечные, а самые недостойные. При этом совершенно не учитываются последствия шока, который испытает человечество, узнав, что оно всего лишь кормовая база для высшего разума.
— Помилуйте, — доказывал мне знакомый вампир, — ведь вас не шокируют ни комары, ни шпанская муха?
— Это паразиты, мы их давим, а вы хотите встать в господствующее положение…
— А вы не паразитируете на своих домашних животных? Да, они по сравнению с вами неразумны, но и мы относительно вас — высший разум! Ведь это ваши учёные объявили, что задача разума — бороться с энтропией, а мы единственные существа в мире, нарушающие второе начало термодинамики, значит, именно мы наиболее разумны среди всех разумных существ.
Разговоры кончились ничем, однако недавний выход книги Марины и Сергея Дяченко «Казнь» настраивает на пессимистический лад. Разумеется, все имеющиеся там разговоры о природе вампиризма, о какой-то глобулино-зависимости проходят по разряду «дезы», однако самый сюжет доказывает, что своеобразное анкетирование людей по вопросу легализации вампиров началось. Кроме того, вслед за Сапковским и Лукьяненко Дяченки вовсю лепят положительный вампирий образ. То есть вновь писатели-фантасты шагают в первых рядах коллаборационистов.
Остаётся надеяться, что большинство вампиров окажутся достаточно нечестолюбивыми, чтобы отказаться от планов захвата номинальной власти, удовлетворившись властью реальной. На настоящий момент все подлинные сведения о вампирах засекречены и утечка информации решительно пресекается наиболее естественным для вампиров способом. Что касается данной работы, то автор, будучи термодонором и одновременно писателем-фантастом, чувствует себя в полной безопасности. А вот читатели… они будут подвергнуты ликвидации. Но ведь я вас предупреждал, я заявил об опасности в самом первом абзаце. Не послушали, прочитали… Теперь прикиньте расстояние до ближайшего кладбища и ждите гостей.
Василий Владимирский
Вампиры, упыри, носферату
Горе! малый я не сильный;
Съест упырь меня совсем,
Если сам земли могильной
Я с молитвою не съем.
Александр Пушкин. Вурдалак«Вампирская» литература нынче на подъеме. Истории о бессмертных кровососах, носферату, «не-мертвых», упырях, которых можно упокоить, только срубив голову, вонзив в сердце осиновый кол или под завязку нашпиговав серебром, давно вышли за пределы узких рамок хоррора. Вампиры становятся героями боевиков и вестернов, слезливых мелодрам и едких пародий, порнографических фильмов и нравоучительных притч. С таким же презрением, что и к жанровым границам, они относятся к границам государственным: книги и фильмы о «не-мертвых» появляются в самых разных странах, на всех широтах, от Пакистана и Гонконга до Финляндии и Швеции. О вампирах снимают популярные телесериалы и аниме, ставят оперы и пьесы, делают компьютерные и настольные игры, рисуют традиционные европейские комиксы и мангу. Не говоря уж о костюмированных «вампирских» вечеринках и ролевых играх на местности.
В последние годы благодаря неожиданному успеху серии душещипательных романов Стефани Майер и фильма «Сумерки», снятому по ее книге, о вампирах начали активно писать и в России. Причем берутся за это, как правило, авторы, никогда раньше в особом интересе к «литературе ужасов» не замеченные, зато обладающие уникальным талантом аккуратно выдавать по книжке раз в три месяца. Ни один из этих писателей пока не создал общепризнанного шедевра, однако тиражи их книг впечатляют…
Так в чем же притягательная сила вампира? Что заставляет обращаться к зловещей фигуре, закутанной в темный плащ, и признанных мастеров вроде Джорджа Мартина («Грезы Февра») и Люциуса Шепарда («Золотая кровь»), и безвестных новичков? А главное, отчего к ней так тянет читателей? Казалось бы, давно наступил XXI век, компьютеры на каждом углу, нанотехнологии пропагандируют на государственном уровне, а готический кошмар все продолжает ворочаться в своем повапленном гробу, заполненном родной землей… Почему это происходит? Попробуем найти ответ.
