Юрий Никитин - Зачеловек
— Но я уже не совсем человек, — пробормотал он. — Или еще человек?
При всем его умении схватывать разом неимоверное для человека множество деталей все равно Галактика чересчур огромная, чтобы вот так с ходу составить карту. Надо делать длинные затяжные прыжки, выходить на той стороне, наносить на трехмерную карту положение звезд, но все эти исследованные уголки останутся исчезающе малыми, потому что это будет лишь внешняя оболочка Галактики, основная масса звезд все-таки внутри шара, даже в его странном кольце, делающем похожим на чудовищно увеличенную модель Сатурна, звездной массы намного меньше.
За эти дни нанес на карту уже больше сотни точек, откуда можно обозреть звездное небо и понять, куда попал, но в Галактике сто миллиардов только звезд, и в миллиарды миллиардов больше мест «просто космоса», где таятся, как узнал по первому визиту к Таргитаю, таинственные остатки протовещества, где рассеянные протоны обретают иную форму, где таинственные течения, где струны, линзы, ямы, пространственные вихри и пороги, а также странные локации, где с ним явно пытались общаться, но он так и не понял, что за общение, говорили ему что-то или же пытались сожрать.
Во время этих звездных скачков отчаяние вонзало зубы с силой голодного зверя, что всадил клыки в его сладкую нежную плоть. Правда, его плоть сейчас контролируется на мэонном уровне, ее не повредит даже взрыв атомной бомбы под ногами, но все-таки в космосе немало опасностей, перед которыми он мельче мухи под ступней слона, и еще больше тайн, которые надо во что бы то ни стало открыть, иначе что он за человек, еще больше сокровищ, что лежат на поверхности: приходи и бери.
Вспомнились слова Тигги, что к Виктории безуспешно клеился один, Мрак тогда еще прошелся по его специальности: космогинеколог. А ведь в самом деле, есть ли в астрономии проблема важнее? Если понять, откуда взялась Вселенная, как образовалась, можно будет понять очень многое. Страшно даже подумать, что можно узнать! Возможно, будет такое знание, что перевернет наше представление обо всем, и тысячи людей, обезумев, будут бросаться из окон, стреляться, прыгать с мостов, принимать яды…
Зато другие, подумал он хмуро, расправят крылья, что у каждого за спиной, но о них никто не знал, и взлетят. Ладно, сейчас пока что о происхождении Вселенной споры идут на уровне трехлетних человечков, те тоже чего только не придумывают в ответ на такой сложный вопрос: откуда дети берутся?
У нас тоже идей на тему рождения Вселенной много, но над всем доминирует Большой Взрыв. Да, Большой Взрыв, ну пусть будет даже Очень Большой, тем более что ничего по-настоящему конкурирующего пока никто предложить не может. Да и все спорящие до остервенения о строении Вселенной все же насчет Большого Взрыва хоть и кисло, но соглашаются принять во внимание. Итак, был Взрыв, до Взрыва вся Вселенная находилась в одной точке, одной-единственной, вот тут начинаются первые непонятки, что же это за точка, было ли в ней вещество. Даже когда произошел Взрыв и в самом деле появилось вещество, оно было в триллионы триллионов раз плотнее, чем плотность воды.
Понятно, что даже это было еще не вещество. Некий сгусток энергии? Что это было? Ладно, произошел Взрыв, почему это не выплеснулось во все стороны, почему это начало превращаться в материю, в вещество? Уже через несколько минут температура упала настолько, что стало возможным формировать атомные ядра. А еще спустя какие-то миллионы лет температура снизилась до трех тысяч градусов, стали образовываться атомы. Ну, а еще через миллиард лет началось образование звезд и галактик, это козе понятно.
Странность в том, что при любом взрыве всегда сложное разрушается на простое, а здесь наоборот. Большой Взрыв все еще длится, но появляются новые элементы, усложняется структура самой Вселенной, звезд, галактик, а на планете Земля, это мы можем утверждать с большой определенностью, возникла сперва жизнь, а потом и высшая форма жизни — человек разумный. Значит, вся Вселенная является не только живой, но и разумной, а человек — ее высшая форма, ее надежда на достижение идеала, божественного идеала. Вселенная-Бог ждет и надеется на приход человека-Бога, а он все еще срет в лифтах да расписывает стены домов похабными надписями.
Похоже, теория Большого Взрыва ну никак не объясняет происхождение Вселенной. Нет настоящего научного объяснения, это только в научно-популярных журналах все объяснено и разжевано, так надо, народ должен верить, что ученые все знают, а политики — все умеют. К тому же теория Большого Взрыва не может объяснить даже существование галактик, ведь, по всем теориям, Вселенная должна быть заполнена однородным облаком газа с плотностью атом на кубометр.
А тут еще загадка недостающей массы. К примеру, масса нашей Галактики равняется ста миллиардам Солнц, но почему-то она притягивается к ближайшей галактике Андромеды с такой мощью, словно весит в десять раз больше. Чтобы объяснить это, решили списать недостаток массы на нейтрино. Те самые, которые невесомые. Сейчас, когда потребовалось, им приписали массу. Не какую-нибудь, а как раз такую, чтобы заткнуть дыру в теории. Очень удобно, конечно, но грош цена такой теории.
Даже происхождение Солнечной системы — загадка. Традиционное объяснение происхождения Солнца и планет из конденсации космической пыли и газа — это для школьных учебников, ведь детям надо давать какие-то представления, а не разводить перед ними руками в растерянности, уважать отцов не будут, но на самом деле теории происхождения все еще нет. Есть только очень шаткие гипотезы.
Глава 7
Он опомнился, когда звезды исчезли, а ноги с силой ударились в землю. Над головой звездное небо, пахнет морем, в сотне шагов залит лунным светом дворец. На верхних этажах горит свет, мелькнул силуэт, Виктория еще не спит…
— Что за черт, — пробормотал он. — Что у меня, инстинкт, что ли…
Похоже, задумался в дальнем космосе очень глубоко, а потом решил вернуться, нет, не решил, а ощутил желание, мысль так и не выплыла на поверхность, и вот уже здесь, в человеческом теле, все произошло без участия сознания, как у человека, который десятки раз ходит одной и той же дорогой, так что и в глубокой задумчивости может прийти к дому. Или, напротив, прийти к той квартире, где жил раньше, как в случае с тем мужем, что вынес мусорное ведро у любовницы, а вернулся в ее домашнем халате в свою квартиру.
— Как у гуся, — сказал раздраженно, — что за инстинкт, откуда?
В дом идти не хотелось, с силой потер ладонями виски, сел прямо на траву, потом лег на спину и вперил взгляд в звездное небо. Сейчас ученые исходят из того, что Вселенная проста и может быть описана математически. Оптимисты! Как если бы все познавший и все повидавший мудрец-математик Пифагор попробовал бы описать мир XXI века, еще не зная ни о дифференциальном или интегральном исчислении, ни о теории множеств или прочих математических дисциплинах. Или даже не Пифагор, а славный мудрый шаман из племени охотников на мамонтов.
А что, если Вселенная бесконечно сложна… ладно, пусть не бесконечно, но намного, намного сложнее? И в ней есть аспекты, что пока не поддаются описанию шамана, а мы от него недалеко ушли?
Он пробормотал громко, неотрывно глядя на звезды и вычеканивая слова, сам пугаясь их смелости:
— Вселенная очень сложна, а это значит, что создана Творцом. Но если у ее истоков стоит высшее разумное существо, то можно попытаться получить информацию о ней прямо от этого… Прародителя.
В глазах потемнело, то ли сам что-то сдвинул в организме, больно легко откликается, судя по возвращению из звездных далей, то ли настолько ужаснулся самой дерзкой мысли.
Ночной воздух свеж, чист, громко стрекочут цикады, над головой все так же таинственно перемигиваются крупные звезды. Это, конечно, если смотреть обычными человеческими глазами.
Он затих, старался уловить связь и родство со всем этим миром, как иногда удавалось: с землей, травой, ночными кузнечиками, свежим воздухом, подземными ручьями, планетами и звездами, космическими течениями, на волнах которых плывет Земля и вся система со звездой, вокруг которой носятся с бешеной скоростью…
На расстоянии вытянутой руки из темной норки выскакивают крупножвалые муравьи, любители пособирать на халяву впадающих в ночное оцепенение шмелей, жуков, сочных мушек. Лунные блики скользят по блестящим металлическим телам, и то ли свет виноват, то ли настроение, но муравьи вдруг показались существами совсем-совсем другого мира, даже не марсианскими или сириусянскими, а как будто из другой вселенной.
Он вздрогнул, присмотрелся, по спине прошли мурашки, вздыбили сами по себе металлический гребень, ожелезнили, потом тряхнул головой, велел мышцам успокоиться, это все нереальный лунный свет, при нем все выглядит не так, непривычно. Вот так в Средневековье чуть ли не в каждом встречном видели оборотня, особенно во время полной луны, а в каждой ночной птице — посланника дьявола.
