Александра Седых - Башня континуума
Вид у бургомистра был помятый и нездоровый, на лице читались похмельные страдания и сожаления о невоздержанности на язык.
— Милорд, вчера, кажется, я брякнул что-то, не подумав… не взыщите!
— Пустое, — невозмутимо сказал Кит, одарив бургомистра крепким рукопожатием. Черт с ней, с рукой, ее всегда можно помыть с мылом. — Поедемте на завод.
— На завод? — переспросил бургомистр, заметно струхнув. — Ваша встреча с рабочими планировалась завтра, а сегодня по расписанию мы с вами собирались осмотреть достопримечательности, пообедать…
— Нет. К черту достопримечательности. Едем на завод. Давайте, давайте, чего ждем.
Отбытие вышло феерическим. Механо двинулся с места, подняв в воздух неисчислимые легионы мертвых бабочек, которые тотчас рассыпались в белоснежную взвесь, столь густую и плотную, будто они пробирались через облако асбестовой крошки. Видимость мгновенно упала до нулевой, и водителю пришлось временно перевести механо на полностью автоматическое управление. Пока они пробивались сквозь белое марево, у Кита внутри вновь всколыхнулось тянущее чувство сюрреалистического кошмара. Бургомистр заметно переменился в лице, достал из кармана пиджака фляжку, глотнул и пустился в путаные объяснения.
— Для человека эти насекомые безвредные… самое обычное сезонное явление… это просто неудачно вы к нам попали…
— Или наоборот — крайне удачно, как посмотреть, — ввернул Кит.
— Да ведь не опасная пыль эта…
— А давайте мы сейчас остановимся, вы выйдете наружу и несколько минут без респиратора подышите полной грудью неопасной этой пылью, пока не закупорятся легкие, — ласково предложил Кит бургомистру.
— Как?
— Я спрашиваю, у вас имеется заключение, подписанное экспертами, что эта пыль — не опасна для здоровья?
— Какие заключения, милорд? Это же просто бабочки, а у нас — военные действия! О чем вы? Раз вы решили ехать на завод, я должен сделать распоряжения.
— Что за распоряжения?
— Созвать репортеров. И дополнительные отряды Гражданской Милиции.
Кит дружелюбно положил бургомистру руку на плечо. На ощупь бургомистр напоминал трясущееся виноградное желе.
— Не надо прессы. И Милиции тоже не надо.
— Милорд, на высочайшем уровне обговаривалось, что ваш визит будет широко освещаться прессой. А Милиция… ну, это для вашей безопасности.
Кит сжал плечо бургомистра в тиски и клещи.
— Господин бургомистр. Я не люблю повторять дважды. Не надо прессы. И Милиции не надо. Отныне и впредь будьте любезны понимать меня с первого раза. Иначе я вернусь в отель и последующие три дня до отъезда проведу, наслаждаясь «Комфортом и Блаженством». А, вернувшись в столицу, пойду прямиком к благому Василевсу и нажалуюсь, что какой-то дрянной мелкий бюрократ мешал мне выполнять мою работу. Я обещаю вам, что немедля начнется самое тщательное расследование ваших махинаций на черном рынке, поставок оружия мятежникам, заодно вашей безвредной пыли и того, каким чудесным образом вы умудрились подчистую споить заслуженного боевого генерала. За такие штуки… без суда и следствия, и пулю в лоб, вы меня поняли?
Под конец его речи бургомистр бесповоротно превратился в нечто желеобразное.
— Откуда вы знаете? — спросил он испуганным, почти детским голосом.
— По-вашему, досточтимый лорд Торнтон ездил сюда пострелять по тарелочкам? Э, нет, у меня и документы имеются на руках, вас компрометирующие. Если чешется и зудит отдавать распоряжения, звоните на завод, предупредите о нашем скором приезде, пусть собирают рабочих в конференц-зале, я буду разговаривать со своими людьми.
— Сэр, поймите, после расстрела мирной демонстрации…
— Сотни убитых, включая главного управляющего Огилви? Тысячи раненых? Многомиллионные убытки? Вы называете это мирной демонстрацией? В таком случае, нам с вами не о чем беспокоиться, не правда ли?
Бургомистр Диса захлопнулся, достал спин-трубку и что-то пробубнил туда. Остаток пути они проделали в молчании.
Дожидаясь, пока рабочие соберутся в конференц-зале, в сопровождении сотрудников администрации, научных специалистов и инженеров высшего ранга Кит осмотрел заводской комплекс. Результаты осмотра несказанно раздосадовали и разозлили его. Невзирая на тяжелейшую экономическую и политическую обстановку, заводской комплекс работал исправно, как часы. Финансовые результаты по итогам текущего года на двадцать семь процентов превзошли его самые смелые ожидания. И теперь во имя политической целесообразности он должен был отправить преуспевающее предприятие с сорока тысячами сотрудников под нож!
В расстроенных чувствах Кит взошел на сцену конференц-зала, волоча за собой упирающегося бургомистра. Глянул в зал и, признаться, ощутил холодок под ложечкой. Зал, рассчитанный на шесть тысяч человек, был заполнен до отказа, многим не хватило мест, и они стояли в проходах. Охранники рассредоточились по периметру зала, держа руки на пульсах лучевых винтовок. Кит сел за длинный стол, усадив рядом бургомистра, который конвульсивно дергался, будто подвешенная на нитки марионетка, и все еще норовил улизнуть. В спины им смотрел, укрепленный на стене между двумя панорамными окнами, стальной логотип Корпорации с надписью золоченой вязью «Ланкастер Индастриз. Мы связуем судьбы».
Кит украдкой, через плечо, покосился на логотип и глянул вверх, на великолепный стеклянный купол потолка. Потом разложил перед собой пасьянс из полезных записей и заметок, ослабил узел галстука и собрался представиться, но бургомистр его опередил.
— Лорд Ланкастер. Ваш хозяин, — сказал он гнусным тоном.
— А это ваш любимый бургомистр, вы с ним уже знакомы по его прекрасной работе, — не растерялся Кит.
— Вот гнида, — крикнул кто-то из задних рядов.
— Уфф. Вы это мне? — недобро спросил Кит, прищурясь.
— Ты тоже, но они все мрази, мрази!
Кит махнул рукой, крикуна выпроводили вон.
— Так. Впредь за эмоциональные, но бессодержательные крики с мест будут безжалостно выводить из зала. Не потому, что мне больно и обидно выслушивать ваши оскорбления, а потому, что мы впустую теряем время. Ладно. Задавайте мне вопросы, — предложил он неосмотрительно и тотчас несказанно раскаялся в том.
— Говорят, Император очень болен и не в состоянии исполнять свои обязанности, — раздался с задних рядов угрюмый голос.
— А еще говорят, будто после его смерти нашим Императором будете вы, — прибавил еще один угрюмый голос.
Противный бургомистр сложил губы трубочкой и стал наблюдать, как их милость выпутывается из этого скандального положения.
— Я? — поразился Кит.
— Ну, да. Вы.
— Как? — изумился Кит. — Почему? Не думаю, что у меня есть хоть какие-то основания претендовать на трон. Уж не упоминая о том очевидном факте, что моя преданность государю абсолютна и незыблема. Кстати говоря, я лично виделся с государем совсем недавно и заверяю вас со всей искренностью: государь наш Император, Господь спаси его и сохрани, абсолютно здоров, выглядит прекрасно и отменно себя чувствует. Откуда вы вообще черпаете столь фантастические сведения.
— Черпаем из листовок, — доступно растолковал их милости бургомистр.
— Каких листовок? — процедил Кит.
— Грязных пропагандистских листков, которые перед вашим приездом повстанцы, лояльные господину Сэйнту, сотнями тысяч разбросали по нашей столице.
Листовки? Киту не верилось, что кто-то до сих пор прибегает к столь допотопному, хотя, по-видимости, действенному методу агитации.
— Мне никто не говорил ни о каких листовках, — проговорил он, на секунду забывая о расставленных на столе микрофонах, многократно усиливших его вящее недоумение.
Конференц-зал загудел, будто растревоженное осиное гнездо.
— Тебе о многом не говорили!
— У нас дети умирают от этой белой пыли, а власти не раздают респираторы!
— Бургомистр — ближайший приспешник Сэйнта!
— Что вы врете, — проговорил градоначальник высоко и визгливо, — не вводите лорда Ланкастера в заблуждение! Сколько можно объяснять! Инсектициды! Потравили этих тварей, неудачно потравили, они подохли, но на следующий год расплодились в диких количествах. Да, трагическая ошибка. Должностное преступление! Но претензии здесь не ко мне! К федеральным ведомствам! К министерству сельского хозяйства, здравоохранения и администрации губернатора Фаррелла!
Кит тоскливо подумал, что, пожалуй, ему придется задержаться на Дезерет еще на неделю-другую, чтобы на месте хорошенько разобраться с ситуацией. А, разобравшись, он вернется в столицу и пойдет к государю. Он пойдет туда, даже если придется пойти по трупам. Даже если одним из этих трупов станет Верховный Канцлер Милбэнк. Даже если придется своими руками свернуть его жирную, лоснящуюся шею.
