Марина Воробьева - Тут и там: русские инородные сказки - 8
Он достал из шкафа две большие спортивные сумки, положив в одну две пары ботинок, два одеяла и подушку, а другую набив теплыми вещами, сколько хватило места. Потом сел за стол и, выдвинув верхний ящик, взял оттуда пятьсот долларов, ручку и блокнот. Некоторое время Николай Ильич смотрел на пустую страницу, затем встал, задвинул ящик и сунул деньги в карман. Подхватив сумки, он вышел из квартиры.
За все время, пока продолжался рассказ, Петя не проронил ни слова, лицо его стало неожиданно спокойным и строгим. Только когда стало ясно, что продолжения не будет, он словно опомнился, заерзал на кровати и, брезгливо подняв одну из веревок с колокольчиками, заговорил прежним шутовским тоном:
— Душе — не побоюсь этого слова — раздирающая история. А вот этой музыкой ты, значит, обороняешься от пришельцев?
— Мне так спокойнее, — просто сказал Николай Ильич.
— Разумно, — одобрил Петя. — И фольга против вредных излучений. Предохраняться, предохраняться и еще раз предохраняться, как сказал бы твой предшественник, если бы мог три раза за ночь. Я бы, конечно, ограничился шапочкой из фантиков, но мне нравится твой размах. Что ж, будем чинить это боевое макраме. Только повесить его придется в другом месте: кровать у тебя одна, и, согласно законам гостеприимства, спать на ней буду вынужден я, несмотря на все мои возражения.
Конечно, чинить сетку пришлось Николаю Ильичу: Петя в это время сидел за столом с разложенными колокольчиками и, поднимая их один за другим, слушал, как они звенят. При этом он напевал все известные ему песни про колокольчики и колокола — от «Я мальчик-колокольчик из города Динь-Динь» до «Москва! Звонят колокола!» — и о чем-то напряженно думал. Наконец, оборвав на полуслове «Бухенвальдский набат», он отложил в сторону очередной колокольчик и обратился к Николаю Ильичу:
— Скажи мне, о любезный Шах Хер-из-Зада, много ли лет прошло с тех пор, как с тобой приключились эти удивительные и опасные события?
— Четырнадцать, — подумав, ответил Николая Ильич.
— А не кажется ли тебе странным, что за эти четырнадцать лет межгалактическая война так и не разразилась и мы так и не стали рабами пришельцев? Если, конечно, отвергнуть гипотезу, что Землю завоевали разумные телевизоры и хищные модемы.
Николай Ильич пожал плечами. Он много раз задавал себе этот вопрос, но так и не пришел ни к какому выводу. В конце концов, что такое четырнадцать лет для космоса?
— Вот что я тебе скажу, предводитель пролетариата. Историю ты, конечно, поведал интересную, но вот все эти волоски и бахрома — это, прости, ненаучная фантастика. Нет у нас никаких, как ты выражаешься, безруких гибких тел. Обычные, извини за выражение, гуманоиды. А войну мы не начали, потому что ничего от тебя тогда не узнали. Не могу сказать, что ты молчал как партизан — разливался, откровенно говоря, что твой соловей, — но вот ничего ценного так и не рассказал. Поэтому миссию мы свою сворачиваем и летим домой. К женам и детишкам. Хотя и те и другие давно уже, наверное, обзавелись семьями. Вообще, мы должны были стартовать сегодня, но движок что-то забарахлил. Чинить будем пару недель, так что придется тебе меня потерпеть. А зашел я к тебе, конечно, не случайно. Было у нас, мил человек, после того как ты исчез, подозрение, что где-то мы накосячили. Вот и послали меня проверить, не вспомнил ли ты чего-нибудь ненужного. И правильно, как выясняется, сделали. Только вот решил я, друг мой Колька, после нашего разговора тебя не аннигилировать и память твою многострадальную второй раз не стирать. Тем более что это полмозга нужно выжечь, чтоб воспоминания за четырнадцать лет уничтожить. Помнить ты все равно ничего не помнишь, а фантазиям твоим никто не поверит. Так что спи, дорогой Ильич, спокойно. Человечество ты свое не предавал и грехи его на душу не брал.
Закончив говорить, он выжидательно посмотрел на Николая Ильича. Тот сидел на полу и молчал, накручивая на палец обрывок веревки. Петя поднялся, ободряюще похлопал его по плечу и пошел к кровати:
— Устал я что-то. Разведка — это, знаешь, тяжелый и неблагодарный труд. Ни минуты покоя. Пароли, явки, провокации — голова кругом идет.
Он лег, не снимая ботинок, и через несколько минут громко и прерывисто захрапел. Николай Ильич долго сидел в темноте, не двигаясь с места, затем выбрал веревку попрочнее, подошел к кровати и начал душить Петю. После того как тот перестал дергаться и затих, Николай Ильич открыл дверь гаража и пошел искать людей.
Примечания
1
Чудовище-людоед, Бука (португ.).
2
День, когда Земля замерла, традиционно празднуется 12 декабря. В этот день отмечается годовщина посещения Земли инопланетянином Клаату и его гигантским боевым роботом Гортом. Клаату прибыл на Землю с миссией от Объединенного галактического совета: ему было поручено установить, надежно ли человечество встало на путь саморазрушения (и разрушения экосистемы планеты). И, если дела обстоят именно так, уничтожить людей и все следы их цивилизации. После краткого, но бурного общения с американскими спецслужбами Клаату склонился к мысли, что его санитарная акция необходима. Однако, познакомившись с астробиологом Хелен Бессон, Бескорыстным Служителем Науки профессором Барнхардом, отрывками из Геттисбергского обращения президента Линкольна и особенно с приемным сынишкой Хелен, Биллом (в некоторых источниках — Джейкобом), инопланетянин изменил свое мнение. К сожалению, процесс уже был запущен: гигантский боевой робот Горт превратился в еще более гигантскую тучу всепожирающей наносаранчи, которая с ретивостью принялась уничтожать все на своем пути. И лишь пожертвовав собственной жизнью, Клаату спас Хелен, Билла и остальное человечество — по крайней мере, по официальной версии (подробней см. в видеореконструкциях «День, когда Земля замерла», «Апокалипсис не сейчас» и «Почему гигантские боевые роботы не охраняют границу России»). 12 декабря представители различных гуманитарных организаций Земли собираются на торжественную церемонию, обычно проводящуюся в одной из столиц. Традиционно празднование включает в себя приветствие инопланетного корабля стрельбой из оружия малой и средней дальности, парад Победы, посещение исторических достопримечательностей, музыкальные и театральные шоу и прощальный банкет. Меню банкета варьируется в зависимости от национальной кухни страны-хозяина. О пищевой непереносимости к определенным продуктам необходимо сообщить одновременно с регистрацией на сайте tdtess.org.
