Витус Вагнер - Дети пространства
— 650. Самый маленький из известных скачковых кораблей имел тоннаж 650. Но это был межзвёздный курьер, у которого обитаемость была как у пинассы и полезного груза не более пары тонн. Матка шияаров должна была нести на себе завод-автомат, способный воспроизвести её самоё. А это не менее 5000. И то, по-моему 5000 это перспективные проекты для безгравитационной среды. Для Япета вроде такой планировали. А хотя бы один взлёт и посадка на атмосферную планету дают не менее 7 тысяч.
— Мы точно можем сказать, что корабли-заводы такого тоннажа на Земле не строились, и что судьбу всех кораблей, которые могли бы быть переоборудованы, мы можем проследить. Без вести пропадали в основном тысячетонники.
— То же самое я могу сказать по Толиману, Арктуру и Бете. Судьбу каждого корабля-завода, построенного на Авалоне после 2098 года можно проследить. Один сгорел под Осануэва, остальные все на месте.
Был ещё корабль-завод, потерянный вместе с первой колонией на τ-Кита-e, он клавиусской постройки, но колонисты второй волны уже раскопали его и даже задействовали часть оборудования. По Харе данных пока нет, но под ней кораблей-заводов вроде никогда и не строились.
— Значит, остаётся Клавиус. Там ребята пока ещё бьются с приручением компьютера коммерческого отдела верфей, но вот: — Гонсалес достал из кармана запаянный пакет с блоком старинной твердотельной памяти. — Мы изъяли оттуда бэкап за 29 июня 2106. Есть основания полагать, что после этого момента заказов на строительство кораблей Клавиус уже не принимал.
Бромптон аж подпрыгнул на стуле:
— Хочется схватить эту штуку и бежать в подвал. Там у нас есть кое-какое оборудование, способное прочитать носители столетней давности. Но есть ещё один вопрос к вам, капитан. Вот вы предоставили подробнейший видео отчет об исследовании матки шияаров. У вас там явно работало несколько специалистов, при этом вас интересовало не столько то, какие боевые роботы могут производиться, сколько то, как приспособить эту штуку к производству техники, совместимой с человеческим программным обеспечением. Почему?
— Понимаете в чём дело. Колонизация новой планеты выглядит так: собираются около десяти тысяч человек, живущих небедно на приличной промышленно развитой планете, продают всё, что нажили за свою жизнь и покупают три вещи: корабль-завод, проспект колонизации и билеты в один конец. Из этого всего стоимость корабля-завода составляет процентов шестьдесят. То есть цена его — это цена всей собственности примерно 2–3 тысяч небедных семей. Дарить такой подарок системе Осануэва ни одна промышленно развитая система в Галактике не могла себе позволить. Свой корабль-завод, с которого начиналась цивилизация в Мире Осануэвы, был шияарами уничтожен. У них уже появились кое-какие металлургические мощности вне его, которые им удалось сохранить, но ни электроники, ни тонкой биохимии у них не было. То есть они бы по-прежнему оставались без надёжной связи, медицинской техники и лекарств.
Купить необходимое оборудование россыпью? Наверное это было бы можно. Но там было всего три миллиона, да и вообще практически не существует товаров которые на развитые системы выгоднее ввозить, чем производить на месте. Так что эта история растянулась бы чуть ли не по сей день, и до сих пор бы у них там не хватало бы спутниковых терминалов, антибиотиков и томографов. И от этого бы умирали люди. Поэтому мы решили заставить захваченную матку шияаров отрабатывать, восстанавливая те разрушения, которые они причинили.
Обыск или археологические раскопки
Ким подловил Линду Раштен в каминном зале.
— Линда, ты тут вроде единственный представитель antispace.org?
— Ну…, — замялась девушка. — Была когда-то. А что?
— Да есть тут одно дело. Бромптон таки установил кто именно заказывал того реплицирующегося робота, потомки которого нам известны как шияары. И этот человек родился, жил и умер в Клавиусе.
— Но ведь на Луне запрещено вынашивать и рожать детей. Слишком мала гравитация.
— Ну так прежде чем появился запрет, кто-то должен был попробовать. Вот Эндрью Таннер как раз и есть результат одной из таких попыток. Адрес его квартиры в Большом куполе удалось выяснить. И вот теперь я хочу её посетить. И приглашаю тебя как представителя антиспейса в этом участвовать.
— Но ведь это незаконное проникновение в чужое жилище.
— В Большом Куполе уже сто лет никто не живет. Так что это не грабёж, а археология. Но если тебя это так волнует, хочешь, попрошу Келли выписать формальный ордер на обыск. Будешь понятой.
Линда, наконец сообразила, что имеет дело с «космическим оккупантом», который только на днях исполнял в этом самом зале старинную песню со словами:
Нам пропишут синоптики, словно лекарство, погоду,
А погоду на море, пожалуй что, делаем мы.[23]
Эти люди привыкли прогибать под себя не то что человеческие законы, но и погоду, гравитационное поле, расположение планет и чуть ли не циклы активности звёзд.
— А кто ещё пойдет?
— Ну, конечно Труди Карпентер. Если я куда-то отправлюсь в обществе другой девушки, а её не возьму, она будет ревновать. Хотел ещё Мишеля Рандью взять, но, прочитав вот это, засомневался, — Ким вытащил из планшетки распечатку из журнала планетологической станции Клавиус-4.
Линда прочитала:
12.11.2126 11:00 GMT. Cегодня не вышел на связь дедушка Энди, непонятного гражданства персонаж, проживающий в Большом Куполе, и иногда поставлявший экспедиции свежие овощи в обмен на муку и запасные части к бытовой технике. Попросил Айвена и Олега съездить к нему и проверить, может быть он заболел.
15:00 GMT. Вернулись из Большого Купола Айвен и Олег. Доложили что старик Энди сидит в кресле перед своим компьютером холодный и окоченевший. Предложили врачу экспедиции доктору Сарно освидетельствовать труп, после чего организовать похороны.
18:00 GMT Доктор Сарно после консультаций по E-Mail с Землей заявил, что Эндрью Таннер ни в каких базах данных не значится, поэтому выписать свидетельство о смерти не представляется возможным. Поэтому он предлагает не отвлекать персонал экспедиции на организацию похорон. Обсудив с ним этот вопрос, я наложил запрет на посещение членами экспедиции 4-го квартала Юго-Восточного сектора Большого Купола сроком на один год. Через год тело должно мумифицироваться и перестать представлять эпидемическую опасность.
— Н-да, — только и могла сказать Линда.
— Ну ты понимаешь почему я не хочу тащить туда 13-летнего мальчишку, выросшего в том же городе, что и ты. Нашего первокурсника я бы взял. Так что пойдем втроём.
Труди, которую они вытащили из спортзала (Линда вообще не очень понимала почему эта девушка после достаточно тяжелой физической работы в малых куполах ещё и так упирается в спортзале — куда больше, чем её однокашники-марсиане, и даже куда больше, чем земляне), пришла в состояние какого-то неумеренного энтузиазма:
— Так там сто лет лежит непогребенный труп создателя шияаров? А может там его призрак чахнет над чертежами астероидного харвестера?
Линда попыталась урезонить молодую коллегу, что мол, нехорошо глумиться над покойниками, на что Ким заметил:
— Это ещё хорошо, что здесь никого из-под Осануэва нет. Вот те бы поглумились. Узнай осануэвцы, что сохранился труп создателя шияаров, они б его точно тем или иным способом вытребовали себе, залили в пластик, чтобы не развалился, и повесили бы на вечные времена где-нибудь около входа в Парк Памяти в Нуэва-Картахена.
Девушки быстро переоделись в рабочую одежду, и все трое спустились в тоннель, ведущий в Большой Купол.
Когда они добрались до трамвайных рельсов, Ким предложил подождать трамвая. Через несколько минут к остановке подъехал роботрамвай, ходивший тут ещё при жизни Эндрью Таннера, и, обнаружив ожидающих людей, остановился и открыл двери.
Когда вагон тронулся, Труди вдруг задумчивым голосом сказала:
— Ким, а ведь если бы не он, мы бы с тобой никогда не встретились…
— Хуже. Если бы шияары не атаковали Землю, и если бы арктурианцы, отбив их, не основали бы Порт-Шамбалу, я бы скорее всего вообще не стал тем, кто я есть. Сидел бы, как в тюрьме, в сиротском приюте где-нибудь в Дублине и считался умственно-отсталым, асоциальным злобным типом.
Поэтому я предлагаю, если мы действительно найдем труп, по-человечески его кремировать, пока до него осануэвцы не добрались.
— Ты же вполне взрослый парень, — удивилась Линда — Из приютов вроде выпускают после достижения совершеннолетия.
— Это я по нашим, спейсианским, понятиям взрослый. А по вашим, земным, 16 лет ещё несовершеннолетний.
Линда ещё раз оглядела парня и задумалась. Рослый, на полголовы выше её, мускулы слегка выпирают через идеально сидящую рабочую ВКФ-овскую форму, всегда спокойный, уверенный в себе. С того самого момента, как на пороге альпийского приюта в клубах тумана возникли четверо в камуфляже и в касках, она подсознательно воспринимала Кима как ровесника. Мара и Лаура всё же выглядели помоложе. Курс этак на 2–3 земного университета. Мишель как-то прошёл мимо её внимания. А Ким — он вел себя совершенно по-взрослому. И когда он возился с ней, обучая её разбирать-собирать гауссовку, и здесь на Луне, когда он в спортзале курировал марсиан и этих двух подростков из шварцвассеровской лаборатории, было видно что преподаванием он занимается не в первый раз в жизни. Ну никак он меньше, чем на аспиранта, не тянул.
