Дмитрий Барчук - Идеальная жена. Постчеловеческая история
Единственное, что выдаёт трансвестита, – это кадык. Говорят, что местные пластические хирурги научились исправлять и этот дефект, но такие операции – редкость и ещё очень дороги, многим не по карману.
Живут трансвеститы недолго, сорок – сорок пять лет. Вмешательство в человеческую природу не проходит бесследно. Говорят, их сжигает страсть.
Дорогая Вики!За многие годы нашего супружества это моё второе письмо тебе. Первое было из оккупированного иракцами Кувейта, где я застрял с партией оргтехники накануне нашей свадьбы. Рядом с отелем шёл бой, грохотали взрывы, все стёкла были выбиты, и по номеру гулял знойный ветер пустыни. Песок забивался в клавиатуру, она заедала. Я не знал тогда, выберусь ли живым из этой мясорубки. Стремление заработать на безбедную семейную жизнь превысило инстинкт самосохранения. Но даже в минуты смертельной опасности, когда гвардейцы Саддама держали меня в заложниках, твой светлый образ помогал мне выжить. И я вернулся. Правда, без денег, весь товар был уничтожен. Но ты не бросила меня, сказала: ещё заработаем. И мы поженились.
Признаюсь: не страсть побудила меня к браку. К тому времени я уже основательно устал от бурных чувств, и мне хотелось чего-то спокойного и надёжного. Ведь мужчины женятся от усталости, а женщины выходят замуж из любопытства. Так, кажется, писал Оскар Уайльд? Наш союз подходил под этот идеал. Тридцатилетний программист, бизнесмен, эмигрант с повышенной мотивацией для самоутверждения в новой стране. И молодая честолюбивая блюстительница закона. Казалось, никакая сила не может помешать двум разумным, ответственным людям создать надёжный тыл для совместного покорения мира! Взаимное уважение, сотрудничество, дружба, наконец, – разве не достойная замена такому эфемерному и непостоянному чувству, как любовь?
– А что это такое? – ответила ты вопросом на вопрос, когда я попробовал заговорить с тобой на эту щекотливую тему.
Её никогда не называли Викторией. Ни у кого из взрослых и детей язык не поворачивался окликнуть этого чертёнка с мальчишеской стрижкой, вечно выпачканного в машинном масле, летающего на мотоцикле круче любого байкера, столь высокопарным именем. Вики. Просто Вики.
Она играла в бейсбол и хоккей наравне с мальчишками. Однажды на тренировке ей выбили шайбой передний верхний зуб. Вики долго ходила щербатой. Но не чувствовала ни малейшего стеснения. Наоборот, благодаря этому изъяну ей удавалось плевать дальше всех. Зато её маму дочерняя беззубость сильно смущала. И однажды она силком отвела дочь к стоматологу. Вики сделали протез.
– Вики, покажи зуб! – не отставали пацаны.
Девчушка вначале делала серьёзную мину, потом начинала мило улыбаться, а когда улыбка становилась шире, из её челюсти внезапно, со щелчком выпрыгивал протез. Зрители испуганно отшатывались. Вики угорала со смеху, толпа – тоже.
Белая ворона – слабая метафора для такой, как Вики. Она в шутку называла себя Белым Гиппопотамом.
– Почему – гиппопотам? Он большой и толстый, а ты маленькая и худенькая? – недоумевал я, познакомившись с ней.
– А ты знаешь, что бегемот – одно из самых опасных животных в Африке? Это только на вид он такой толстый добряк, а на самом деле – коварный и кровожадный зверь. У него реакция как у змеи. Внешность бывает обманчивой, дорогой.
Белый Гиппопотам вырос в семье лютеранского пастора в маленьком калифорнийском городке. Её мать преподавала немецкий язык в местной школе, а старшая сестра окончила курсы и работала бухгалтером.
Вики было четырнадцать, когда её родители развелись. Мама собрала вещи свои и Вики, и они переехали на восточное побережье. Вскоре мать вышла замуж за отставного полковника морской пехоты, избравшегося в конгресс от Республиканской партии. Но брак с конгрессменом получился странным. После свадьбы она уехала в Европу, где и жила по сей день. А Вики осталась с отчимом.
Фрэнк был всего на пару лет старше меня, но имел спортивное телосложение и колючие глаза. У него была квартира в Вашингтоне и большой дом в живописном предместье. К падчерице он относился заботливо, но требовательно. Как командир к солдату-любимчику. С нравоучениями не лез. Во время учёбы в полицейской академии материально её поддерживал. Но когда подопечная допускала небрежность, он сразу урезал ей денежное довольствие. Вики в глубине души была влюблена в своего отчима и даже стремилась в чём-то копировать его. Немногословность, сдержанность, дисциплинированность она явно переняла у Фрэнка. Да и саму профессию выбрала под его влиянием. Фото викинга с коротким ёжиком седеющих волос в форме морского пехотинца она хранила в лакированной шкатулке из красного дерева, которую всегда запирала на ключ. Полицейская форма ей тоже была к лицу. Она по-прежнему носила короткую причёску, но ещё овладела навыками рукопашного боя и научилась классно стрелять из своего тяжёлого пистолета.
– Водитель чёрного «Мерседеса», немедленно прижмитесь к обочине!
Полицейская машина переливалась разноцветными огнями в заднем стекле моего авто. Я изрядно перебрал в баре. Конечно, не стоило в таком виде садиться за руль. Но это понимаешь задним умом. Суд, огромный штраф, лишение водительских прав, возможно, тюремное заключение. Здесь не Россия, полицейские взяток не берут.
– Полиция штата. Предъявите ваши права, сэр.
Девчушка с короткой стрижкой отобрала у меня портмоне.
– Вы пьяны, сэр…
Она хотела сказать ещё о моих конституционных правах, как это водится в голливудских детективах, но на другой стороне улицы раздался выстрел. Женщина-полицейский приказала оставаться мне на месте, а сама, выхватив из кобуры пистолет, бросилась через дорогу.
Из банка, менявшего валюту, выскочил парень в капюшоне. Но ему далеко уйти не удалось. Блюстительница порядка быстро нагнала его и в мгновение ока уложила лицом на асфальт. Ещё секунда, и стальные наручники защёлкнулись у него за спиной.
Второй полицейский, выставив вперёд пистолет, тихо поднимался по лестнице. Он заглянул в распахнутую дверь, но после двух вспышек откинулся назад. Даже я расслышал глухой удар его затылка о каменное крыльцо.
Чёрная тень метнулась из банка, и вот уже грабитель держит девушку-полицейского на мушке короткого ружья.
– Брось пушку, красотка, и расстегни моему другу наручники. Не то останешься без головы.
Это был чернокожий лысый мужик лет сорока с белыми зубами. Он весь трясся, видимо, накачался наркотиками. Женщина медленно положила на тротуар пистолет, а затем выбросила вперёд ключи.
– Нет. Сама расстёгивай. Я видел, как ты его вырубила.
Она потянулась вперёд за ключами. И в этот момент я со всей силы обрушил на лысую голову огнетушитель. С ударом, похоже, переборщил. Громила рухнул на асфальт, с лысины потекла кровь.
– Спасибо, – произнесла девушка и протянула мне портмоне. – Сейчас приедут следователи. Прошу вас дать показания и выступить свидетелем в суде.
– Я же выпивший.
– Это мелочь.
Она совсем не походила на моих предыдущих женщин. Ни тени кокетства, жеманства, капризности. В ней удивительным образом сочетались одухотворённость и решительность. Из всей косметики Вики признавала только гигиеническую помаду для губ.
Мы ходили с ней в кино и всегда попадали на классные фильмы. Кроме своей работы Вики любила лошадей. У её отчима была своя конеферма. И мы в выходные дни уезжали к нему в поместье и подолгу катались вдвоём на лошадях по окрестным лесам. Сам хозяин редко навещал свою загородную резиденцию. Никто не стеснял нашего уединения. А с Фрэнком я познакомился только накануне свадьбы.
Мы выпили немного виски в его библиотеке. Он одобрительно отозвался о моём бизнесе.
– Очень скоро компьютеры из пишущих машинок и графических дизайнеров превратятся в мощное средство коммуникации.
– Я знаком с норвежскими разработками по созданию компьютерной сети.
– Но какой грянет бум, когда к этому проекту подключится Пентагон! Всемирная компьютерная паутина станет реальностью. Кстати, я могу содействовать вашему участию в реализации этого чуда.
– Буду вам весьма признателен, господин конгрессмен.
– К чему такие церемонии? Зовите меня просто Фрэнком. Мы же почти родственники.
Странная у нас была свадьба. Никого из близких невесты на торжестве не было. Отец, мать, сестра ограничились поздравительными телеграммами. Но Вики это ничуть не смутило, она была только рада скромному формату. Свадебное платье она взяла напрокат. Фрэнк заказал столик в дорогом ресторане. Тонкости церемонии её не волновали.
– Свадьба – не похороны. Почести отдавать некому.
Но вот мой атеизм её сильно задел.
