Александр Белаш - Охота на Белого Оленя
— Синьорине известно, что в такое время небезопасно гулять в Лесу?
— Да, — кивнула она, — я видела, что там творится. Я как раз вам хотела сказать..
— …что это жестоко, недопустимо, возмутительно? — спросил принц со снисходительной улыбкой.
— А разве не так?!
— Я уважаю и поддерживаю усилия «зеленых» по охране живой природы, заговорил принц уже серьезней, — но считаю недопустимым столь узкий и односторонний взгляд на события. Моя охотничья экспедиция была предпринята с единственной целью — отловить и перевезти заповедник уникальный экземпляр
Белого Оленя. Только так мы можем спасти от истребления редкие виды животных. Но что же в итоге? Не прошло и суток — а у нас уже есть убитые и раненые. Погибли люди! Вы понимаете? Вот о чем следует сообщить общественности! А вы, — принц потряс «поляроидом», — кажется, собираетесь зачеркнуть человеческие потери, презреть скорбь семей погибших! Разве можно сейчас, когда мы соблюдаем траур по людям, говорить о животных? Где ваш гуманизм? Фотодокументы, которые вы отсняли, — извращенная пародия на достоверность, которой не место в средствах массовой информации!
— Но… это все правда, — попыталась возразить Эва. — Там убитые, покалеченные, отравленные газом детеныши…
— Каким газом? — возмутился принц.
— Из химических боеприпасов!
— Это ложь. Это оскорбительная ложь! Как вы могли подумать, что уважающие себя охотники способны применять отраву?! И вы собираетесь заявить об этом публично? А вам не кажется, что всякий порядочный человек вправе и обязан защищать себя от клеветнических нападок? И что он вправе пресекать распространение порочащих слухов о себе?
— Ну.. — немного растерялась Эва, — тогда.. мы потребуем вызвать независимых экспертов! Пусть они определяют, был газ или нет!
— Непременно, — сурово согласился принц. — Я заинтересован в этом не меньше, чем ваш союз. Когда охота закончится, я сам об этом позабочусь. А вы пока побудьте моей гостьей, — и, обернувшись к старшему егерю, Джуанин добавил: — В клетку ее. В зверинец.
— Вы не имеете права! — вопила Эва, отбрыкиваясь, когда ловчие поволокли ее. — Я же человек! Я на вас в суд подам!.. Отпустите меня!
— О правах заговорила!.. — хохотнул хмельной уже егерь, услужливо поднося огня к сигарете в зубах принца. — Разузнать у нее насчет фотографий? Она быстро расколется.
— Из Леса они не сумеют их вынести, — выпустил струйку дыма принц.
— Будет лучше, если ее найдут со следами зверского насилия — это материал прямо для первой полосы… Но спешить не стоит — нам надо углубиться в Лес, чтобы найти ее ТАМ.
— Постараемся, Ваше Высочество, — уверенно кивнул старший. — У меня ребята — звери, а уж когда узнают, на кого она работает…
Принц уже придумал заголовок — «Девушка из „зеленых“ — трагическая жертва доверия к животным».
Перекурив, он собрался вернуться в шатер, когда из темноты вышли его парни, подталкивая перед собой молодчика в камуфляжном комбинезоне.
— Это еще что такое? — Джуанин удивился обилию незваных гостей в этот вечер. — Браконьер?
— Не похож, ваше Высочество, — покачал головой старший из конвоиров, — выправка не та.
И верно — принц тоже отметил, что ни осанкой, ни повадкой этот субъект не напоминает пойманного с поличным вредителя заповедных лесов; держался он прямо, уверенно, полувоенная форма смотрелась на нем, как природная кожа, аккуратно сложенный зеленый берет заправлен под погончик на плече — и только глаза насторожены.
— Хотел краем Леса уйти, — доложил старший, — но мы его засекли.
Оружия и документов нет.
— Ну-с, любезный, — кивнул принц, поощряя парня начать оправдания, мы вас слушаем. Какую версию своего появления здесь вы нам предложите?
— Я осматривал Лес, — соврал Гиена для пробы. — Наш клуб собирается здесь провести военно-спортивную игру — выживание, ориентирование на местности и так далее. Случайно оказался в районе вашей охоты…
— Так-так, — согласно покивал принц. — Пожалуйста, разденьтесь до пояса.
— Меня уже обыскивали. И к тому же — это незаконно…
Принц дал знак конвоирам — и один из них без замаха ударил Гиену прикладом в живот; он согнулся со сдавленным хрипом — а когда распрямился, стал расстегивать комбез.
— Я так и думал, — принц улыбнулся, разглядывая многоцветные татуировки на груди и плечах Гиены. — Вашего брата подводит тщеславие…
Ведь надо же оставить какую-то память о своих подвигах, правда? Вся биография и послужной список — на коже.
— Но на Лес я не работал, — предупредил Гиена.
— Однако оказался в Лесу. Какими судьбами? По наводке их радио? впрочем, это не главное. Надеюсь, вы не откажетесь дать интервью для телевидения? Скажем, завтра, с утра — чтобы пленка к вечерним новостям уже была на студии и пошла в эфир.
— Какое еще интервью?!
— Ну, нечто вроде откровенного рассказа о том, как вы нанялись к Белому Оленю. Наемник-человек на службе у зверей — это пикантно. Вы опишите, какие человеконенавистнические планы вынашивает в Лесу, каким издевательствам подвергаются люди, оказавшиеся в лапах зверья, и как вы сами в этом участвовали. Вот и все, что от вас требуется. Текст вам приготовят.
— Это мне не нравится, — медленно помотал головой Гиена. — Я предлагал зверям свою работу, но они отказались..
— Возможно, это понравится вам гораздо больше после сухой голодовки и уговоров без слов — мои ребята умеют уговаривать.
— Ну… ладно, — Гиена поискал во рту слюну, чтобы ее сглотнуть, но слюны не оказалось. — А потом? вы же эти дела мне пришить не сможете, суд не примет такое шитье белыми нитками.
— А потом, — сказал Джуанин, — вы исчезнете, как утренняя роса. Мы вас отпустим.
Это последнее слово прозвучало как-то двусмысленно, но ни на какое другое обещание Гиене рассчитывать не приходилось.
* * *
В зверинце Джуанина не было особых клеток для людей. Эву бросили в обычную клетку решетчатый контейнер, приспособленный к строповке и погрузке подъемником на колесную платформу; она забилась в угол, обняв руками поджатые ноги и спрятав лицо между колен — кожа словно горела там, где ее касались цепкие лапы людей принца, в ушах жгло от их похабщины, а их отвратительные взгляды словно песком наполнили ей глаза.
Даже когда они, лязгнув запором, ушли, и стихли их голоса, Эва долго не могла оторвать лица от колен. Казалось, что все и вся видят ее в клетке и только ждут, чтоб вновь загоготать, когда она поднимет затравленные глаза.
Обозленные Куницы круто обошлись с ней — но то, что сделали сытые, уверенные в своей безнаказанности люди, было куда круче! Любишь животных?
Вот и побудь с ними на равных — без одежды ты будешь совсем как они. И попробуй докажи, крича из клетки, что ты человек.
Тишина мало-помалу наполнилась вздохами, шорохом и шуршанием. Замершие в присутствии людей звери теперь зашевелились, забормотали полушепотом; какой-то звереныш захныкал мать угладила его с торопливым приговором.
— Э-э.. — Эва пугливо дернулась, когда ее кто-то тронул за плечо; растрепанная рыжая Лисичка прислонилась к решетке, вцепившись пальцами в прутья. — Ты что — человек, да?..
Эва кивнула.
— А зачем тебя — сюда?
— Я.. была в Лесу с другом. Мы собирали фотоматериал о том, что натворил принц.
— Фотки целы? — Лисичка всунулась лицом в ячейку решетки.
— Да… наверное, целы. Их должны переправить в газету.
— Молодцы вы.. — нерешительно помявшись, Лисичка пропустила руку между прутьев. — Дай лапу.
Они с невеселыми улыбками обменялись рукопожатием и придвинулись поближе друг к другу; к диковинной соседке по неволе подтянулись и матерый
Лис, и худая Лиса.
— Олень жив?
— Жив, — Эва рада была поговорить, почувствовать, что не одинока, но подарок Волчка за щекой мешал и она вынул отмычку изо рта; лисьи глаза удивленно и заинтересованно изучили странный металический крючок в пальцах девчонки.
— Это ключ, — одними губами произнесла Эва. — Ключ к любому замку.
Но я не умею..
В проходе между клетками опять затопали; Эва и Лисы отпрянули от решетки, отступили к задним стенкам.
— Куда его?
— Давай сюда, — ловчие отперли клетку в противоположном ряду и втолкнули рослого парня в полувоенной форме.
— Не врубаюсь, — краем рта прошипела Лисичка, — на кого принц охотится? Этот — не из его людей…
В слабом свете фонаря, что освещал проход, Гиена присмотрелся к заключенным импровизированного концлагеря. Сплошь звери. Вот только…
Напротив, чуть наискось — вроде бы из дочерей Евы, но в полутьме толком не разобрать.
Он просто оценивал обстановку — и обзор только добавил ему камней к тяжести на душе.
Звери сдали его людям — и ладно бы за дело! За слова, из вредности сдали, чтоб ему солоно пришлось. А принцу зверячья подлянка оказалась в масть — отснять его наколки камерой «панасоник», из-под палки заставить оболгать этот захранный лес и себя самого, ради только того, чтобы кретинская аудитория ТВ хлопала принцу в ладоши, когда он накроет Лес ковровым бомбометанием. И, если потом хватятся — где ж тот наемник? пресс-секретарь Джуанина, подлыгало поганое, бесстыже поморгает в камеру и с достоинством ответит — сбежал наемник. Испарился, яко дым. Не уследили.
