Харуки Мураками - 1Q84 (Тысяча невестьсот восемьдесят четыре)
— Разумеется, сам я никому ничего не скажу, — торопливо заверил Усикава. И выразительным жестом застегнул свои губы на невидимую застежку-молнию. — Это я вам обещаю. Не смотрите, что выгляжу я невзрачно, мое слово — могила. Не зря надо мной подшучивают, будто в прошлой жизни я был моллюском в ракушке. Захлопну створки — не разомкнуть никому. И уж эта информация, господин Кавана, навеки останется в недрах моей души. Хотя бы из личного уважения, которое я к вам испытываю.
Сказав так, Усикава наконец поднялся с кресла и несколько раз похлопал себя ладонями по костюму, пытаясь разгладить многочисленные мелкие складки. Но из-за нелепых хлопков эти складки лишь становились еще заметнее, словно заявляя на весь белый свет о поистине кармической измятости этого человека.
— Если передумаете насчет гранта — звоните в любой момент по номеру на визитке. Время у нас еще есть. Ну а не соберетесь в этом году, за ним наступит год следующий… — И Усикава изобразил пальцами, как Земля совершает оборот вокруг Солнца. — Мы, повторяю, никуда не торопимся. Чрезвычайно рад, что удалось с вами встретиться и передать вам наше Послание.
В очередной раз осклабившись и чуть ли не с гордостью продемонстрировав катастрофически корявые зубы, Усикава развернулся и вышел из приемной.
Все несколько минут до начала следующей лекции Тэнго вспоминал и прокручивал в голове то, что услышал от Усикавы. Чертов уродец знает о причастности Тэнго к продюсированию «Воздушного кокона». Это ясно даже по его нагловатой манере держаться, не говоря уже о лобовых намеках. Чего стоит одна его фраза: Если растрачивать время и талант, просто зарабатывая на кусок хлеба, ничего стоящего не добьешься до самой смерти.
И еще одна:
Чрезвычайно рад, что удалось с вами встретиться и передать вам наше Послание.
Мы всё знаем — вот что гласит их чертово Послание.
И ради того, чтобы сообщить это, они подослали к нему Усикаву и выделили «грант» на три миллиона? как-то слишком нелепо. Пожелай они запугать Тэнго, могли бы рубануть без экивоков — дескать, нам о тебе известно то-то и то-то. Или с помощью этого «гранта» его хотели подкупить? Но что так, что эдак, слишком уж заковыристый наворочен сценарий. Да и о ком, в конце концов, вдет речь? Кто такие они? Может, «Фонд поддержки искусства и науки» как-то связан с «Авангардом»? И вообще, существует ли такая организация на самом деле?
Держа в пальцах визитку Усикавы, Тэнго заглянул в кабинет секретарши.
— У меня к вам просьба, — сказал он.
— Что именно? — Секретарша, не вставая из-за стола, подняла на него взгляд.
— Не могли бы вы позвонить по этому номеру и спросить: это «Фонд поддержки искусства и науки»? Если да — узнать, на месте ли господин Усикава. Нет — уточнить, когда вернется. Станут интересоваться, кто звонит, отвечайте что в голову придет. Поверьте, я бы сам позвонил, но боюсь, будет неправильно, если там узнают мой голос.
Секретарша сняла трубку и пробежала пальцами по кнопкам телефона. Когда в трубке ответили, перекинулась короткими дежурными фразами. Компактный обмен сигналами в мире профессионалов.
— «Фонд поддержки искусства и науки новой Японии» действительно существует, — сообщила она, повесив трубку. — Звонок приняла девушка, штатный оператор. Лет двадцати с небольшим. Отвечает строго по уставу. Сотрудник Усикава у них действительно служит. Сегодня планировал вернуться в офис в половине четвертого. О том, кто звонит, меня не спросили. Хотя я в таких случаях спрашиваю всегда. Ну, вы понимаете.
— Разумеется, — кивнул Тэнго. — Огромное вам спасибо.
— Не за что, — кивнула секретарша, возвращая ему визитку Усикавы. — Кстати, Усикава — это мужчина, что к вам приходил?
— Он самый.
— Я, конечно, общалась с ним всего полминуты, но он мне очень не понравился.
Тэнго спрятал визитку в кошелек.
— Уверен, прообщайся вы с ним целый час, ваше впечатление бы не изменилось, — сказал он.
— Вообще-то я стараюсь не составлять о человеке мнения с первого взгляда. Потому что раньше не раз ошибалась, а потом жалела. Но сегодня сразу поняла: этому человеку доверять нельзя. И думаю так до сих пор.
— Так считаете далеко не вы одна, — отозвался Тэнго.
— Далеко не я одна? — повторила секретарша, словно проверяя на слух, верно ли он выстроил фразу.
— Какой стильный у вас жакет, — сказал Тэнго.
Не комплимента ради, совершенно искренне. После мятого и дешевого костюмчика Усикавы ее льняной жакетик казался божественным одеянием из священных шелков, вдруг опавших с неба в тихий безветренный день.
— Благодарю, — сдержанно улыбнулась она.
— И все-таки как бы грамотно в трубке ни отвечали, вовсе не факт, что на том конце действительно «Фонд поддержки искусства и науки», верно?
— Да, конечно. Возможно, эта девица — просто подсадная утка. Теоретически достаточно протянуть телефонную линию и зарегистрировать номер, чтобы сымитировать хоть Организацию Объединенных Наций. Как в том фильме — «Афера», помните? Да только зачем это нужно? Не обижайтесь, но вы совсем не похожи на человека, из которого таким способом можно вытрясти бешеные деньги.
— Ну, из меня как раз ничего не вытрясали, — вздохнул Тэнго. — Кроме разве души…
— Смотри-ка, — покачала головой секретарша. — Просто Мефистофель какой-то!
— По крайней мере, стоит проверить, что находится по их адресу на самом деле.
— Расскажите, когда узнаете, — кивнула секретарша и прищурилась на свой маникюр.
Организация тем не менее существовала на самом деле. Разделавшись с лекциями, Тэнго сел в электричку, доехал до станции Ёцуя и оттуда прошел пешком до Кодзимати. По адресу, указанному на визитке, обнаружилось четырехэтажное здание. У входа висели в ряд позолоченные таблички, среди которых, в частности, значилось: «Фонд поддержки искусства и науки новой Японии». Офис фонда располагался на третьем этаже. Вместе с «Нотным издательством Огимото» и «Бухучетом Коода». Судя по размерам здания, места в том офисе немного. Хотя, конечно, при взгляде снаружи толком не разберешь. Тэнго решил было подняться в лифте на третий этаж и проверить, но передумал. Нечаянно столкнуться в дверях с Усикавой хотелось меньше всего на свете.
Он снова сел в электричку, с одной пересадкой вернулся домой и позвонил в контору Комацу. Как ни удивительно, тот оказался на месте и сразу взял трубку.
— Сейчас неудобно, — выпалил Комацу скороговоркой. Его голос казался напряженнее обычного. — Прости, но отсюда ни о чем болтать не могу.
— Очень важный разговор, господин Комацу, — сказал Тэнго. — Сегодня ко мне в колледж заявился какой— то странный тип. Кажется, он знает о моей причастности к «Воздушному кокону».
Комацу несколько секунд молчал.
— Позвоню через двадцать минут, — вымолвил он наконец. — Будешь дома?
— Да, — ответил Тэнго, и связь оборвалась.
Не выпуская трубку из левой руки, Тэнго подточил на бруске один за другим два ножа, вскипятил чайник и заварил себе черного чаю. Ровно через двадцать минут раздался звонок. Подозрительная точность, отметил Тэнго. Совершенно не в духе Комацу.
На этот раз голос в трубке звучал гораздо спокойнее. Словно Комацу перебрался в какое-то укромное место, откуда мог общаться по-человечески. Как можно короче, в нескольких фразах Тэнго рассказал ему про визит Усикавы.
— «Фонд поддержки искусства и науки новой Японии»? — повторил Комацу. — Никогда не слыхал. Да и вся эта история с тремя миллионами — чистый бред. Конечно, в том, что у твоего таланта есть будущее, я и сам не сомневаюсь. Но предлагать такие деньги тому, кто еще ни строчки не опубликовал, — чушь собачья. Так не бывает. Здесь какой-то подвох.
— Вот и я сразу так подумал.
— Подожди немного. Попробую раскопать об этом фонде, что смогу. Если что найду — позвоню тебе сам. Так значит, этот Усикава знает о твоих отношениях с Фу— каэри?
— Похоже на то.
— Черт бы его побрал…
— Что-то зашевелилось, господин Комацу, — сказал Тэнго.
— Ты о чем?
— Ну, просто мне так кажется. Будто мы с вами выворотили из земли здоровенный булыжник. И какая-то гадость, спавшая под ним, проснулась и вот-вот полезет наружу.
Комацу перевел дух.
— Меня в конторе тоже каждый день на части разрывают, — сказал он. — Таблоиды с еженедельниками проходу не дают. Как и телевидение. А сегодня утром полиция заявилась. Для сбора информации. Оказывается, им известно о связи Фукаэри с «Авангардом». И о том, что ее родители пропали без вести. Боюсь, не сегодня-завтра журналюги растрезвонят об этом на каждом углу.
— А где сейчас Эбисуно-сэнсэй?
— Уже несколько дней связь с сэнсэем оборвана. Его номер не отвечает, от него самого ни слуху ни духу. Возможно, он сейчас тоже в глухой обороне. А может, под шумок разворачивает какой-то очередной гамбит?
