А. Ш. - Концлагерь «Ромашка»
– Хорошо. Только не опаздывай… я очень боюсь оказаться там одна… если ты опоздаешь, я умру от страха, – зачастила Алиса, и тревога, нарисовавшаяся на лице, сделала её из красивой просто очаровательной.
– Обязательно приду, – успокоил её Андрей. – Как я могу не прийти, если ты самая красивая девушка из всех, кого я встречал?
– А ты многих встречал?
– Ну, я немножко общаюсь с девушками, – про «немножко» Андрей солгал.
– А у тебя с девушками было… ну, сам понимаешь…
– Нет, что ты, ничего серьёзного. Только целовался пару раз, – тут Андрей солгал сильно.
– Ого. И ты это называешь «ничего серьёзного»? Наши педагоги за такое в монастырь упрячут, наверное, если узнают.
– Алиса, но в этом же нет ничего страшного. Поцелуй – это всего лишь поцелуй. Ты же не побоялась дать мне подержать свою руку.
– Ах, ну это совсем другое.
– Ничего не другое. Мы поделились друг с другом теплом своих рук. А можем поделиться теплом своих губ. Хочешь, мы завтра попробуем?
Алиса стала пунцовой, как помидор, но ничто на свете не могло заставить её произнести «нет».
Тут, на её счастье, Нина Владимировна, недоумевающая, почему Алисы так долго нет среди других воспитанниц, окрикнула её:
– Снегирёва! Ты чем там занята?
– Уже иду, Нина Владимировна! Немного ногу потянула!
Андрей аккуратно отошёл от Алисы на несколько шагов, в то время как физкультурница подозрительно переводила взгляд с Алисы на Олещука и обратно.
– Ты ему глазки не строй! – сурово предупредила она. – А то тут некоторые строят глазки, а потом уезжают с детьми в далёкое путешествие.
Алиса ничего не ответила и потупила взгляд.
– Старая кикимора, – тихо процедил Андрей и, обернувшись, чтоб поглазеть на Алису ещё разок, направился к выходу со стадиона.
Весь остаток дня и почти всю ночь накануне встречи Алиса волновалась, не спала и думала о своём счастье. Всё вокруг казалось прекрасным и радостным – липы, дома, птицы и даже суровые лица педагогов. Вечером, перед тем, как лечь спать, Алиса погляделась в зеркало и показалась себе такой красивой, как никогда раньше. А вопрос о том, дать или не давать себя поцеловать на свидании, казался ей самым серьёзным вопросом, который она когда – либо решала в жизни.
Андрей, напротив, провёл день и ночь спокойнее и увереннее обычного, он с большим аппетитом поел и превосходно выспался. Алиса очень ему понравилась, в ней было что-то удивительно свежее и чистое, как в родниковой воде, и он решил добиться эту девушку как можно быстрее. Андрей уже мысленно выбирал местечко в лагере, где Алиса даст ему подержать все свои прелести, скрывающиеся под бойскаутской формой.
Утро выдалось довольно ветреным. Алиса, которую потряхивало и от холода, и, в гораздо большей степени, от необычных ощущений, зябко поводила плечами, пока шла в скверик. Андрей уже дожидался её там.
– Привет, Алиса. Ух, как я рад, что ты пришла!
– Доброе утро, – немного стесняясь и глядя Андрею в глаза, ответила она.
– Ты что бледная такая? Простудилась?
– Нет, просто немножко замёрзла.
– Согреть тебя?
– Как?
– Можно, я тебя обниму?
Алиса задумалась. Про поцелуй она уже почти решила, что готова попробовать, но про объятия… Впрочем, думать было некогда. Взгляд Андрея был таким тёплым, таким томящим и сладостным…
– Да, хорошо.
Андрей крепко обнял всю трепещущую Алису, и они простояли так минуту или две. Очень скоро Алиса успокоилась и перестала дрожать – обниматься оказалось очень приятно, совсем не страшно и так тепло, точно она лежала под любимым одеялом.
– А погладить по голове тебя можно? – прошептал Андрей в самое её ухо.
Алиса мурлыкнула в знак согласия.
В ту же секунду ей стало ещё приятнее и теплее – Андрей плавно гладил её по голове, и Алисе представилось, что это огромный домашний тигр водит по её волосам мягкой лапой.
– Мне так приятно, – сказала она, чуть – чуть удивляясь собственной смелости.
– А мне – то как приятно! Ты такая хорошая, Алиса!
Тут Андрей не выдержал и, прежде, чем Алиса успела что-то сообразить, нежно взял её за подбородок и стал целовать в губы, причём сразу начал шурудить во рту девушки сильным языком. Алиса от неожиданности не успела даже вздрогнуть, а через мгновение, когда язык Андрея уже знакомился с её языком, было уже поздно сопротивляться, да и не хотелось. Она вся в секунду размякла, и Андрей, почувствовав это, прижался к ней плотнее и обнял поудобнее. Продолжался этот поцелуй долго, очень долго. Лишь когда Андрей опустил правую руку и начал не гладить, а скорее исследовать ею грудь девушки, а ниже пояса Андрея Алиса ощутила странное напряжение, она наконец отстранилась. Для этого потребовалось немалое усилие, потому что Андрей совсем не хотел её отпускать.
– Ты чего? – спросил он. – Я что-то не так сделал?
– Не трогай меня… здесь, – она ладонью провела по груди, – не надо.
– Ты уверена? Ладно, не буду.
Алиса улыбнулась:
– Время кончается. Наверное, уже без двадцати восемь.
Андрей посмотрел на Алису взглядом собаки, у которой отняли из – под носа миску с едой, когда она только начала есть. Сглотнув слюну, он пробормотал:
– Конечно. Сейчас я посмотрю, сколько времени.
На часах было семь сорок пять.
– Ой, мы уже опаздываем, – забеспокоилась Алиса. – Вдруг нас уже ищут.
– Да не бойся, не ищут. Слушай меня. Мы должны выйти из сквера по отдельности – сперва ты, потом, через несколько минут, я. Так никто не заметит, что мы были вместе.
– Ага, хорошо.
Алиса уже собралась уходить, но остановилась, потому что Андрей положил ей руку на плечо.
– Ты завтра придёшь? Обещаю, я буду хорошим мальчиком.
Она улыбнулась:
– Да, приду… Я, кажется, люблю тебя, Андрей.
Губы Олещука растянулись в широкой улыбке и он даже шумно задышал:
– Правда?
– Ещё не знаю. Но я такого не чувствовала раньше.
Сказав это, Алиса повернулась и, стараясь не встречаться с Андреем взглядом, почти выбежала из сквера.
Олещук стоял в сквере ещё минут пять и только огромным усилием воли заставлял себя не прыгать от радости. Эта девушка была прекрасна, как принцесса из сказки. Её глаза, её грудь, её волосы, её кожа – всё казалось Андрею идеальным. Он дал себе слово, что будет обладать ею и тихо шептал: «Я тоже люблю. Я тоже люблю тебя, моя потрясающая Алиса».
И был день, и день был прекрасен. После обеда над лагерем зарядил дождь, он лил до самой ночи – но такого праздничного и радостно журчащего дождя Алиса и Андрей не могли вспомнить за всю жизнь. Лес вдали стал из зелёного изумрудным, бежевые обои в комнатах и аудиториях казались жёлтыми и розовыми, борщ в тарелке имел вкус деликатеса, который подают на стол королям. А утро обещало быть ещё изумительнее.
Утром Андрей проснулся ещё до рассвета, чувствуя лёгкость во всём теле и желание совершить подвиг – он мог бы с лёгкостью пробежать десять километров и не устать. Больше часа он ходил взад – вперёд по комнате и не находил себе места, раздосадованно глядя на минутную стрелку, которая так медленно ползла в часах. В семь часов и одну минуту он самым первым выбежал из дома бойскаутов – так что удивлённый комендант даже поднял брови – и ринулся к скверу. Андрей почти обезумел от любви и желания, он был возбуждён – и по нему было видно, что он почти обезумел и возбуждён. Он хотел обладать Алисой, хотел её целовать, ощущать её тепло и дыхание, слышать её стоны и глядеть в молящие глаза. Он так страстно и отчаянно хотел Алису, что не мог и не хотел думать, что она в то же время может чувствовать нечто другое. Она должна, она обязана была ответить ему взаимностью, растаять в его объятиях, покориться и подчиниться.
Алиса пришла в скверик в четверть восьмого с застенчивой улыбкой, и Андрей тут же набросился на неё с объятиями, чуть ли не рыча и плача. Она даже испугалась такого напора.
– Что с тобой? Ты горячий. У тебя жар?
– Не знаю. Мне жарко, потому что я всё время думал о тебе. Я ужасно соскучился по тебе, Алиса.
– Но… ты плачешь? – она провела указательным пальцем по его мокрой щеке.
– Может быть.
Андрей снова начал обнимать и целовать Алису, и она снова, как накануне, почувствовала его руки на груди и ниже пояса. Это совсем не понравилось Алисе, и она начала вырываться. Андрей не пускал её, и тогда она пошла на крайний приём – сильно, как показывали на уроках самообороны для девочек, надавила ему пальцами в область печени.
Андрей вскрикнул:
– Ты что?!
– Прости, но я не могу так. Если мы будем продолжать, у нас будет ребёнок.
– А ты думаешь, у тебя и так его не будет? Годом раньше, годом позже – всё равно забеременеешь, – рассердился Андрей, опять пытаясь обхватить Алису за плечи.
– Я не хочу… – стараясь высвободиться, сказала она.
– Чего ты не хочешь? Меня?
– Не хочу, чтобы меня увезли отсюда в богадельню для мамаш или в монастырь. Ты же знаешь, с детьми здесь нельзя.
