Виктор Слипенчук - Звёздный Спас
Как-то подсаживают к нему весьма вёрткого и любознательного хлопчика лет под сорок. И всё у него не вопросы, а вопросики. Агапий Агафонович попросил хлопчика, чтобы он, когда спрашивает, непременно смотрел ему в переносицу, мол, тогда вполне возможно, что он и ответит на все вопросики. Хлопчик остроумный попался – а как быть, если Агапий Агафонович будут лежать на спине? Буду лежать на спине – нагнись и смотри. Нагинается он, а полковник, не будь дурак, двумя руками схватил его за шею и что было мочи давай душить. Хлопчик аж посинел, бедняга, трепещет, как рыбка в садке, а ни крикнуть, ни пикнуть не может.
Спихнул его на пол, как барахло, а когда очухался, сказал ему: заруби на носу, вопросик, полковник Акиндин видел нечто . К вечеру хлопчика след простыл. Отстали.
Они-то отстали, но он до того проникся этим нечто , родная Люси спрашивает: что такое он совершил, что три страны разом (США, Франция и Япония) представили его к своим государственным наградам? Так он и ей, родной жене, сказал – совершил нечто-с. Совсем уже заматерел как диалектик. А что он мог сказать – Гарвардские изобретатели постарались?!
Агапий Агафонович подумал, что пора браться за мемуары. И взялся бы, но вместо мемуаров опять и опять получаются донесения: от Акиндина – Акиндину. Видимо, не созрел ещё. Теперь, когда Председателя комитета СОИС перевели на другую работу, якобы более ответственную (какую – он не знает), поговаривают, что его, Агапия Агафоновича, отзовут с заслуженного отдыха.
Хотя конкретной необходимости нет. Астероид на поверку оказался самовзрывающейся кометой, которая почему-то сама по себе взорвалась на сотни самовзрывающихся мини-комет, так что для Земли Фантомас не представляет опасности.
С точки зрения современной науки произошёл необъяснимый космический фейерверк. А вот с точки зрения Агапия Агафоновича, этот космический фейерверк напрямую связан с исчезновением Бэмсика. Только кто его будет слушать? Он на заслуженном отдыхе.
Что касается Наумова и Кимкурякина – уволились из СОИС, подались в предприниматели. Но об этом он знал, ещё находясь в одиночке. Все информаторы, естественно, законсервировались.
Экзотерическое общество Спаса при андреевской церкви распалось, новый патриарх (образованнейший архипастырь) отменил, перевёл отца Василия настоятелем в какую-то другую церковь, но с тем же великим именем Спаса.
Относительно профессора Бреуса Люси узнала: вернулся из отпуска свеженьким, подтянутым – отдыхал в Крыму у родственников. Из Америки ему пришло приглашение в Гарвард. Но он отказался. Слава богу, ещё не перевелись в России прозорливые люди, предложили возглавить недавно организованную кафедру рационального природопользования с новым, почти мистическим взглядом на Землю как на живую уникальную особь. Всех своих аспирантов профессор забрал к себе.
ЛИПЯ пока опечатана, может быть, ждут его, Агапия Агафоновича? Хорошо бы. Если отзовут с заслуженного отдыха, то он уж точно поверит Гарвардским изобретателям, что Земля всегда реагирует на его вектор жизни, причём реагирует в его пользу.
Пригревшись на солнышке, Агапий Агафонович отложил папку и, наслаждаясь майским деньком, совершенно бездумно устремил свой взор вверх, в космические дали индиго.
В гостиной вновь зазвонил телефон. Люси взяла трубку и сразу повеселела: с чем-то соглашалась, что-то мягко отвергала, потом долго слушала и вдруг произнесла с гордостью:
– Герой смотрит в небо.
Агапия Агафоновича отозвали с заслуженного отдыха ровно через пять лет, день в день, пятого мая.
Мировой финансовый кризис путал карты, требовалось Планетарное Правительство, решили начать со стран «двадцатки».
Как ни странно, но вернул на работу генерала Акиндина бывший председатель комитета СОИС. Судя по кратким сообщениям электронных СМИ, он и на новой работе набрал небывалую силу. Из-за «бугра» на него посматривали с опаской, но и с надеждой. Он поручил генералу лично контролировать работу ЛИПЯ при кафедре рационального природопользования. Все прежние аспиранты профессора Бреуса, теперь члена-корреспондента РАН, стали кандидатами наук. Не было только Три-И, Иннокентия Иннокентьевича Инютина, но к генералу уже поступили сведения (не в пример прежнему, быстро и чётко работает СОИС).
Ныне по осени видели Инютина с семьёй в черниговской церкви Рождества Пресвятой Богородицы. (Заготавливали целебные травы и коренья в районе Горного Хутора.) Он и она – достойная пара, молодые, синеглазые, в голубовато-золотистых плащах с капюшонами. Но особенно обращал на себя внимание мальчик лет четырёх – развит не по годам. Рассказывал тамошнему настоятелю отцу Александру о беседе Иисуса Христа, когда Он ещё был подростком, с местными, иерусалимскими пастырями. Рассказывал так убедительно и хорошо, словно сам присутствовал при этой беседе.
В обиходе мальчика называли то ли Ваня, то ли Гриша, но в паспорта родителей он вписан как Адам.
Копии паспортов Иннокентия Иннокентьевича Инютина и его жены Фивы Феодосьевны Инютиной, урождённой Флоренской, лежали на генеральском столе Агапия Агафоновича Акиндина.Примечания
1
Служба охраны интеллектуальной собственности
2
Очкур – закуток. ( Прим. авт. )
