Юрий Самсонов - Стеклянный корабль
Зрелище привело Марианну в восторг.
– Усыпляльщикова работа! – поняла она мигом. – Ого, братец Бонд, и ты здесь?! – восклицание относилось к спящему начальнику разведки. – Гляди-ка: ваш полицейский! Наш сыщик!.. Эй, господин репортер, сенсацию проспите! Как их разбудить? Орать погромче, что ли?
– Биллендон и Аусель подходят к переправе, – пробубнил более внятно репортер, которого она встряхнула за плечо.
– Биллендон и Аусель? – повторил Рей, приближаясь, чтобы вслушаться в бормотание.
– Сержант Дамло в тревоге следит за развитием событий, – продолжал репортер, – Браво, Дамло! Вам предстоит…
– Бред какой-то! – сказала Марианна, ибо Дамло мирно похрапывал в двух шагах от репортера. – Не мешай!
– Подъемный механизм моста, как вы уже знаете, дорогие радиослушатели, был приведен в действие роботами, которые приняли мотоциклетки за механических диких зверей или что-нибудь в этом роде. Из-за этого остановилось продвижение войск господина мэра…
– Войск господина мэра! – Марианна покатилась со смеху.
Не далее как вчера Рей охотно посмеялся бы вместе с нею. Он и теперь помедлил, затем неохотно сказал:
– Отчего бы не поглядеть?.. Кэбы помчались наверх.
***
Биллендон и г-н Аусель, в уцелевшей резиденции которого – отсеке десантной ракеты – они заночевали, утром настигли сперва арьергард наступающей армии, затем обогнали его и вскоре очутились вместе с передовыми частями на берегу реки перед поднятым на той стороне мостом.: С г-ном мэром им на этот раз не довелось увидеться: он сидел в своей засаде и был занят цитированными выше размышлениями.
Золотой шар, увенчивающий пирамиду холма, и этот мост, хоть и поднятый, говорили о возможности встретиться, наконец, с бодрствующими цивилизованными людьми, которые, вероятно, знают, где находятся Даугенталь, Марианна и Рей.
Последние оказались легки на помине. С противоположного берега донеслось:
– Эй, господин Биллендон! Здравствуйте, ректор!
Мост начал опускаться!
Мэр, высунувшись из кустов, пронаблюдал, как полотнище моста безо всяких усилий со стороны этих господ, улеглось прямехонько к ногам Биллендона и. Ауселя. Вот какова она – жизнь!
Он взмахнул рукой.
Кусты диких роз окутались бензиновой гарью, мотоциклетки бешено рванулись с места – и загудел под колесами мост, по которому неторопливо шествовали себе эти двое… Никто не успел опомниться – кроме Дамло. Только мелькнули перед носом сыщика сточенные подковки на сапогах сержанта. Тот действовал с необычайной стремительностью: ухватив поперек корпуса, он швырнул в воду сперва Биллендона, за которым следом полетел через перила г-н Аусель – на это хватило и мига…
Победоносная армия двинулась на приступ.
***
Не встречая сопротивления, нагруженные до отказа мотоциклетки с автоматчиками мчались по виткам спирального пандуса, и шум моторов достиг слуха ересиарха, расположившегося со своей свитой в зале здания под золотым куполом.
– Теперь все зависит от вас! – сказал Жюстип, с тревогой наблюдая смятение в мыслях своего главнокомандующего. – Дело ваше простое: думайте! Думайте очень настойчиво, как мы договорились, ведь вы же наизусть выучили… Может быть, выйдете к ним?
– Чтобы меня подстрелили? – взвизгнул вострепетавший ересиарх. – Выходите сами! Я лояльный гражданин и уважаю власти! Надеюсь, господин мэр вспомнит все-таки…
– Предатель! Ты всех пас погубишь!
Дверь распахнулась. Вошел г-н мэр в окружении эскорта автоматчиков. Он широко улыбался. Город взят без единого выстрела!
При виде Эстеффана и Жюстипа улыбка ею несколько подкисла, хотя Эстеффан отвечал на нее собственной – сладчайшею!
– Ах, господа, господа! – с грустью произнес мэр – Все ловчив, все обманываем!? Только номер больше не пройдет! Я принужден соблюдать твердость, ничего не попишешь, таков закон войны. Распорядитесь! – приказал он, обернувшись к Доремю, с которым сделался неразлучен. Автоматчики пошли вперед – Кое-кто назовет это жестокостью, но если бы вы не мешали моим планам, которые, могу смело сказать, ведут ко всеобщему благу… – Не договорив, г-н мэр прижал ко глазам своим грязный платок. – Прощайте, господа!
– Думайте! – страшным шепотом проорал Жюстип в самое ухо ересиарха. Тот, в пароксизме ужаса, казалось, этого даже не услыхал. Вся его жалкая и забавная жизнь проносилась перед вытаращенными очами, в которые уставились черные зрачки автоматов.
– Господин мэр, но я же сдаюсь!.. – успел и смог он все-таки проверещать.
Мэр молча взмахнул рукой, зажал уши, отворотился:
– Пли!
– Аве! – нараспев провыли автоматчики. – Аве, господине Эстеффане! – Они опустились на колени. Грянула "Глория", мощно подхваченная тысячами голосов пешею воинства, бредущего снизу. Святые позабытые слова гремели над дремучим лесом, сливаясь в нечто единое со святым запахом розы, властвующим над этим краем… У того, кого все это напрямик не касалось, могло и сердце защемить от умиления! Но в зале здания под куполом ни одного такого не нашлось. Гипнотизер, держась руками за свое разнесчастное горло, ошалело метался от г-на мэра к г-ну Доремю, не в сипах будучи хоть что-нибудь предпринять – Слишком громко поют! – блаженствуя, прокричал г-н Эстеффан в ухо г-ну Жюстипу.
– Надо сперва окончательно обезвредить этою, – Жюстип указал на гипнотизера. – Прикажите мысленно, связать и заткнуть рот!
Через минуту гипнотизер, упакованный, словно почтовая посылка, лежал под ногами г-на Эстеффана. Изо рта у него торчал кляп.
– Пение можно прекратить, – сказал Жюстип. "Глория" немедленно умолкла, ибо хотя звуки ее для уха вероучителя были сладки, но для оною же утомительны. – А теперь, – продолжал Жюстип, – давайте удалим посторонних! Я имею в виду тех, кто находится.., в бессознательном состоянии. – И это было исполнено. Автоматчики вышли. – Господа, я буду предельно краток. Разбудить всех несложно, только стоит ли? Должен признать, в мыслях господина мэра было немало здравого смысла.
– Весьма обязан, – отозвался мэр. – Продолжайте, господин Жюстип!
– Я протестую! – зазвеневшим голосом выкрикнут г-н Эстеффан. – Почему этот.., этот субъект ведет себя здесь председателем, ему дозволяется?.. – Он задохнулся от негодования. – Пусть сперва даст отчет..
– Не время, – возразил Жюстип смиренно, – и не место… Все ли отдают себе отчет в нашем положении? Мы отрезаны от мира надолго или навсегда.
– Скорее всего, последнее, – вставил г-н мэр.
– В этом случае наши десять тысяч человек составят ядро будущего человечества. Неужели непонятно, как важно сразу, с самого начала установить настоящий порядок!
– Например, женщин у нас маловато, – сказал озабоченно мэр. – Из-за этого одного знаете какая поднимется буча, если их всех разбудить!
– Слыхали? – сказал Эстеффану Жюстип. – Нам с вами это в голову бы не пришло. Без деловых людей не обойтись! Бросьте обижаться на пустяки. Мы ему тоже свинью подложили!
– Уж что да, то да! – весело откликнулся мэр. – Сказали бы, как изловчились? Ну, понимаю, специалист мой без голоса остался, так ведь.
– ..вы сделали Доремю индуктором! – подсказал Жюстип.
– Да! И что?
– А то, – со злорадством отвечал Жюстип, – что господин капельмейстер никуда не годен ни как индуктор, ни как реципиент! Он совершенно неспособен воспринимать!! транслировать телепатеммы!
– Почему?
– Потому что антенной служат волосы, понятно? Без волос никак не обойтись.
– Понятно, почему он брился! – Мэр сердито пихнул связанного незнакомца ногою. – Главное-то утаил, негодяй! Но что до волос, то Доремю – самый волосатый человек во всей округе!
– Он лыс как коленка! – завопил Жюстип с долгожданным торжеством. – Считайте, сделали индуктором глухонемого!
– Доремю – лысый? – мэр не верил ушам.
– Смешно не знать, – сердито сказал Эстеффан. – Всем известно, что это парик!
– Тоже мне, специалист! – воскликнул мэр, с отвращением глядя на незнакомца. – Я насчет волос не компетентен, у меня своих мало, но… – и тут он вдруг захохотал, долго, заливисто, курлыкая, теряя дыхание, шмыгая в кулак и вытирая платочком глаза… – Ловко, ловко заморочили!.. Я с вами, ребята! Мы заживем тут неплохо. Это вольная, никому не принадлежащая территория, кодексы я знаю наизусть. Если местное население объявится, гм.., посмотрим, посмотрим! Думаю, следует создать здесь свое правительство, а не думать о возвращении. Что мы там хорошего оставили? А здесь? Эстеффан – живой бог, никакой конкуренции! Мы с господином Жюстипом…
– Не забывайте, я могу читать мысли, – сказал Жюстип, хотя телепатическая антенна у вас никудышная! Опять запели про себя "Августина"? Не поможет! Вам, господин мэр, придется ограничиться хозяйственной деятельностью, причем под надежным контролем!
