Константин Мартынов - «Ныне и присно»
Захлебываясь скороговоркой, что—то бубнил корреспондент — Тимша не слушал. В душу холодной змеей вползал страх перед возможными последствиями. «О чем думал? Найдут ведь… или кто-нибудь из скинов сдаст… и в морях не спасешься».
Ролик кончился, экран вновь заняла намакияженная мордашка ведущей.
— Получасом ранее этого события, — продолжила она, — на проспекте Ленина произошло нападение на сына известного предпринимателя. После оказания первой помощи, юноша, на зафрахтованном отцом самолете, отправлен в одну из клиник Германии. Его друг, получивший в результате столкновения с бандитами огнестрельное ранение, скончался на месте. По словам очевидцев составлен фоторобот преступника…
«Влип…» Тимша заледенел…
На сером фоне экрана возник листок бумаги с карандашным наброском свински тупой уголовной рожи. Шабанов неверяще уставился на изображение.
«Это я? — холод в душе не то чтобы исчез, но изрядно поуменьшился. — Здорово! До Страшного Суда не найдут!»
Ведущая еще что-то говорила, под рисунком появился номер телефона «доверия»…
В прихожей громко взвыл звонок.
Тимша вздрогнул, торопливо, словно его могли в чем-то уличить, выключил телевизор.
«Кого принесло? Игорь сутки форы давал…»
Ноги сами, без участия разума, вынесли в прихожую. Невесомо — даже пол не скрипнул.
Тимша приник к глазку… На площадке каменной глыбой застыл массивный силуэт капитана Потапова.
«Ни хрена себе гостенек с утречка…» Тимша обреченно потянулся к замку…
В распахнутую дверь плеснула волна холодного воздуха. Голые ноги тут же покрылись «гусиной кожей».
«Штаны забыл, позорник!» — заполошно пронеслось в голове. Пискнув: «Проходите, я сейчас!», Тимша юркнул в ванную — за вывешенными на просушку «трениками».
— Улики в сортире топишь? — басовито уркнул Потапов.
— Не без того… — согласился Шабанов.
Грозный облик следователя почему—то на Тимшу не подействовал. Даже наоборот, заставил проснуться нахальство.
— Чаек будете, Михал Викторыч? Как раз вскипел.
Потапов глянул испытующе, отрицательно мотнул головой. — Не до чаю, дел много. У меня к тебе пара вопросов появилась…
Снова испытующий взгляд — не дрогнет ли, не забегают ли воровато испуганные глазенки… Шабанов независимо подсмыкнул сползшие на бедра «треники», приглашающе указал рукой на ближайшее кресло.
— Тогда спрашивайте, Михал Викторыч! Чего время тянуть?
Капитан подозрительно, словно ожидая кнопки на сидении или втихаря подпиленной ножки, покосился на кресло. Даже пошатал, крепко опершись на спинку широкой ладонью. Видавшее виды кресло недовольно скрипнуло, но выдержало, кнопки не обнаружилось.
— Докладывай, — буркнул Потапов, осторожно усаживаясь, — где вчера был? С кем? Кто подтвердить может?
«Ага, — с каким-то ухарским весельем мысленно усмехнулся Тимша. — Начинается!»
Он сел напротив капитана, закинул ногу на ногу.
— В сопках. Новогодний кросс на пару с Леушиным затеяли. Весь день и прошарашились. Вон, лыжи в коридоре… не обсохли еще. Принести?
— Не надо, — буркнул Потапов. — Видел… Значит, весь день в сопках, а потом, конечно, отсыпаться лег?
— С чего мне снова алиби понадобилось? — перешел в наступление Шабанов. — Еще одна дохлая кошка нашлась, которую на меня повесить можно?
— Именно, что дохлая, — согласился капитан. — И даже не одна… — Он полез во внутренний карман, на свет появился сложенный вчетверо лист бумаги. — На-ко, полюбопытствуй…
На листке красовалась вполне узнаваемая тимшина физиономия. Шабанов покрутил листок в руках, почесал в затылке.
— Это кто? — спросил он, — вроде на меня похож… если, конечно, с большого похмелья… Чье художество-то?
Потапов хмыкнул, забрал листок.
— Художник наш, — сообщил он, убирая фоторобот обратно в карман. — Со слов двух девиц рисовал. Им понравилось, сказали, что похоже.
— Эва! — Тимша озадаченно покачал головой. — С чего бы девкам мой портрет заказывать? Влюбились что ли?
— Ты мне ваньку не валяй! Не в пивбаре с дружком базаришь! — Потапов рассвирепел, порывисто наклонился к Шабанову. Прищуренные глаза впились в Тимшу сверлящим взглядом. Что вчера в четыре часа пополудни на проспекте Ленина делал? Почему стрельба началась? Кто троих мужиков на Скальной до полусмерти измордовал?
«Ни хрена он не знает, — ничуть не испугавшись подумал Тимша. — Иначе давно бы в бараний рог скрутил».
— На проспекте не был, никаких девок не знаю, про разборки ваши впервые слышу, — отчеканил Тимша. — Еще вопросы, Михал Викторыч?
Потапов шлепнул ладонью по подлокотнику, резко поднялся. Кресло, протестующе скрежетнув, отъехало к стене.
— Что-то много в последнее время жмуриков да искалеченных появилось… и со всеми, Шабанов, тебя без особого труда связать можно, — угрожающе пророкотал капитан. — Думаешь, в милиции одни дубы собрались? Стоит мне захотеть — алиби твое сопливое в пять минут развалится!
Следом за капитаном встал и Тимша.
— Вы, уважаемый, ерунды-то не порите. Я ведь телевизор смотрю! — задиристо огрызнулся он. — Не знаю, зачем этот рисуночек мне подсовывать — по телику совсем другую морду показывали. А если кто-то троих уложил, так причем здесь пацан семнадцатилетний? Как это у меня получилось? Или я в шкафу автомат прячу? Можете поискать — даже ордера не потребую.
Шабанов уже и сам верил в свою невиновность. Горло сдавила обида на царящую в мире несправедливость. Два быстрых шага, и Тимша оказался рядом со шкафом. Блеснув зеркалом, распахнулась полированная дверца.
— Пожалуйста. Ищите!
Потапов не двинулся с места. Свирепая мина на его лице понемногу сменялась досадой.
— Значит так, парень, — утробно пророкотал он. — Отныне будешь под моим неусыпным контролем. Не то что пойти куда не надо — громко пукнуть не посмеешь. Малейший намек на причастность к происходящему — загремишь по полной!
Тимша озадаченно уставился на капитана.
— Это что, за мной хвост ходить будет? Как в шпионском кине? Во Леушин-то обзавидуется!
— Как следить буду — не твое дело, — ответно усмехнулся Потапов, — но поверь, о каждом шаге доложат и фотографиями проиллюстрируют. А я, тем временем, расследованием займусь.
— Как скажете, мой капитан! — насмешливо заявил Тимша и приложил руку к виску. — Один вопрос…
Потапов насторожился.
— Я тут в моря собираюсь… конечно, пока еще вилами по воде писано, возьмут ли… но хотелось бы знать… что скажет милиция?
Потапов задумчиво сдвинул брови — словно две горы сошлись.
— На торгаше? — подозрительно спросил он.
— Не-е, — отмахнулся Тимша. — Рыбку в Баренцухе ловить!
— Рыбу ловить можно, — дал «добро» Потапов. — Хоть при деле будешь, не по городу болтаться, нервы мне портить…
Милиционер, не прощаясь, зашагал к выходу. Тимша, как воспитанный хозяин, двинулся следом.
По дороге капитан, как бы случайно, толкнул дверь ванной, посмотрел на сохнущий спортивный костюм, отметил разлегшиеся на змеевике сушилки лыжные ботинки… затем перевел взгляд на стоящие у двери лыжи…
— Ладно, — прогудел он. — Так и быть, к Леушину не пойду. Иначе папаша его опять ползарплаты на валидол изведет.
Тимша нацепил на лицо счастливую улыбку. Капитан еще раз изучающе посмотрел на него… и вышел. Шабанов подождал, когда внизу хлопнет подъездная дверь… перевел дыхание.
— Да-а, как по лезвию ножа прогулялся, — тихо пробормотал он и пошел на кухню — по—новой разогревать успевший остыть чайник.
Весь день он безвылазно просидел дома, предположив, что побещавший работу моряк еще не вышел из загула, а жаждущий его крови Игорь мог передумать насчет заявленной отсрочки. Пришедшая с работы Светлана Борисовна была удивлена.
— Ты не заболел ли? — озабоченно поинтересовалась она, доставая из шкатулки медицинский термометр. Возражения Тимши были отметены, как несостоятельные.
— Не шприц ведь в задницу — градусник под мышку, — укоряюще заметила Светлана Борисовна. — Для моего спокойствия.
Тимша смирился. Мысли крутились вокруг недавнего визита, нажитых врагов и туманного будущего.
«Н-да-а… милиция, конечно, рыть будет… и ничего не нароет — достаточно увидеть показанный по телевизору портрет, чтобы это понять… отморозки, что в больнице лежат, не скоро очухаются, да и когда очнутся, неизвестно что вспомнят… у бандитов тоже никаких наводок — кто обо мне знал, уже в гробу… Спасибо Игорю. Жаль, разошлись наши дороги…
И что осталось? Кому еще моей крови хоцца? РНЕ да скинам… Тоже, конечно, не подарок, но все же не со всех сторон плюхи ждать!»
Настроение чуть улучшилось.
Убедившись, что сын здоров, Светлана Борисовна накрыла стол в комнате, включила непременного спутника застолий все тот же «Горизонт».
