Павел Шумил - Процент соответствия
— Когда мы были здесь в первый раз, внутри что-то шебуршилось. А в этот раз тихо. Ну, почти. Иногда вроде что-то слышу. А может, нет... — поделился Елобоч.
— В тот раз там Эскар шебуршился, — уточнила Арлина.
— Да нет, клясться не буду, но там как бы в разных местах шумело.
— Хорошо, принято. А что кулы по этому поводу думают?
Свисты смутились. Геолог с топографом переглянулись настороженно. Атран понял эти взгляды. Неприятно оказаться посреди океана с тронувшимся начальником. Поднялся на пару метров и мелко затрепетал плавниками. Кулы не обратили никакого внимания. Волна холодного ужаса смыла все мысли. Сигнал «ко мне» — это первое, с чего начинают дрессировку кулов. Он въедается в спинной мозг на глубину инстинктов. Старый, матёрый кул может не подойти, если сигнал подаст не его хозяин. Но обязан оглянуться. Может, кулы скоропостижно одичали в этом шальном месте? Тогда лучше тихо удалиться, пока они не проголодались...
— Парни, вы в кулах ничего странного не заметили? — громким шёпотом поинтересовался он.
— Нет... А что?
— Они на это, — потрепетал плавниками, — не реагируют.
— А-а... — Елобоч пошёл вверх и оглушительно свистнул. Три кула развернулись и замерли, четвёртый устремился к хозяину.
— Мы их не учили откликаться на вибрацию, — объяснил парнишка. — Плавники у всех одинаковые, а голос у каждого свой.
— Ясно. Пусти меня на нижнее пятно.
Не очень охотно, но парнишка уступил. Атран передал кулу образ, якобы он огромная, размером с шалота, заботливая самка кула. Мама, в общем. Кул не поверил, но проникся симпатией и раскрылся. Атран повёл его над самой поверхностью объекта, выражая любопытство. И получил от кула довольно чёткий образ: «Тут бычков ловить нельзя/не слышно». Раскрылся сам, чтоб полнее слиться с сенсорикой хищника — и понял! Малоисследованное чувство, позволяющее кулам находить закопавшихся в песок бычков, здесь не действовало. Атран отпустил кула и вернулся к разумным.
— Кул говорит, здесь бычков ловить нельзя. Его ощущалка не действует, — сообщил он. — Орель, добавь это в общую копилку.
За следующие сутки узнали много нового. Свисты очистили от наносов большой участок поверхности. Девушки надраили его песком до зеркального блеска, соскоблив всё налипшее. В нескольких местах обнаружили крохотные — в доли миллиметра — кратеры. Материал объекта не имел ни вкуса, ни запаха. С северной стороны поверхность казалась на долю градуса теплее. Почему-то геолог утверждал, что именно из-за этого объект не занесло песком полностью. Свисты простучали поверхность камнем. Выявили радиальные и концентрические полосы, отзывающиеся другим звуком. Заявили, что потроха объекта имеют сложную структуру. Что под этим подразумевают, объяснить не смогли. Атран долго пытал, понял лишь, что эхо по прямой не ходит. После обеда свисты расположились в вершинах равностороннего треугольника, и двое начали ритмично стучать камнями. После чего спорили, кричали, что у кого-то чувства ритма нет, сдвигали вершины, превращая равносторонний треугольник в равнобедренный, и вновь барабанили камнями по гулкой поверхности. Потом заявили Атрану, что измерили скорость звука, и заставили топографа промерить стороны полученного треугольника. Сообщили, что скорость звука в поверхностном слое объекта в три с лишним раза превышает скорость звука в среде. Геолог уточнил, что это больше, чем в гранитах и базальтах.
На ночлег расположились метрах в двухстах от объекта. На голом песчаном дне. Свисты приказали кулам охранять лагерь.
Ночью проснулись от ощущения давящего ужаса. Свисты, не сговариваясь, заняли круговую оборону, хвост к хвосту, в двух метрах ото дна. Заметались лучи жекторов, обшаривая пространство. Кулы куда-то исчезли. Пограничники напрасно подзывали их.
«Бала меня бы не бросила», — тоскливо размышлял Атран, пытаясь прикрыть Анту своим телом.
— Я знаю, что это! Это безопасно! — выкрикнул геолог. — Это инфразвук.
— Вношу поправку, — пришёл в себя Атран. — Это действительно инфразвук. Но издаёт его наш объект. Поэтому это может быть опасно. Сейчас мы медленно, организованно отходим...
Первые полсотни метров так и отходили. Сверху свисты, под ними девушки в окружении учёных. Но постепенно скорость увеличивалась, и под конец драпали так, что только хвостики мелькали. Остановились, тяжело дыша, в полутора километрах от объекта, где инфразвук ощущался, но уже не давил на психику. Откуда-то явились кулы. Свисты сразу повеселели. А через минуту инфразвук исчез так же внезапно, как и появился.
— Кто мне объяснит, это праздник в нашу честь или... — первым подал голос Атран, чтоб у подчинённых не возникло мысли о панике начальника.
— Или мы просто оказались не в то время не в том месте? — поддержал геолог.
— А может, здесь любое время — не то?
— Не-е! Мы вчера сколько камнями дубасили — и ничего! — заспорили свисты.
— Во-во! Вчера она... оно нас боялось, а сегодня пукнуло!
Атран в спор не вмешивался, но внимательно слушал. Когда спорщики выдохлись, скомандовал:
— Я пойду проверю. Со мной идёт Анта. И мне нужен кул. Вот этот.
— Я вас одних не отпущу, — заволновался хозяин кула.
— Мне нужен прямой контакт с Антой, — отрезал Атран. — Если хочешь, иди с нами, но возьми другого кула.
Так и отправились. На одном куле — Атран с Антой, на другом — два свиста. Шли медленно, над самым дном, обшаривая путь лучом жектора. Достигнув объекта, Атран повернул вправо и обошёл его по периметру. В одном месте над занесённым песком краем объекта обнаружили неглубокий кратер, не больше метра диаметром. И в стороне — сносимое течением лёгкое облачко мути.
— Грохот прибоя! А ведь он действительно пукнул! — изумился Атран. Отделился от кула, догнал облачко мути, пересёк несколько раз, пробуя среду на вкус и запах.
— Фу, гадость какая!
— Ты смотри... Не отравись! — подала голос Анта.
Обошли объект ещё два раза, ничего нового не нашли.
— Неужели это огромный моллюск? — выдал гипотезу Атран, как только вернулись к остальным. — Лежит тут себе десятки веков, а мы вчера его камнями по раковине...
— А что Эскару надо от моллюска?
— Эскар — его молодь! Нет! Это самка, а Эскар — самец! — фантазировал на ходу Атран. — Эскар подойдёт, она ему раковину приоткроет, он шмыг туда! И делает своё мужское дело.
— Такая солидная тётя должна много кушать, — возразила одна из девушек. — Ей нужны тонны планктона. А она среду не фильтрует.
— Точно, — огорчился Атран. — Гипотеза снимается. Другие есть?
Других не было.
— Тогда возвращаемся, — решил Атран. — Надо обдумать всё и вернуться сюда с инструментами и...
— И?
— Потом придумаем. Сейчас возвращаемся, попутно картографируем глубины.
Возвращались двумя группами. В одной был топограф, в другой его обязанности выполняли геолог и Орель. Двигались широкими зигзагами, периодически встречаясь и обмениваясь информацией. По легенде, одна группа якобы картографировала путь туда, другая — обратно. После знакомства с объектом никто уже не считал меры предосторожности пустой формальностью. Тревожно было.
Алим. Экспедиция к артефакту
Алим торопился. Накопилась масса скучнейшей работы, а в полдень открывался семинар, на котором Амбузия обещала сенсацию. Название её доклада звучало так: «Особенности фитопланктона суши». Но из неофициальных источников Атран знал, что речь пойдёт не столько о фито-, сколько о зоопланктоне суши. И в чём же сенсация?..
В общем, на семинар нужно успеть обязательно. А до этого — разгрести рутину, встретить Ильку, выходящего из корректора фенотипа с новым хвостом, проверить молодь второго поколения испытателей, отправить в институт квартальный отчёт и выбить из снабженцев обещание расширить пищевой комбинат. Рутина — дело скучное, а начинать день надо с радости. Например, с вытаскивания Ильки из медузы. Алим направился к медикам.
Илька мирно спал, упёршись локтями в песок и заложив рук-ки за голову. Задняя половина смутно виднелась сквозь студенистое тело инструмента, но детали не проглядывались. Алим обернулся к оператору и... На контактном пятне инструмента дремала Иранья.
И тут Алим встал перед дилеммой. Будить или не будить? Логично и правильно разбудить Иранью немедленно. Но у разблокированных альтернативная логика. Он знает, как напряжённо Иранья работала. Иранья разблокирована. Она знает, что Алим это знает и что Алим сам разблокирован. А по логике разблокированных будить уставшего... нелогично! Но время, время!!!
Алим выскочил на улицу, сорвал ленточку водорослей и вернулся назад. Зависнув над целительницей, пощекотал ей нос. Иранья фыркнула и проснулась.
— Шалапут ты и есть! Точно Илька говорит.
