Олли Вингет - #После Огня
Девушка чувствовала свое тело здоровым. Все в нем работало так, как было предопределено. Только лопатки еще немного саднило.
Юли повела плечами. Она почувствовала, как напряглось за спиной что-то чужеродное. Холодный пот мгновенно выступил на лбу. Девушка смахнула его ладонью.
Понимание уже зрело в ней.
– Да распустится завязь за спиной… Да взлетит он над сущим, – прошептала она.
И, повинуясь слепому наитию, Юли зажмурилась, приказывая тому, чужеродному, что еще спало за спиной, этой завязи, в таких муках рожденной силой сожженного медальона, дать волю дару Рощи. С легким шорохом, похожим на нежный шепот, крылья послушно распустились, мягко натягивая кожу между лопаток.
Оглянувшись, Юли увидела, как переливаются они перламутром, переходящим в нежную зелень, даже в скудном свете из закопченного окошка это выглядело впечатляюще. Слабого желания хватило, чтобы длинные сверкающие перья накрыли ее плотным шатром.
– Вы такие красивые… – восторженно вдохнув их запах, шепнула девушка.
Откуда ей было знать, не прошедшей обучение Братства, что приказы крыльям отдаются четкими командами, что крылья – оружие, опасное и гордое, что властвовать над ними учатся долгие годы, тренируя способность мыслить ясно, а приказывать жестко.
Юли, которая внезапно открыла свое предназначение, мягкие перламутровые перья напомнили ласковых зверьков из старых сказок. Переполненной ощущением счастья, ей захотелось осторожно прикоснуться к ним ладонью, почуять, рады ли они ей, как рада им она, пусть даже в меньшей степени.
И длинное маховое перо, острое и широкое, способное в бою выколоть глаза подобравшемуся охотнику, подалось навстречу ее руке. По крыльям пробежала мягкая волна, когда Юли погладила кончиками пальцев нежные перышки.
Ей не было страшно, сила, так внезапно нахлынувшая, расставила все по местам. Теперь девушке казалось, что все годы, что она провела взаперти, были глупым недоразумением. И только сейчас, получив от незнакомого, но доброго покровителя бесценный дар, она сумеет начать жить по-настоящему. В полную силу. Без оглядки на прошлое и страха. Так, как было предначертано ей при рождении.
Зачарованная переливами света, Юли наконец тихо вздохнула и зажмурилась. Крылья послушно втянулись в спину, превращаясь в два небольших бугорка.
* * *Освальд вернулся в комнату, заполненную Братьями, чернее тучи. Он бросил взгляд на Фету, и та прочла в его глазах злобу, помноженную на безотчетный страх, знакомый скорее загнанному зверю, чем опытному воину.
Стремительными шагами он подошел к Дейву, который так и продолжал стоять рядом со старухой, рассеянно оглядывая собратьев.
– Надо лететь, – без предисловий сказал ему Освальд. – Разобраться, что там есть, а чего нет. Надо.
Крепыш на мгновение замер, его большие ладони сжались в огромные кулаки. Он постоял так, размышляя о чем-то своем.
– Ну, если надо, брат, то полетим, – наконец кивнул Дейв. – Только ты уж слишком… с девчонкой-то. Схватил. Потащил… Не дело.
Братья за его спиной одобрительно загудели. Крылатые всегда беспрекословно исполняли приказы, но притеснять друг друга, когда в мире их осталось меньше трех десятков, было бы глупо.
Освальд не посчитал необходимым отвечать взбудораженным Братьям, он смотрел только на Дейва и говорил только с ним.
– Девчонка теперь не промах. За нее можешь не беспокоиться.
– Значит, нам нужно отправляться… – Крепыш осекся, подыскивая слова. – Туда. Всем вместе? Через пески?
Освальд коротко кивнул:
– Но я не вижу смысла отправляться всем. Нужно разведать, осмотреться, понять… Все мы там не нужны, – заключил он.
– Это ты так решил, Крылатый? – Голос Алисы, холодный и напряженный, заставил Братьев замолчать.
Фета глянула на девушку и еле сдержала удивленный возглас. Эти слепцы не могли видеть, как раскрываются у нее за спиной незримые крылья – их соткали серебряные нити истинной силы. Значит, Крылатая, сама не ведая того, взобралась еще выше. Теперь она, как настоящая Жрица, несла слово Его. Старуха горестно покачала головой. Она помнила, как раздирает изнутри сила, а невозможность ей противиться становится бременем, что сгибает самые упрямые спины.
Уже сейчас Фета видела, какая битва бушует внутри молодого, побитого пыльным ветром тела. Если бы кто-то спросил старуху, есть ли хоть шанс одержать победу над неназванным, Фета бы засмеялась. И смеялась бы до самого конца времен.
– Я сказала тебе: там вода, – продолжила Алиса, не сводя серебряного взгляда с застывших Братьев, Лин даже подался назад, так подействовали на него слова подруги. – Там есть жизнь и надежда. Там есть Дерево. Мы обязаны взрастить Рощу и построить там Город. Ради нас и всех, кто придет после. Это будет великий труд. А ты решил лететь один, брат?
Вопрос повис в воздухе. Крылатые настороженно поглядывали то на Алису, то на Освальда.
– Вода, говоришь? – Звонкий голос смуглой девушки, которая крепко держала за рукав своего брата-близнеца, словно вывел из оцепенения Крылатых.
Алиса перевела тяжелый взгляд на говорившую, и серебро начало покидать ее, она тепло улыбнулась.
– Гвен, там есть все! Земля мягкая и влажная, по скалам растет пушистый мох. Он будто состоит из нежного меха – а как пахнет! – Крылатая сдвинула брови, силясь подобрать слова. – Я так хочу показать все это вам! Мы сможем жить там, все вместе. Сначала только мы, потом приведем остальных… Там лучше, чем в этой серой коробке…
– Но как же жить на голой земле? Как мы построим себе жилища… – послышалось из толпы.
– Когда-то у выживших не было ничего, но они возвели Город. А у нас будет земля и чистая вода. Солнце там так не печет, оазис скрыт в ущелье… Мы сумеем, я точно знаю!
Чистый голос Алисы, наполненный искренней верой, окончательно победил оторопь, что нашла на мгновение на всех, стоявших в комнате.
– Ну, если ты так убеждена, – весело откликнулась Гвен, делая шаг вперед, – то я тебе верю. Я бы с тобой слетала! Что мы теряем, правда? – Она повернулась к брату.
– Давно хотел узнать, что там, за Грядой. Спины погреем, крылья разомнем. Я в деле.
Две пары одинаковых глаз со смешинками смотрели теперь на Алису. И она, обожженная предчувствием новой беды, что несла в себе власть Алана, почувствовала благодарность. Девушка уже и забыла, каким бывает Братство, за что она так отчаянно любит этих ребят. Они всегда были готовы ринуться в бой, поддержать в беде, защитить товарища и поверить его слову. В этом, а не в деревянных медальонах, была главная сила Крылатых.
Теперь Алиса начала сомневаться, благо ли крылья, дарованные людям Рощей? Так ли истинна ее уверенность в правоте Алана, если однажды он уже покарал человеческий род Огнем? Но и жить в Городе, под гнетом Правителя, без чистой воды, без лекарства от лихорадки и кашля, после того, как она собственными глазами видела, каков может стать мир, Алиса не могла.
Все, что оставалось, – лететь к оазису, исполняя данное обещание, чтобы новый мир и правда сбылся, как сбываются предрассветные сны. Потому Алиса протянула обе руки к подошедшим близнецам и удержала на лице улыбку, скрывая за ней все свои сомнения.
За ее спиной иронично хмыкнул Освальд.
– Ты уже обзавелась адептами Рощи, как я гляжу, – заметил он. – Далеко пойдешь, Крылатая.
– А ты? – Алиса резко повернулась к нему. – Не испугаешься отправиться в путь через пустыню?
– Мне ли бояться песка, девочка? А вот того, кто дожидается нас за пеплом и гарью… я бы советовал тебе бояться его почище остальных зол.
В глубине души Алиса была согласна с его словами. Обратный путь стер из памяти чувство непреодолимой связи с мальчиком Аланом, который растерянно сидел на траве в своем крылатом сне. Чем дольше она слушала увещевания Феты, чем острее чувствовала недоверие Братьев, чем чаще видела страх в глазах Лина, чем полнее осознавала рожденные не ее мыслями слова, что срывались с губ, тем сильнее ее мучили сомнения.
Теперь Алиса понимала, как смутна весть, принесенная ею в Город. Слишком многое изменил пройденный путь. И отныне она всегда будет чуть в стороне от остальных. Потому что, как бы ни хотелось ей сейчас солгать самой себе, при мыслях об Алане сердце ее все равно пропускало удары. Его неизмеримая сила, бездонный океан знаний, что таится в нем, весь его образ, который не может существовать, но существует… Все это побуждало Крылатую распахнуть окно, выскочить наружу, подняться в воздух и лететь не останавливаясь, пока под ногами не окажется пружинистый травяной ковер оазиса.
Другая же часть Алисы, истосковавшаяся по дому и ловившая заботливые взгляды Лина, хотела, чтобы она рассказала Освальду все как есть. Чтобы кто-то другой, умный и взрослый, решил за всех.
Крылатая боялась, что ноша, которую она приняла на себя вместе со знанием и старым венком Феты, придавит ее к земле так, что сотрет в мельчайшую пыль, которая развеется над песками. Но не было больше дороги назад. Алиса вспыхнула серебряным Огнем в первую же минуту крылатого сна.
