Александр Бородыня - Сияющий вакуум (сборник)
«Чем сильнее президент будет раздражен, тем лучше, — подумал Филипп. — Внимание его рассеется, и это облегчит задачу. Если только нам всем троим удастся пройти в кабинет. Должно получиться, я внушу охране, что иду один. Они увидят то, что я захочу».
Измаил Кински, самый богатый человек в мире, человек, родившийся из космического зерна еще в самом начале двадцать первого столетия. Человек, лишенный совести, но наделенный колоссальным талантом, меньше чем за столетие сколотил огромный капитал и в результате стал президентом Всемирного Банка.
Президент был защищен от воздействия ЛИБа. Со специальной защитной шапочкой Филипп уже был знаком, ничего с ней не сделаешь.
Но пока прогноз ведущих специалистов будущего оправдывался: Измаил Кински сам пригласил Филиппа к себе, рассчитывая подкупить и заставить работать на Всемирный Банк. Проникнув в кабинет, Филипп Костелюк должен будет овладеть сознанием негодяя с малого расстояния.
Пробив защиту, он должен заставить Измаила Кински запустить излучатель.
Построенный по гениальному проекту Ивана Куравского, излучатель был завершен за два года до проникновения Филиппа в Нью-Йорк.
Излучатель находился тут же, где-то в глубине подземного бункера. Уже через пять минут своей беспрерывной работы он должен обеспечить связь между марсианским гибким спрутом и земными спрутами.
В результате эти полуразумные существа наконец смогут объединить свои усилия и создадут соответствующее энергетическое поле в пределах всей системы. После чего должно начаться постепенное восстановление солнечных фильтров.
Когда это произойдет» президента Всемирного Банка Измаила Кински необходимо физически уничтожить. О побеге после завершения миссии оставалось только мечтать.
* * *Двухсотэтажный небоскреб размещался в самом центре города и был построен на месте знаменитого супермаркета, взорванного французскими террористами. На высоких мачтах развевались разноцветные флаги всех объединенных государств, подобно тому, как когда-то в прошлом возле здания ООН.
Из дисков репродукторов, укрепленных на магнитных стержнях, звучала фортепьянная музыка. Лимузин остановился возле широкой мраморной лестницы, ведущей к дверям центрального офиса Всемирного Банка.
Вдоль лестницы в почетном карауле стояли вооруженные люди. У каждого к левому лацкану синего пиджака прикреплен треугольный знак службы Всемирного Банка. Филиппу не составило труда внушить этим людям, что он поднимается по лестнице один. Документов показывать не пришлось, его ждали. Никто не сказал ни слова.
Секретарь президента, худощавый молодой человек в идеально скроенном синем костюме и синих ботинках на тонких каблуках, проводил Филиппа до скоростного президентского лифта, он тоже не заметил лишних гостей. Но дальше Филиппу пришлось идти одному.
Уютный стеклянный лифт оказался одноместным. Была ли это случайность, или Измаил Кински заранее подумал о незваных гостях, об этом Филипп так никогда и не узнал.
Земфира и негритенок, так же беспрепятственно, как и вошли, направились к общему подъемнику. Проследив за ними и убедившись, что все в порядке, Филипп вошел в лифт и нажал единственную большую кнопку на прозрачной стене.
Кабина скользнула вверх с такой скоростью, что Филиппу показалось, будто Нью-Йорк мягко провалился под подошвами ботинок.
Прозрачные стенки с легким звоном разомкнулись, и Филипп Костелюк вошел в кабинет Измаила Кински, президента Всемирного Банка.
ИЗМАИЛ КИНСКИ
Кабинет, расположенный на двухсотом этаже, немного удивил Филиппа. Никакой особенной роскоши. Дешевый желтый ковер на полу, пластиковые обои. Компьютер старого образца с большим цветным монитором. Скрипучие крутящиеся кресла с неудобными спинками, какие-то квадратные шкафы с папками, безвкусные занавеси на окнах.
У хозяина кабинета был резковатый каркающий голос:
— Минуточку! Подождите! — Он даже взглядом вошедшего не удостоил. — Присядьте пока.
К светящемуся экрану склонялось узкое серое лицо. Белая рубашка, черные отутюженные брюки, черные лакированные ботинки невероятной, нелепой формы, такие, кажется, носили в конце двадцатого века. Серая повязка на лбу. Светлые курчавые волосы распушились венчиком вокруг лысины. Очень длинные сухие пальцы били по клавишам с такой силой, что казалось, пластмассовая доска в следующую секунду рассыплется. Воздух будто наполняла однообразная барабанная дробь.
Измаил Кински мало походил на президента огромной финансовой корпорации, управляющей всем миром.
— Почему приостановлена Восточная кампания? В каком состоянии Токийская биржа? — не глядя на Филиппа, спрашивал в микрофон хозяин кабинета. — Почему прекратилось финансирование нашей предвыборной рекламы?
— У нас проблемы, — послышалось из динамика. — «Сони» и «Пекин-ЭКСПО» час назад вошли в коалицию и выдвинули собственного кандидата. Какие будут указания?
Филипп даже вздрогнул от этого голоса.
— Задействовать проект четырнадцать.
Экран монитора стоял к Филиппу боком, но все же ему удалось разглядеть вспыхнувшую схему, обозначенную номером четырнадцать. Он даже успел прочесть несколько ключевых надписей в прямоугольниках:
«Физическая ликвидация. Поджог центрального офиса. Организация студенческого митинга. Распространение слухов. Игра на понижение котировок «Сони».
Филипп задержал эту картинку в своем сознании. Теперь в любую минуту он сможет спроецировать компромат прямо в мозг миллионов честных людей, продемонстрировав таким образом подлинные механизмы выборов президента.
* * *На голове Измаила Кински была облегающая серая повязка, такие иногда носят лыжники вместо шапки. Повязка ничем не напоминала ту защитную шапочку, что Филипп несколько раз видел на голове полковника Михаила Дурасова, но явно выполняла функции защиты.
Филипп не чувствовал и не слышал Измаила Кински. Сделав несколько неудачных попыток, он мысленно ощупал все то, что происходило за стенами кабинета.
За стенами расположилась служба охраны. Там за большими пультами замерли одетые в синюю форму операторы-снайперы. Достаточно было нажатия кнопки, и скрытые в нишах пулеметы изрешетят гостя.
Изящным бордюром ряд маленьких черных отверстий опоясывал весь потолок. Чтобы дотянуться до хозяина кабинета и сорвать с него повязку, нужна была пара секунд, чтобы пуля настигла Филиппа, требовалась только доля секунды.
Филипп был, конечно, защищен, пуля не причинит ему вреда. Но удастся ли под градом свинца снять с президента защитную повязку? Здесь нужна еще как минимум пара рук.
Женщина и негритенок, медленно переходя из лифта в лифт, поднимались наверх. Не обращая внимания на переговоры Кински, Филипп мысленно обратился к Земфире.
«Я в кабинете Кински, — сказал Филипп. — Без вашей помощи мне не управиться. Поднимайтесь сюда. Сейчас я покажу тебе схему коридоров. Я нейтрализую всех, кто попадется вам на пути, они не увидят вас. Чем быстрее вы окажетесь здесь, тем лучше. Кински защищен, и мне одному, кажется, не справиться с ним».
Двое из десяти операторов, сидящих за охранными пультами, были в таких же повязках, как и президент. Их можно было нейтрализовать лишь руками других операторов, находящихся в тех же помещениях.
На сто девяносто девятом этаже прямо под кабинетом находился специальный отряд охраны. Руководил отрядом тоже человек в повязке.
Если с инженерами как-то и можно разобраться, то с этими вообще не справишься. Даже если вырубить все лифты и запереть двери, они ворвутся в кабинет уже через полторы-две минуты и будут выполнять приказы своего командира.
Но и это было не все. На крыше стоял боевой вертолет. Все четыре члена экипажа могли по приказу поддержать охрану, проникнув в кабинет сверху через аварийные потолочные люки.
«Кински пригласил меня с единственной целью, — думал Филипп, отслеживая медленный подъем Земфиры и негритенка. — Президент не станет меня покупать. Он не станет предлагать мне работу. Он знает, что это бесполезно».
Чтобы добраться до двухсотого этажа, Земфире и негритенку требовалось еще несколько минут, и время пока работало на Филиппа.
— Значит, это вы? — покончив со своими переговорами, вдруг сухо прокаркал хозяин кабинета. — Спасибо, что приняли мое приглашение. — На Филиппа смотрели маленькие жесткие глаза. — Давно хотел посмотреть на вас, Филипп Аристархович… — Президент ощупал его взглядом от подметок до кончиков волос. — Боитесь меня?
— Нет.
— Не нужно бояться, — сказал президент. — Вы же, кажется, неуязвимы на этот раз? — Он явно, издевался. — Неуязвимы и всесильны! Так?
