Майкл Муркок - Берега смерти (сборник)
После любви ему показалось, что, по крайней мере, перед Фастиной он может не таиться. Кроме того, возможность поговорить хоть с кем-нибудь принесла бы облегчение.
Он начал рассказывать. Она слушала его, лежа в темноте.
— Отец рассказывал мне об Орландо Шарвисе — ученом, который жил перед набегом. Не было большего гения, чем он. Но Шарвис не был ученым в обычном смысле. У него было непомерно развито любопытство. Он был готов проводить эксперимент ради самого эксперимента, чтобы просто посмотреть на результат. Когда же мир остановился, он создал лабораторию в сумеречной зоне и собрал вокруг себя горстку последователей. Не все они были учеными. Выстроив по чертежам Шарвиса звездолет, они отправились на Титан.
— Экспедиция на Титан, та самая? — Фастина приподнялась на локте и заглянула ему в лицо. — Значит, она в самом деле была?
— Да. Эксперименты Шарвиса, по словам отца, позволили найти способ избежать эффекта космофобии в течение долгого времени. Шарвис верил, что они могут остаться на Титане достаточно долго, чтобы адаптироваться, к тому же адаптацию можно было искусственно ускорить. Биологические эксперименты Шарвиса уже принесли ему дурную репутацию в юности. Когда началась война — как мы сейчас ее называем, Последняя Война — между монополистическими компаниями, Шарвис был шефом исследовательского центра в одной из компаний и экспериментировал на живых пленниках. Ты помнишь, что именно война стала причиной радикальных перемен в нашем обществе?
— Да. Торговые монополии уничтожили друг друга, партия Пазеда вышла на сцену, упразднив денежную систему и национализировав все.
— А Шарвиса осудили, как военного преступника. Но он сумел скрыться во время первоначального хаоса. Его в конце концов могли найти, если бы не набег инопланетян. Бесчеловечные эксперименты, поставленные им во время войны, дали поразительные результаты. Он верил, что может успешно изменить хирургическим путем степень подверженности людей космофобии и ускорить адаптацию. Первичные операции были осуществлены еще на Земле, и экспедиция отправилась на Титан.
— Значит, шанс есть, что на Титане живут люди?
— Мне тоже так казалось, но их там нет.
— Откуда ты знаешь?
— Я побывал там на корабле с Ганимеда.
— Но ты бы не смог выжить, не поддавшись…
— Приятного в этом мало, но я смог выдержать достаточно долго и выяснил: колония Шарвиса действительно обосновалась там и существовала какое-то время. Однако я нашел на Титане лишь скелеты. И их трудно было назвать человеческими. Шарвис превратил своих титанцев в чудовищ. Я искал самого Шарвиса, но не обнаружил и следа. Насколько я мог судить, Шарвис покинул Титан.
— Но разве он не умер? — удивилась Фастина. — Он родился, по крайней мере, лет за сто до набега.
— Видишь ли, отец говорил, что Шарвис бессмертен и способен сделать других бессмертными.
— Однако ты провел целый год в его поисках и не нашел. Разве это не доказывает, что твой отец ошибался?
— Были и другие слухи. Мне кажется, Аллодий нашел Шарвиса.
— Аллодий?!
Аллодий, величайший артист последнего столетия, пропал приблизительно в то же время, что и Марка. Его исчезновение было совершенно необъяснимым.
— Да, я вернулся, чтобы попытаться узнать, куда же отправился Аллодий.
— А при чем здесь Тейк?
— Ничего не знаю о Тейке. Если только он не агент Шарвиса.
— Но ты не сказал мне, зачем тебе нужен Шарвис. Ты думаешь, он способен восстановить наши детородные функции?
— Может быть. А, может быть, я больший эгоист, чем ты думаешь.
Фастина поцеловала его в плечо и обняла.
— Не могу поверить, что ты эгоист, Кловис.
— Не можешь?
Она снова ощутила отчаянное беспокойство, таившееся внутри Кловиса.
— Я скажу тебе, что мне надо от Шарвиса, — начал он было, но она перегнулась и поцеловала его, ей уже не хотелось знать, что он ищет и зачем. Она боялась за себя и за него.
— Не надо, не говори, — прошептала она. — Просто люби меня, Кловис. Люби меня.
Глава 4
ЧТО-ТО ЗАБЫТЬ
Они уже собрались вставать, когда в углу спальни замерцал экран. Марка удивился: кто бы это мог быть? Он решил ответить на вызов, поскольку все равно собирался вставать, прошел к встроенному шкафу и закутался в желтый халат. Затем активировал экран. Появился улыбающийся Алмер. Как только он разглядел в полутьме спальни лежавшую в постели Фастину, выражение его лица резко изменилось.
— Так у тебя все удачно? — обратился он к ней. Фастина улыбнулась.
— Прости, Андрос.
— Что тебе нужно, Андрос? — спросил Марка озадаченно.
— Просто хотел сообщить новость. На посадку идет звездолет, — сказал Андрос, не отводя глаз от Фастины.
— Что из этого?
— Насколько можно судить, корабль идет с Титана. Кажется, наша экспедиция возвращается.
— Невозможно.
— Не знаю. Во всяком случае, я буду встречать. Мне показалось, что тебе тоже будет интересно, Кловис. Я связался с Брандом, но он занят. Мне лично кажется, что он просто не хочет смотреть о правде в глаза. Да и Фастине не должно быть безразлично, в конце концов…
— Спасибо, Андрос, встретимся на космодроме. Марка отключил экран.
— Твой муж может вернуться, — сказал он. — Пойдешь встречать?
— Пойду, — отозвалась она, опуская ноги на пол.
В тишине медленно садился звездолет. Он приземлился на пустынное поле космодрома, под сияющим недвижным солнцем. Звездолет, покрытый золотистым пластиковым сплавом, отсвечивавшим на солнце красным, был огромен. Он приземлился со слабым шорохом, почти бесшумно, словно предчувствуя, что его появление здесь огорчит многих.
Три фигуры двинулись вперед по занесенным песком плитам космодрома. Вдали справа высились частично заброшенные ангары и бледно-голубые башни управления полетами.
Голос в микронаушнике Марка сказал:
— Ну что, открывать люки?
— Да, можно приступать.
Подойдя к кораблю они увидели, как в двадцати футах над ними начал распахиваться люк. Все замерли, ожидая услышать знакомое приветствие, но не услышали ни звука.
Поднявшись на гравипоясах, они заглянули в открытый шлюз. Марка глянул на Фастину.
— Я с Андросом пройду вперед, нам уже приходилось видеть подобное, а тебе лучше остаться.
— Я пойду вместе с вами.
Запах из шлюза был отвратителен — сочетание застоявшегося вонючего воздуха и гнили. Андрос Алмер оскалил зубы:
— Тогда пошли, — и он первым нырнул в шлюз. На полу лежал труп.
Это была женщина, нагая, скрюченная, ее серая пористая кожа была нечиста, волосы всклокочены, щеки ввалились. Она была вся исцарапана, ее ногти, казалось, впились в правую грудь.
— Йерна Коло, — пробормотал Алмер. — Дочь Пьенса Коло. Говорил же старому дураку, чтобы не пускал ее.
Фастина отвернулась.
— Я не представляла…
— Подожди снаружи, — сказал Марка.
— Нет.
В рубке они нашли еще двоих. Мужской труп лежал на женском. По какой-то причине его тело разложилось быстрее, чем тело женщины. Она, казалось, обнимала его, и оскаленный в улыбке смерти рот придавал ей вид омерзительной радости, хотя было видно, что она просто пыталась оттолкнуть его от себя.
— Хамель Берина, — сказал опять Алмер.
Это был муж Фастины.
— Женщина — Яра Феретц? — слабо поинтересовалась она. — Яра Феретц?
— Да. Яре всегда нравился Хамель. Это, наверное, и была причина, по которой она вызвалась отправиться в экспедицию.
Останки других членов экипажа тоже были здесь, но в каком виде! Некоторые из костей были надгрызаны, некоторые расколоты. Чей-то череп был разбит вдребезги.
С бесстрастным лицом Андрос заглянул в кухню.
— Тут припасов еще, по крайней мере, на шесть месяцев, — сказал он. — Были предусмотрены все возможные варианты и экстраординарные случаи. Им только и нужно было взломать печати на концентратах.
— Но они этого не сделали, да? — надтреснутым голосом спросила Фастина.
— Казалось бы, у них должен был сохраниться инстинкт выживания, — пробормотал Марка.
— Разве это не помешательство, Кловис? — прочистив горло, сказал Андрос. — Смотри, вот почему мы потеряли с ними контакт.
Он указал на разбитые видеоустановки, их защитные кожухи были сорваны. Все, что могло ломаться, было разгромлено. Механизмы сплющены, бумаги порваны в клочья, осколки микродискет разбросаны повсюду.
Андрос покачал головой.
— Тесты, время, потраченное на тренировку, меры предосторожности… какая чушь! — он вздохнул.
Марка подобрал кусок информационной ленты и принялся накручивать ее на палец.
