Олег Никитин - Путешествия Никласа
Вздрагивая всеми конечностями, Сакки NGC 4320 потыкался в настройки своего блока, и Никлас воззвал ко всем святым древности, чтобы те не позволили ему ошибиться сенсором. Дом внезапно дрогнул, и последние две капсулы выпали у девушки из рук и поплыли, ускоряясь, в направлении стен. Те, впрочем, уже растворялись в огненном сиянии звезды – граница обитаемого пространства сужалась до размеров транспортного блока. С коротким акустическим воем включилась автономная система энергоподачи, замыкая помещение на внутренние цепи. Сирена тут же замолкла – автоматика экономила запас АМ. Где-то снаружи в хаосе плазмы протуберанцев рассеялись атомы стальных конструкций, биоформы, склады, лаборатория и библиотека с остатками не переданных в центр данных по клановой истории сектора H…
Сферические линзы свёртки сдвинулись, отсекая лишний объем защищаемого континуума. Океан света обрушился на оставшихся в нем людей, и полуослепший Чанг-33 судорожным усилием выкрутил прозрачность экранов до минимума. Хрупкий шарик, приобретя стремительное вращение, погружался в бушующую плазму солнца.
– Двадцать секунд! – крикнула Гемма-19. Ей удалось поймать ускользнувшие капсулы и затолкать их в приемник энергосистемы.
Никлас оттолкнулся от стены, куда его снесло центробежной силой, и подлетел к панели управления дыроколом. На ней уже были установлены координаты цели, когда чиновник неудачно пытался вывести дом в Центр. Датчик питания стремительно бледнел, даже облегчение нагрузки (путем «отбрасывания» почти всего дома) практически не сказалось на потреблении антинейтронов.
Выдохнув, историк плотно закрыл глаза и нежно надавил на сенсор активации дырокола. Какое-то время он не решался взглянуть на мир, пока не услышал шепот дочери:
– Пять секунд…
Протуберанцы звезды уже поглотили крутящиеся останки дома, даже сквозь плотный фильтр было видно, как они жадно облизывают тонкий слой 6-мерной свёртки. Но вот внешний слой звезды зримо растворился в оглушительном сиянии термоядерной топки, а жгучая смерть все никак не приходила, словно оттягивая последние вздохи погребенных в ней людей. Она бесшумно взрывалась миллиардами межъядерных столкновений за хрупкими, полупрозрачными пределами свёртки, а энергия бывшего дома утекала как сверхтекучий гелий через игольное ушко.
Столкновение звезд
5/210. День ликвидации «планетной» атаки, если я все правильно понял, роњош объявили национальным праздником. Мне показали обширную выдержку из записи народных гуляний, состоявшихся не только в столице, но даже в глухих секторах страны, далеких от непосредственной угрозы нападения. На зубастых физиономиях унитов играли все оттенки ликования, и мне остро захотелось попасть на один из их живых и массовых праздников. Великий Хаббл, как много дает человеку, оказывается, чувство единения с собственной расой! Я никогда не чувствовал ничего даже отдаленно похожего на тот восторг, что снедал ликующих унитов на улицах их тесных городов. Культивируемое нашей цивилизацией отношение к собственности, ревнивое внимание к неприкосновенности собственной планеты («Я – арендатор!») – может быть, отсюда проистекает то холодное отчуждение, с каким мой клан когда-то воспринял мое желание отделиться от него? Наверное, есть нечто забытое нами в том единении масс, которое разом охватывает целые народы… Возможно ли испытать такое людям, разделенным мегапарсеками вакуума? Хорошо ли это, в конце концов, когда нас ежечасно гнетут необозримые пустые пространства, наполненные лишь невесомой космической пылью да зеркальной материей, а «массовые» встречи случаются только на проводах патриархов?
– Хоть и запоздало, но удалось нашим ученым справиться с задачей, – в числе прочего сообщила 12-Ола. – Теперь нет необходимости задействовать маршрутизатор в твоем мире, мы сможем перехватить твою антиматерию в 10-мерном континууме и перенаправить ее в нужном направлении. Но враг раздавлен морально, его базы и флоты понесли значительные потери.
Все это благолепие, увы, закончилось вчера.
Ночью, когда я ненадолго отвлекся от расчетов (прикидывал, как перевести частицы своего тела в материю U2 – выходило, что для этого потребно никак не меньше десять в сороковой джоулей, только на таких энергиях протоны и антипротоны становятся неотличимы друг от друга) и расслаблялся в бензольной ванне, пришло письмо от унитов.
– Наш великий соратник, – печально сказала 12-Ола. – Мы недооценили коварство врага. Лљвву не ограничились газовыми гигантами! Им удалось сдвинуть с траектории небольшую черную дыру, закапсулировать ее и направить в омут. Сейчас сингулярность находится в пяти световых сутках от столицы, ее траектория проходит всего в ста миллионах километров от планеты, по внешней орбите. Даже если передвинуть столицу на противоположную сторону от звезды, это не спасет нас – система уже подвергается сильнейшим гравитационным возмущениям. Солнце неизбежно будет захвачено черной дырой и погибнет, также как и культурное и политическое сердце страны. К тому же никакого опыта перемещения населенных планет через вакуумный омут нет!
Сообщение сопровождалось визуальным рядом – стилизованная черная дыра, летящая наискосок через систему роњош, уже поглотила внешнюю планету, где униты разрабатывали месторождения металлов, и грозила втянуть в себя буквально все вещество на своем пути. Времени на спасение оставалось куда меньше пяти суток: промедление сделает разрушения необратимыми. Несколько картинок показали атмосферные и морские штормы, разразившиеся на планете.
– Готовьтесь принять стартовый сигнал, – продиктовал я. Шифратор параллельно кодировал послание. – Через двенадцать часов я направлю вам свою звезду, поэтому рассчитайте точку ее столкновения с дырой и растяните над планетой защитную сеть из 6-мерной свёртки. Над остальными обитаемыми планетами системы тоже, иначе вас попросту сметет гравитационным взрывом и полным букетом энергичных частиц.
И я принялся готовить своего родного карлика к переброске в U2. Если у них получится закрыть свой дом от дикого рентгеновского излучения, которое перед смертью исторгнет дыра, то все обойдется, иначе…
Любопытно, сколько энергии должно выделиться при столкновении черной дыры и белого «анти-карлика»?
Человек-Вселенная
8/258, полночь. Густая тишина давила на органы слуха, будто все оставшиеся в живых обитатели обреченного дома очутились под километровым слоем воды.
– Почему мы еще живы? – выдавил лиловый Чанг-33. Он сжался за стеллажом, вцепившись в него всеми конечностями, будто мог таким образом уберечься от плазмы. Оба его поврежденных глаза таращились на матовую защиту, чуть не вываливаясь из пазов.
– Наверное, уменьшение площади свёртки отсрочило конец, – предположил Никлас. – Теперь мы тратим меньше энергии.
– Это ничего не меняет. – Гемма-19 устало вытянулась под бывшим потолком.
– Глядите…
Чиновник вытянул щупальце, указывая на что-то за пределами кокона. Там разгоралось бесшумное пламя, куда более яркое, чем сама начинка звезды, потому что часть излучения пробилась все-таки сквозь нее, наполнив останки дома высокочастотными волнами поля. Границы плазмы, стиснувшей свёртку, стремительно отступали, кое-где в этом плотном месиве реагирующих частиц возникли темные провалы и ветвящиеся «молнии». И тут же мир будто вжался в жилище, смазался и вновь расцвел привычными красками. Моргнув волокнистой рябью, свёртка растворилась в прохладном небе.
Повсюду, во все стороны до самого горизонта, расстилалась мшистая и плоская поверхность, изъязвленная бурыми лужами. Закрытое водяными облаками местное солнце с трудом пробивалось через атмосферу, словно нехотя освещая этот унылый пейзаж. К тому же в воздухе сновали какие-то верткие существа, настолько мелкие и въедливые, что кожа у всех троих разом ороговела, спасая людей от едкой напасти. Остатки утвари – приборов, дырокола, мебели и разной мелочи – с шуршанием расползлись по вязкой почве и лужам.
– Великий Хаббл, – пискнула девушка и опустилась на оплавленный кусок пластика. Остальные чувствовали себя нисколько не лучше.
– Так вот ты какая, смерть, – прошептал Сакки NGC 4320. В другой ситуации Никлас бы расхохотался, настолько уморительно выглядел гелиодезист. Но его смешок умер задолго до своего рождения.
Воздух поблизости замерцал, сгущаясь, и спустя минуту рядом с ними возникла вполне материальная фигура высокого и какого-то угловатого человека в странной блестящей, как будто чешуйчатой одежде. Лицо его было вытянуто вперед, зубы слегка выступали из широкого рта, а желтые глаза сияли приглушенным и чуждым светом.
– Леонид-1? – неуверенно проговорила Гемма-19.
– Здравствуй, девочка… Простите, что передвинул ваш еле живой домик в такое малоприятное место, – сказал гость. Вокруг воздвигся полевой купол, поверхность выправилась, поглотив обломки мебели и аппаратуры, а кровососы, бившиеся в толстую кожу «погорельцев», осыпались невесомой пылью. – Такое уж попалось… Располагайтесь. – В подтверждение его слова из воздуха материализовалась нормальная силовая мебель.
