Павел Комарницкий - Продолжение следует
"Фью" - я представляю симпатичную физиономию Ирочкиного братца - "Можно тебя отвлечь?"
"Это ты, Рома? Здравствуй"
Да, всё верно. Никто из ближайших родственников уже давно не зовёт меня Победившим бурю и тем более Ди. Рома и Рома.
"Здравствуй. Я не по делу, предупреждаю. Просто поболтать"
"Можно" - Федя понимает меня с полуслова - "А отвлечь меня тебе не удастся, ибо моё внимание целиком занято Уэфом. Ты не представляешь, с какой скоростью могут бегать ангелочки, пока не начнут летать"
"Кстати, я всё забываю спросить - чего ангелы так поздно начинают летать? Шесть лет, по земному счёту шесть с половиной - это же долго…"
"А на Земле в каком возрасте детям разрешают летать?"
"Не понял…"
"Ну вот у людей есть летательные аппараты. В каком возрасте детям можно управлять ими?"
"Ни в каком. Детей к управлению самолётами и вертолётами не допускают"
"Ещё вопросы?"
Да, Федя прав. Дело даже не в мышцах, дело в голове. Пока голова не окрепнет, за штурвал садиться нежелательно. Ведь ангелы - достаточно крупные существа, и летают быстро - во всяком случае, сто вёрст в час для них не предел. Это не так уж много, земные ласточки и стрижи летают ещё быстрее, но ласточки и весят граммы…
"Всё так, Рома. Все наши дети давно поубивались бы, начни они летать раньше"
"Я понял уже. Как здоровье Лоа?"
"Великолепно. Так что она сейчас на службе, бросила меня на произвол судьбы один на один с Уэфом. Но я пока держусь" - бесплотный шелестящий смех.
"Он ещё кусается?"
"Бросил. Во-первых, сырое мясо невкусное, а во-вторых, он уже чувствует чужую боль. А в остальном… Ты заметил, у нас почти все вещи приделаны к стенкам, и повыше? Это неспроста, Рома. Кстати, я советовал бы тебе убрать мамины вазоны куда-нибудь. Когда Иолла родит, ты очень скоро поймёшь - в доме, где обосновался маленький ангел, всякая вещь в пределах его досягаемости обречена на гибель. Замаешься восстанавливать"
"Это очень ценная информация" - я смеюсь - "Учту непременно"
"Ты чем занят-то?"
"Делаю одну вещь"
"Ответ неполный"
"Да подарок жене сделать хочу"
"Подарок? Хм… Скульптуру, не иначе"
"Абсолютно верно"
"Большую пушку?" - шелестящий бесплотный смех.
"Сам ты пушка. Прилетай, увидишь"
"Нет, уж лучше вы к нам. О, я чувствую - Смотрящий из поднебесья надумал вскрыть "домового". Придётся воспрепятствовать"
"Удачи тебе в этом безнадёжном деле" - снова смеюсь я.
"Так мы договорились. Так, это будет… Да, сто девятого с утра вы с сестричкой у нас"
Я озадаченно считаю. Да, Федя прав - как раз наши выходные совпадают… Что значит физик-теоретик, высчитал на лету.
"Как жена…"
"Жена как ты. Неявка к указанному сроку будет считаться дезертирством. Всё, "домовой" уже вопиет о помощи, и Уэф тоже. Будь здоров!"
"Привет Лоа!"
Ну вот, и заказ мой уже скоро будет готов. Посмотреть, что там наросло? Да ладно, сейчас уже не исправить…
– Соседу мира и процветания - старинным приветствием здоровается ангел-женщина, в руках корзинка. Средних лет дама. Я уже настолько привык видеть всё ангельским взглядом, что безошибочно определяю возраст по глазам. Да, только по глазам это и возможно, потому как и в двадцать, и в двести лет ангельские личики одинаково свежи и милы, на зависть земным геронтологам.
– И тебе того же, соседка - вежливо отвечаю я. Я вполне мог бы назвать её по имени, угадать имя для телепата задача несложная, но так обычно не принято - кто хочет, представляется сам.
Соседка между тем достаёт из аппарата - того самого, что уже работал к моему приходу сюда - свой заказ. Интересно…
– Извини, пожалуйста. Можно посмотреть? - вообще-то это невежливо, лезть в чужие дела, но уж очень мне хочется взглянуть, что же такое делают другие…
– Да сколько угодно.
Ничего особенного, набор столовой посуды. Искрятся алмазными гранями изящные бокалы, серебром и золотой инкрустацией сияют тарелки, маслянисто поблёскивают платиноиридиевые ножи.
– А вот это блюдо палладиевое - она показывает мне большое блюдо, украшенное чеканкой. Я всматриваюсь - да нет, это не чеканка, это же зернь. Куда там несчастному Фаберже…
– Нравится? Это я сама сотворила, не какой-то стандартный набор - соседка довольна произведённым впечатлением - Меня зовут Иуна, если тебе интересно - она смеётся.
– Очень приятно. А я Рома… ну то есть Ди.
– Как? Ро-ма… Необычно. И непохоже ни на что. Впрочем, я рада познакомиться с тобой, живая легенда. Твою Иоллу я знаю с малолетства.
Иуна складывает в принесённую корзинку свой заказ. Ого, а вес-то немаленький… Как она понесёт? Может, помочь женщине?
– Разве ты робот? - улавливает соседка мою мысль, и опять смеётся - Домовой, явись!
Многорукий пылесос тут как тут.
– Возьми и иди за мной - это роботу - Тяжести таскать вредно, Ди. Привет твоей Иолле!
Она исчезает в лифте, а я смотрю на свой аппарат. Должно уже получиться… Ага, всё.
Крышка поднимается, и я таращу глаза. Вот это да-а…
Скульптурная группа. В середине стоит маленький зелёный человечек в ярко-синем комбинезоне, за его спиной глыбой возвышается биоробот Иван, на лице которого застыла стандартная вежливая улыбка. Справа и слева стоят шестирукие охранные роботы, сверкающие хромом и позолотой. Над головой у них повис перевёрнутый усечённый конус с растопыренными лапами манипуляторов, боевой летающий робот "зелёных". И вся эта шайка заключена в прозрачный шар-аквариум, словно наполненный интенсивным зелёным светом, отчего фигуры кажутся полупрозрачными - именно так действует луч "всевидящего глаза" зелёных, способный проникать сквозь стены…
От неподвижных фигур веет недоброй, холодной силой. Чёрные блестящие глаза без белков на гладком бесстрастном лице "зелёного". Глаза биоробота Ивана ещё хуже - именно потому, что похожи на человеческие. Взгляд трупа. И совершенно ничего не выражают объективы механизмов.
Я осторожно трогаю шар - сплошное стекло, похоже. И весу в нём впятеро больше, чем во мне. Тоже мне Церетели. Да, "домовой" тут один не справится, придётся вызывать грузчиков.
Однако я ещё не сошёл с ума, чтобы дарить такое своей жене. Я же совсем не это хотел! С кем же посоветоваться? Федю опять побеспокоить разве…
"Фью, это опять я, извини"
"Чего, Рома? Проблемы?"
"Проблема. Слушай, как правильно работать с синтезатором?"
"Не вышло ничего, что ли?"
"Да не то чтобы совсем ничего не вышло. Вышло не то"
"Опять пушка?" - шелестящий смех.
"Хуже"
"Погоди-ка. Ты где, в подвале вашей башни?"
"Ну да"
Несколько мгновений ожидания, и в помещении появляется Федя, вместе с куском ковра, на котором сидит.
– Ещё раз здорово, родственник. А ну покажи, чего учудил - изображение перемещается - Вот это? Ого! - он внимательно рассматривает моё творение. Я молчу.
– А ты талант, Рома - медленно говорит Федя-Фью - Аж страшно глядеть на твою композицию. Но, как я понимаю, тебе хотелось изобразить не этих монстрюков, а мою младшенькую сестрёнку?
Я усмехаюсь. Конечно, при телепатии…
– Да причём тут телепатия - смеётся Федя, уловив мою мысль - Нетрудно догадаться, что данный художник признаёт только один достойный внимания объект для своего творчества. Параноидные и шизоидные всплески подсознания не в счёт.
Он устраивается поудобнее.
– Вот что, Рома. Для того, чтобы отсечь невнятные образы, существует фильтр. И обратная связь не помешает. И видеоконтроль, само собой. А так, как ты даёшь заказ - так работают либо мастера, либо если нужно получить стандартное изделие из памяти синтезатора - столовый набор, к примеру, или "домового". Ладно, Рома. Уэф уснул наконец, и я временно отдыхаю. Начинай, я пока на связи…
…
– Ау, любимый! Ну вот я и дома - Ирочка складывает крылья, шагает ко мне, прижимается - Скучал?
– Да не особо… Общался с соседкой. Слушай, она милашка…
"Это плохая шутка" - глаза Ирочки серьёзны.
"Ну я опять ляпнул, чего ты?" - я глажу жену, ласкаю - "Уж и пошутить нельзя"
"Это плохая шутка. Очень плохая, Рома"
"Слушай, неужели ты полагаешь, что я сменил биологический вид для флирта с соседкой? Ты у меня одна. И так будет по крайней мере тысячу лет"
– Ладно, муж мой - Ирочка вздыхает - Пойдём, я есть хочу вообще-то…
Я топаю следом. Век живи, век учись. Кто бы подумал, что ангелы так ревнивы…
– Не заговаривай мне зубы, Рома, я же вижу. Показывай.
– Ну вот. А я хотел сделать сюрприз.
Мы входим в северную комнату. Раскладной столик установлен посреди комнаты, и на нём стоит скульптура. Небольшая статуэтка из цветного стекла, удивительно передающего оттенки живого.
Молодая, совсем молодая девушка. Едва оперившаяся. Она сидит в неловкой позе, подтянув длинные ноги и закрывшись веером распущенных крыльев. Она ещё не знает, как поступить. Она ещё пытается отшить свою судьбу.
