Александр Казанцев - Озарение Нострадамуса
— Слов нет, в древности это имело значение, когда не было огнестрельного оружия. Навыки карате могут быть полезны ныне правоохранительным органам при задержании преступников, но обучать этим приемам можно только профессионалов. А овладение приемами карате всеми, кому этого захочется, приведет к использованию их в преступных целях.
— Однако. Я бы сказал, что вы против демократических свобод, товарищ Званцев, — покачал головой Ромов.
— Как понимать свободу? Как свободное самоограничение ради сосуществования людей в цивилизованном обществе или как право на произвол? Вы в ЦК партии могли бы поставить эти вопросы об опасности «умелых драк», могущих привести к росту преступности…
И вот теперь старший Ромов вспомнил, что так и оставил безответными предупреждения старого писателя… Внутренне смутившись, он строго спросил сына:
— Зачем тебе это нужно? С кем хочешь сражаться?
— С такими же борцами, как и я, и только на спортивной арене, — расплываясь в подкупающей улыбке, твердо ответил Иван.
И отец, поверив в стремление сына приобщиться таким образом к спорту, дал ему деньги на оплату занятий в секции карате. Иван был доволен. Он любил деньги, ему всегда было мало тех «карманных», которые давали ему родители, и эта материальная помощь отца окрылила его. Он занимался борьбой с отчаянной увлеченностью, и результаты не замедлили сказаться. Он становился отменным каратистом. «Учитель-сансей» не мог надивиться. С первых же соревнований Иван бессменно выходил победителем, последовательно завоевывая разноцветные пояса, соответствующие спортивным званиям.
Домашние часто видели его прыгающим, пытающимся даже включать свет в ванной ногой, выкидывая ее выше собственного роста. Василий Николаевич, глядя на эти упражнения, качал недовольно головой, но успехами сына гордился.
Цепь соревновании в конце концов принесла Ивану Ромову желанный «черный пояс» — высший знак отличия среди каратистов.
Василий Николаевич сам, вместе с младшим сыном Мишей, присутствовал на заключительных соревнованиях во Дворце тяжелой атлетики ЦСКА, восхищаясь ловкостью Ивана и силой его удара.
Иван сражал противника комбинированным ударом: в солнечное сплетение и тут же, повернувшись на одной ноге, с размаху бил ногой в голову, повергая этим соперника на ковер.
Черный пояс Ивана Ромова отметил для себя еще один из присутствовавших на этих соревнованиях зрителей: лысый, щуплый и неприметный с виду человечек. Записав что-то себе на пачке сигарет, он ушел, не дождавшись церемонии награждения.
Нашел он Ивана на тренировке и отозвал его в сторону:
— Вот что, парень, хочу поздравить тебя с очередной победой, давно твой поклонник…
И, заметив удивленный взгляд Ивана, продолжил вполголоса:
— Вижу, далеко пойдешь, широко шагаешь. Но что толку от этих громких побед, ежели тебе с них ничего не перепадает.
— А что должно перепадать? — пренебрежительно глядя на «болельщика», спросил Иван.
— Э-э, браток! А знаешь, сколько загребают боксеры, теннисисты?.. Миллионы! А ты тужишься за цветную тряпку на поясе. А мог бы иметь хорошие бабки…
— Показательные выступления, что ли? — засмеялся Иван.
— Какие там показательные… Хотя показать можешь кое-что из своего умения, когда со шпаной разделываться будешь.
— Э, дядя, — присвистнул Иван. — Да ты никак меня в дружинники вербуешь? Сообразил…
— Ума мне у других не занимать, милок. Среди тех, кто меня хорошо знает, я не зря Хмырем прозываюсь. А на видной службе все меня Владимиром Илларионовичем Хныровским величают. Так и запомни. И словами я не бросаюсь. И работу чистую имею в виду…
— Это как же понять?
— Хорошее дело предлагаю. Коммерсантов новых охранять от вымогателей разных.
— Против рэкета, значит, бороться?
— Вот именно! Не давать им дань собирать…
— Дело благородное, — о чем-то своем раздумывая, проговорил Иван. — Только такой заработок для меня мелковат. Я, может, сам в коммерсанты примеряюсь…
— Так поверь мне, знающему человеку, что покрутиться тебе в этой среде как раз на пользу будет, не на голом же месте свое дело начинать.
Иван, прикидывая в уме выгоду предлагаемого, спросил:
— Ты откуда такой ушлый?.. До срока вышел или свое отбыл?
— А вот это тебя не касается, — насупился Хмырь. — Такое спрашивать не принято. Меня сейчас на работе уважают. И тебе не пристало с такими вопросами лезть, ежели хочешь карманы наполнить…
— Ладно, — хлопнув Хмыря по плечу, сказал Иван. — Посмотрим, что за дело ты мне предлагаешь.
Вскоре они с Владимиром Илларионовичем обходили частные киоски-палатки и магазинчики, которые выросли как грибы после объявленной приватизации и разрешения свободной торговли.
— …С этих мелких коммерсантов мы и начнем, — подзадоривал Ивана Хмырь.
Первым клиентом их частной охранной «фирмы» стал магазинчик, в котором продавались и обменивались видеокассеты.
Усатый хозяин его, чем-то походивший на запорожского казака с картины Репина, договорился с ними об оплате охранных услуг.
Вдохновенный успехом Хныровский отправился в соседние киоски, а Иван задержался, прикидывая какими видеокассетами можно воспользоваться.
— Ну-ка, подвинься! — услышал он за спиной низкий голос.
— Чего надо? — повернулся Иван.
— Вали отсюда, ублюдок, сгинь, если не хочешь клопом раздавленным стать, — пригрозил басом здоровенный детина с лохматой шапкой рыжих волос и обратился к «запорожцу»:
— Ну что, подумал, дорогой, больше времени на раздумье не полагается… — отталкивая Ивана в сторону и нисколько не стесняясь при свидетеле заниматься вымогательством, начал рыжий.
При этих его словах Иван повернулся к нему лицом, подался вперед с выпадом правой руки, угодив кулаком рыжему в кадык, и, сразу же согнувшись в поясе, сделал полный оборот на одной ноге, вытянув другую, и со всего размаха ударил рэкетира в мохнатую голову тяжелым ботинком. Тот мешком свалился на пол.
— Здоровеньки булы! — восхитился торговец. — Как вас будем величать, «защитник»?
— Иван Ромов.
— А по отчеству?
— Васильевич.
— Васильевич, значит. Совсем как русский царь, «Грозным» который, прозывался. Ты, видно, тоже грозен.
— Черный пояс каратэ, — пояснил Иван.
Появился Владимир Илларионович. Увидел силящегося подняться рыжего детину и восторженного хозяина магазина. Поняв, что произошло, наклонился к охотнику за чужими деньгами и проговорил:
— Э паря! Понятие надо иметь, куда соваться.
— Так я же не знал, — потряхивая головой, пробормотал тот.
— Пахану своему скажи, что место тут занято, а ежели не поверит, то объясним лично. Понял? — говорил Хмырь, выпроваживая под локоть рыжего из магазина.
— Ну спасибо, Иван Грозный, — улыбался в усы хозяин магазинчика.
— Почему «Грозный»? — удивился Хмырь.
— Потому, что Иваном Васильевичем зовется, как и царь, который Грозный. К тому же Ромов, а это вроде сокращенно Романов.
— Так Иван Грозный не Романов был, Рюрикович.
— А все одно! У царей фамилии не спрашивают. А ты, видно, тоже грозен… Это звание к нему теперь прилипнет.
И прилипло. Особенно после пары схваток при разделе сферы влияния. С той поры в этой среде его иначе не называли.
Иван Ромов и Хныровский всегда встречались для очередного подведения итогов своей деятельности в отдельном кабинете ресторана «Буран», где посетителям, любителям рулетки, вкусных блюд и зрелища сильно обнаженных танцовщиц, гарантировалась безопасность могучей охраной из команды Ивана Грозного.
Иван и Владимир Илларионович рулеткой и девочками не увлекались. За закрытой дверью своего кабинета они начинали другую, более крупную игру.
— …Хватит тебе отмалчиваться, Владимир Илларионович. Скажи толком, в каком заведении ты работаешь, где тебя уважительно величают по имени-отчеству? — спросил Ромов. Постучав, вошел официант, принесший напитки и закуску, Пропустив пару рюмок и прожевав кусочек семги, Хныровский признался, что работает главным инженером в ЖЭКе.
— Да ты что? — удивился Иван. — Совсем мое уважение потерять хочешь?
— Так ведь, Иван Васильевич, на мне висела отсидка за злоупотребление хозяйственной деятельностью. И за такое место сто раз хлопотавшим за меня «спасибо» говорил.
— Нет, так не пойдет! — решительно заявил Иван. — Ты мне в другом месте нужен.
— To eсть как это?
— Пора нам с тобой перестать мелочью заниматься.
— А чего же ты хочешь? — удивленно спросил Xныровский.
— Я думаю в банк тебя определить. Такое мое решение.
— Решение? — спросил сбитый с толку Хмырь. — Кто меня в банк возьмет?
— Это для меня не проблема. Знакомых отца подключу, да и у меня самого кое-какие связи имеются. Другое дело — можно ли на тебя в этом деле положиться?
— А зачем я тебе в банке понадобился?
