Сергей Калашников - Странный мир
Это, однако, вещи понятные. Повседневные, можно сказать. Тут перед северными соседями неудобно. Они ведь двух мужчин к себе оттуда переманили, из которых один — хороший охотник. Да ещё двенадцать вытурили. Считай, десятой части населения лишилось «княжество» с тех пор, как они его нашли. Хорошо, хоть воспитательницы не подвели. Верхом на лошадке догнать и завалить зубра — это они проделывают легко. А, поскольку построить коптильню несложно, то с мясными продуктами у северного соседа всё стало даже лучше, чем было до того. Опять же, к этим, ставшими вдруг очень авторитетными, женщинам быстренько привели и сдали в обучение всех мальчишек. А тут собственные мужья воспитательниц с детьми приехали, и местные «женихи» оказались не у дел. Весной туда пойдет упряжка волов, плуг. Пшеничку и овёс высадят, и восемь сортов сурепок, рапсов, рыжиков — начнутся селекционные работы с масличными культурами. К надёжной жизни и окрестный народ потянется. В теплые стены нормальных домов, снабжённых экономичными печами и стеклянными окнами, люди охотно заглядывают из своих землянок и куреней.
После весенних ливней туда перегонят маленькое молочное стадо, а гуртовщики к следующей зиме приведут откормившихся за лето бычков. Нечего на охоту надеяться. Так уж вышло, что провизии южане производят с огромным избытком. А вышло это просто потому, что в каждом поселении рассчитывают и на свои нужды, и соседям послать.
Проглотят они это княжество постепенно. Уже сейчас за кров, питание и спецодежду тамошние люди охотно работают и на санитарной рубке, и на лесопосадках. Вливаются, одним словом. Воспитательницы, они девушки с понятием, с ними не только детишкам нескучно. Еще не забыть бы, с Викторией потолковать, и её Васькой. Перебрались бы ребята на север, и началась бы оттуда бурная разведка во все стороны и стремительный рост промышленности, тем более, такое «месторождение» рядом — электричка.
Другое дело, что на момент переноса на теплоходе была куча детворы, так что теперь в школе нет ни одного класса без учеников. Хотя, с бывшими пассажирами хлопотно. Нет, конфликтов по большому счёту нет. Их просто приходится учить всему тому, что здесь проходят ещё в детском саду. Кстати, люди из степи, наоборот, многое и сами способны преподать, они вообще влились на редкость органично. Удивительно, население подросло резко, почти удвоилось, а напряжения не возникло. Провианта достаточно, тканей хватает, а что в иных местах стало тесновато, так это ненадолго. Строят они теперь легко, можно сказать, с лихостью. Опыт — великое дело.
Ну и ладно, что есть, то есть. А вот насчёт своего намерения погодить с разведкой он был определённо неправ. Менее чем за три месяца отыскали они три группы, явно нуждавшихся в помощи. Причём, две из них даже слегка бедствовали. А ведь он когда-то что-то позволил себе рассуждать о необходимости сохранении человеческой популяции. Да грош цена его намерениям, если он не займётся немедленно прочёсыванием этого мира.
В активе у них пока только одно подходящее для дальних походов судно, та самая шхуна-текилоход. Зато теперь есть речники, чай с их-то помощью удастся соорудить нечто, пригодное для мореплавания. Кстати, на теплоходе сохранилось изрядно дизтоплива, а на БТРах есть неплохие дизели. Запасы пиломатериалов у них поднакоплены, Зиночка уже родила, глядишь, к весне их самый опытный капитан снова начнёт проситься в море. Хотя, стоп! Нельзя так тормозить. Среди речников имеется немало людей знакомых с кораблевождением.
А где искать? Квакушки нашли людей в районе устья Южного Буга. Народ там выглядел вполне состоятельным и занятым. Да, обустраивались, и это хорошо. От Синопа до устья Днестра имеет смысл поискать, на Кавказском побережье, подняться по бывшей Кубани, заглянуть на Дон. А, ведь если вода так поднялась, может быть и в Каспийское море имеется проход, и на Волгу. Понятно. Строить корабли и бороздить водные просторы. А что на счёт суши? Пожалуй, только в западном направлении они немножко с местностью знакомы. А ведь на левом берегу Днепра — бескрайние степи. И отправляться туда надо не пешком. Пара верховых и бочка на колёсах, чтобы не остаться без воды. А ведь для такого похода не нужно ждать весны. Зимой вода в степи имеется, так что, хоть сейчас можно отправляться.
Ладно, завтра это можно обсудить, а то младшая жена уже делает ему знаки.
* * *Как ни странно, но тон в этой школе задают первоклассники. Именно они здесь всё знают и могут подсказать куда идти, и по какому вопросу куда обращаться. Устанавливать порядков не пытаются, поскольку никаких порядков тут нет вообще. Учителей окликают по имени или по прозвищу, хотя и мамой назвать могут, если мама. Обращение на «вы» или на «ты» применяется непрогнозируемым образом. Формальная почтительность отсутствует. Кстати, копья и кистени никто не носит, только большие ножи или маленькие топорики типа томагавков.
На зарядку по утрам выбегают все, и учащиеся, и преподаватели, работники или приезжие — без разницы. Однако столпотворения в умывальнях или туалетах не происходит. В столовой тоже все сидят вперемешку — народ по мере прихода просто рассаживается подряд. Порций нет — все употребляют пищу из общих мис, обычно, человека по четыре на лоханку. Хлеб, вяленое и копчёное мясо лежат в свободном доступе на блюдах без ограничений. Ценятся каши, похлёбки и сыр, который вообще считается пищей путников или разведчиков, подается редко и понемногу, поскольку приберегается для дорожных рационов.
А вот напитки повариха подаёт индивидуально. Обычно — заваренные травы или компот, тоже с травами. Костик не сразу к ним привык, поскольку эти чаи нередко имеют горьковатый вкус. Детсадовская малышня чаще всего пьёт молоко, ещё оно достаётся кормящим мамкам. Мёд бывает редко и понемногу.
По местным программам Костик оказался в четвёртом классе. Но, так уж получилось, что занятия по целебным зельям проводятся вообще для всех учащихся школы одновременно. Настойки, отвары, заварки и вытяжки. Про травы, применяемые для лечения мелких травм, антисептики. И многие другие сведения для использования зелёной аптеки в повседневной жизни. А общее впечатление обычное. Школа как школа. Только уроки идут с рассвета и до заката во всех классах. Никаких домашних заданий — нет для них светлого времени, а при свечах или масляных светильниках заниматься не позволяют.
Ботаника в теплице, химия — с пробирками и реактивами. Приходится собирать целые конструкции из реторт, проводить полные процессы, а потом делать анализ. Теорию тоже дают, но практики очень много. В том числе и на реальных объектах. В частности, на той самой селитряной яме, у которой он когда-то повстречался с Викторией. Кстати, антилопа Манька Костика по этому маршруту возит, хотя насчёт пассажиров обычно проявляет разборчивость.
А, поскольку, вороша эту неаппетитную субстанцию, он всерьёз размышлял о проходящих здесь химических процессах, до многого додумался. Получалось, что в кучах, именуемых ещё буртами, селитряная земля «зреет» быстрее чем в ямах. Опять же, кучи проще ворошить и перекладывать, что актуально для слабоватых работников вроде него, мелкокостного, потому что махать вилами, это ни разу не легко, а шуровать ими в яме вообще мучительно. Полезно оказалось мешать помет с соломой и ботвой. Особенно хороши стебли и листья подсолнечника. В них много азота.
Написал на эту тему реферат. Почти без орфографических ошибок, кстати. А потом на «полигоне» сменили технологию, приведя её в соответствие с его рекомендациями. Кстати, слово «реферат» на титульном листе, учительница зачеркнула, а сверху написала «технология». И в третьем классе по ней писали диктант. Потом, исправив ошибки, разослали эти инструкции в места, где держат молочных коров.
На физике тоже — опыты и расчеты. На занятиях в столярном или кузнечном классе Костику легче, чем другим — он всё-таки взрослый мужчина и рубанок его слушается, как, впрочем, и молоток. Хотя, надо сказать, теоретические и практические занятия почти неразделимы. Сделанные на уроке гальванические элементы вообще соединили в батарею и увезли. Забыл спросить, куда и зачем. У него тогда удачная конструкция получилась.
Но и «странностей» в этой школе хватает. В четвёртом классе всего два ученика — Костик и Олег — паренёк двенадцати лет. Ещё в первый день они обратили внимание на то, что во время урока из-за края доски время от времени показывается жёлтое блюдечко, а потом прячется. Подумалось, что это такой приём, для того, чтобы внести некий толчок в монотонное однообразие учебного процесса. Спрашивать преподавателя постеснялся, а соученик по этому поводу тоже никак себя не проявил. Потом уже стало ясно, что он просто сделал вид, что ему всё понятно, но он тут не причём.
Всё выяснилось случайно. На целебных зельях, этот щиток, едва появился из-за чёрной поверхности, загудел от ударивших в него камушков из рогаток. Первоклашки отстрелялись буквально за пару секунд, и обсуждение свойств щавеля полевого продолжилось, как ни в чём не бывало.
