Кори Доктороу - Младший брат
Однако полезно не только сожалеть о совершенных ошибках, но и учиться на них.
На словах, во всяком случае, звучит хорошо. Наверное, ваше подсознание потому и откапывает из памяти грустные видения прошлого, чтобы вы подвели под ними какую-то итоговую черту, после чего они смогут с миром почить в забвении. По крайней мере мое подсознание постоянно этим занимается, видимо, в тщетной надежде дождаться от меня решительных действий по самосовершенствованию.
Вот о чем я вспоминал и думал по дороге домой, а еще прикидывал, как подстраховаться на случай, если «Маша» окажется подставой. Мне требовались гарантии безопасности.
И к тому времени, как я добрался до дома и очутился в сочувственных объятиях мамы и папы, в моей голове созрело решение этой задачи.
Вся фишка в тонком расчете времени. Действовать надо быстро, чтоб дээнбисты не успели опомниться, но при этом организовать по-настоящему массовое выступление икснетовцев.
Фишка в том, чтобы собрать большую толпу — тогда арестовать всех будет просто физически невозможно. Кроме того, акция должна состояться в людном месте, на виду у репортеров и взрослых. При таком раскладе у полиции рука не поднимется травить нас газом.
Фишка в том, чтобы придумать прикол типа поднятия в воздух Пентагона, на который клюнет пресса. И чтоб вокруг могла собраться плотная толпа, как те три тысячи студентов в Беркли, не позволившие увезти в полицейском фургоне их арестованного товарища.
Фишка — заставить прессу сказать правду о действиях полиции, как это произошло в 1968 году в Чикаго.
Вот это будет конкретная фишка!
На следующий день я сорвался из школы за час до конца уроков, использовав свои фирменные приемы. Меня не колебало, что дээнбисты, возможно, установили в школе какие-нибудь новые следящие примочки, и завтра моих предков вызовет Бенсон.
Даже если это случится, после того, что произойдет днем позже, родителям уже будут до фонаря мои неприятности в школе.
Мы встретились с Энджи у нее дома. Она ушла из школы еще раньше — просто притворилась, что вот-вот грохнется в обморок от жуткой боли в животе, и ее отпустили.
Мы принялись рассылать информацию в икснете — отправили письма всем, кому доверяли, и связались в чате с самыми надежными икснетовцами. Мы заглянули во все трюмы и злачные притоны «Пиратов» и забили стрелку пиратской братве. Было непросто выдать ровно столько информации, чтобы собрать всех, и при этом не привлечь внимание ДНБ, но, думаю, я все предусмотрел:
> Завтра играем в «ВампМоб»!
> Если ты гот, оденься в черное. Если ты не гот, найди гота и одолжи у него прикид. Короче, будем косить под вампиров.
> Игра начнется РОВНО В ВОСЕМЬ УТРА. Сразу после сбора разделимся на команды. Игра продлится 30 минут, так что у нас будет куча времени успеть в школу.
> Место тусовки сообщу завтра. Отправь свой открытый ключ по е-мейлу на [email protected] и проверь почту утром не позже семи. Если для тебя это слишком рано, вообще не ложись спать сегодня — лично мы так и сделаем.
> Гарантирован улетный прикол!..
> За базар отвечаю
> M1k3y
После этого я послал короткое сообщение Маше.
> Завтра.
> M1k3y
Спустя минуту от нее пришел ответ:
> Я так и думала. Значит, вампмоб? Ты времени зря не теряешь! Надень красную кепку. Много барахла с собой не бери.
Как думаете, что из вещей надо брать с собой, когда пускаешься в бега? Я перетаскал достаточно неподъемных рюкзаков по бойскаутским лагерям, чтобы понять — каждый лишний грамм с каждым очередным шагом врезается в плечи с сокрушительной силой земного притяжения. Это уже не просто грамм, это один грамм, помноженный на миллион шагов — итого тонна!
— Все правильно, — сказала Энджи. — Мудро. Брать в дорогу больше трех смен белья — ненужная роскошь. Грязное всегда можно сполоснуть в рукомойнике. Лучше ходить с пятном на футболке, чем с чемоданом, который слишком велик и тяжел, чтобы поместиться под сиденьем в самолете.
Она достала и бросила на кровать свою курьерскую сумку из баллистического нейлона, которую обычно носила на плече так, что ремень проходил наискосок у нее между грудей (от этого зрелища мне всегда становилось жарко). Рядом стала расти небрежная кучка вещей.
— Та-ак — три футболки, запасные джинсы, шорты, трое трусов, три пары носков, свитер — этого, полагаю, достаточно.
Энджи вытряхнула на кровать содержимое сумки, с которой ходила в школьный спортзал, и собрала туалетные принадлежности.
— Не забыть бы завтра перед уходом захватить зубную щетку…
Наблюдая за Энджи, я испытывал довольно стремное чувство. Жутко подумать, что завтра нам предстоит надолго, а может, и навсегда покинуть родной дом. А Энджи вела себя так, будто собиралась за город на выходные.
— Слушай, а иксбокс мне брать? — спросила она. — У меня на винчестере куча информации. Не хочется, чтобы это попало в чужие руки.
— Пусть попадает, — сказал я. — Вся информация зашифрована, это программный стандарт «параноид-иксбоксов». Оставь, в Лос-Анджелесе их полно, найдем себе новые. Просто создай почтовый адрес на сервере Партии Пиратов и отправь на него образ жесткого диска. Я дома со своим то же самое сделаю.
Энджи взялась за дело, и вскоре файл образа жесткого диска встал в очередь к отправке по электронной почте. Пройдет часа два, пока информация целиком протиснется через соседское Wi-Fi подключение к Интернету и улетит в Швецию.
Энджи закрыла клапан сумки и стянула уплотняющие лямки. Сумка сжалась до размеров футбольного мяча. Я восхищенно смотрел на результат, полученный Энджи. Теперь она могла повесить это на плечо, выйти на улицу, и никто даже не обернется — девчонка просто идет в школу.
— Да, вот еще что, — сказала Энджи, подошла к прикроватной тумбочке, выдвинула ящик и достала коробку с презервативами. Вынула из нее ленточки квадратных упаковок, снова открыла сумку и сунула их внутрь, после чего шлепнула меня по заднице.
— Что дальше? — спросил я.
— Теперь пошли к тебе. Соберешь свои шмотки. И потом — надо же мне когда-то познакомиться с твоими родителями, так или нет?
Энджи оставила сумку лежать посреди раскиданной по полу одежды и прочего барахла. Она без колебаний бросала все и уходила — просто чтоб быть со мной, поддержать меня в трудный час. Черт, это дорогого стоит! Мне и самому захотелось совершить что-нибудь такое же самоотверженное.
Мы застали маму на кухне. Она сидела перед раскрытым ноутбуком, отвечала на почту и одновременно говорила в микрофон гарнитуры мобильника, объясняя какому-то несчастному йоркширцу, как ему со своей семьей свыкнуться с новой жизнью в Луизиане.
Я вошел первым, Энджи — за мной, держась за руку, — с широченной улыбкой, но сжимая мне пальцы с такой силой, что костяшкам больно. Чего она психовала — непонятно; даже если встреча не пройдет в атмосфере дружбы и взаимопонимания, ей все равно больше никогда не тусоваться с моими предками.
Едва завидев нас, мама тут же отключила йоркширца, забыв попрощаться.
— Привет, Маркус, — сказала она и поцеловала меня в щёку. — Кто это с тобой?
— Ма, познакомься с Энджи. Энджи, это моя мама, Лилиан.
Мама встала и обняла Энджи.
— Рада познакомиться с тобой, дорогая, — сказала мама, оглядывая Энджи с головы до ног. Та, по-моему, смотрелась вполне приемлемо. Одета хорошо, не вызывающе, и вообще сразу было видно, что она очень продвинутая девчонка.
— Мне тоже очень приятно познакомиться с вами, миссис Йаллоу, — твердым, уверенным голосом произнесла Энджи. Не то что я, когда знакомился с ее мамой.
— Зови меня просто Лилиан, милая, — сказала мама, продолжая изучать Энджи. — Ты поужинаешь с нами?
— С большим удовольствием.
— Ты не против мясного? — Мама уже вполне освоилась с особенностями жизни в Калифорнии.
— Я ем все, что не успевает съесть меня, — ответила Энджи.
— Она помешана на остром соусе, — вставил я. — Съест даже старые покрышки, если ты подашь их ей под сальсой.
Энджи игриво ткнула меня кулаком в плечо.
— Я как раз собиралась заказать еду в тайском ресторане, — сказала мама. — Попрошу их включить пару фирменных блюд, помеченных пятью стручками.
Энджи вежливо поблагодарила, и мама принялась хлопотать по кухне, налила нам по стакану сока, поставила тарелку с печеньем и раза три предложила чаю. Я внутренне напрягся.
— Ма, спасибо. Мы поднимемся ко мне в комнату ненадолго.
Мама на мгновение прищурились, но тут же заулыбалась.
— Очень хорошо, — сказала она. — Через час приедет отец, тогда и поужинаем.
Мой вампирский прикид валялся где-то в дальнем углу шкафа. Пока Энджи заинтересованно разглядывала его, я занялся сбором в дорогу — не слишком, впрочем, дальнюю, всего-то до Лос-Анджелеса. Там полно магазинов, а в них шмотки, какие хочешь. Я только отложил три или четыре любимые футболки, не менее любимые джинсы, дезодорант и моток нити для чистки зубов.
