Крис Вудинг - Железный Шакал
Он проскальзывал сквозь лес с ножом, зажатым в зубах. Незаметно крался мимо стражников под покровом темноты. Он видел, как в хаосе перестрелки разрывались вспышки выстрелов. Это было время насилия, свободы и уверенности.
Рядом с ним стояли Фэл и Эхри. Фэл ловко делал самокрутки. Эхри курила. Они стали намного старше, но это было неизменным. Бессловесное родство душ.
Он посмотрел на капитана. Фрей прислонился к дереву и опустив голову. «Ему изрядно досталось, — подумал Сило. — Он отбросил надежду и приготовился к смерти. Такое возвращение даром не проходит». Но Сило знал, что Дариан выдержит.
— Тебе повезло, — говорила Эхри. — Мы потеряли отметки, которые ты делал, но нам помогли ваши выстрелы. Там настоящий лабиринт.
— Вы нашли другую тропу, — произнес Сило. — И я вам благодарен.
Рядом уныло сидели на траве трое молодых муртиан. Их связали и заткнули им рты. Аккад оставил на страже тех самых караульщиков, которые захватили Сило и Фрея. Возле «крольчатника» кто-то всегда нес дозор на тот случай, если родственники приговоренных попытаются вызволить их из ямы. Но Эхри привела с собой целый отряд. Охранники сдались без сопротивления.
Фэл вручил самокрутку Сило и начал сворачивать еще одну, для себя. Бортинженер прикурил и указал на пленников:
— Что вы собираетесь с ними сделать?
— Отпустим, — бросила Эхри.
Он взглянул на свою собеседницу. Ее лицо было озарено блеклым лунным светом, пробивавшимся сквозь густую листву.
— Мы можем удрать или довести дело до конца, — заявила она. — Но я не сбегу.
— Все из-за меня?
Она покачала головой.
— Так или иначе, это должно было случиться. Завтра, на следующей неделе, через месяц. Но твое появление ускорило события.
— Очень многие, как и мы, считают, что Аккад забыл о несчастьях наших братьев муртиан, — пояснил Фэл, уставившись на трубочку из бумаги и трав, которую держал в руке. — Он не стремится к освобождению наших сородичей, томящихся в неволе. Он хочет лишь властвовать.
— Он стал параноиком, — добавила Эхри. — Каждый день выдумывает что-то новенькое.
Сило мрачно затянулся самокруткой. Аккад безумно боялся измены еще до неудачного восстания. А теперь ситуация осложнилась донельзя.
— И люди совсем другие, — продолжал Фэл. — Они испуганы. А гхаллов закармливают. Аккад наказывает невинных и таким образом превращает в предателей их родственников.
— Он готов на все, чтобы защитить нас, — горько вздохнула Эхри, — хотим мы того или нет.
Она стала гораздо суровее, чем он ее запомнил, а ведь и тогда она отличалась непреклонностью. Но то было в иное время, когда он и Фэл соперничали друг с другом, а она никак не могла сделать выбор.
Девять лет назад он попытался свергнуть Аккада. А Эхри заболела — ее укусила змея. Фэл отказался покинуть ее. И Сило понял — он не будет ждать, пока она поправится. Слишком много осколков нужно было сложить. Тогда каждый решил, что (или кто) для него важнее. Для Сило Эхри находилась на втором месте — но не для Фэла. Он нисколько не удивился, узнав по возвращении, что они поженились и носили на ладонях знаки своей любви.
Но прежде они заключили договор. Если кого-нибудь из них бросят в «крольчатник», остальные выведут его оттуда. Но все сложилось иначе. Единственным здоровым из них на тот момент оказался Фэл. Ему одному было не под силу спасти мятежников. Он и Эхри избежали возмездия, потому что оба не принимали участия в бунте. Вдобавок их не выдали. Сам Сило уже сбежал, спасая свою жизнь.
Он сомневался, что Эхри и Фэл помнят о договоре. А если именно они раскрыли Аккаду план заговорщиков? Укус ядовитой змеи случился подозрительно кстати для этой пары. Но Сило быстро откинул недостойные мысли. Эхри, которую он знал, должна была испытывать жестокие муки совести. Она пойдет на что угодно и загладит свою вину. А Фэл, как всегда, будет рядом с ней.
Он наблюдал, как другие проверяют оружие. Все отлично натренированы и целеустремленны. Он заметил и вардийца, который был в свите вождя. Его звали Гриффден. Похоже, гниль насквозь проела мир Аккада.
— Что вы собираетесь предпринять? — поинтересовался он.
Фэл нервно закурил самокрутку.
— В прошлый раз нас предали. Теперь такого не случится. Он ничего не подозревает. У него в хижине — только четыре охранника, и двое из них — наши.
— А ты? — спросила Эхри, бросила окурок на землю и тщательно придавила ногой.
Сило уловил напряжение в ее тоне и догадался о причине. Восстание организовывала именно она. Как же он сразу не понял расстановку сил? Возможно, она радовалась его возвращению, но случилось это некстати.
— Мне нужна карта, — сказал он.
— Мы слышали. Ты ищешь Гагрииск.
— И что ты намерен делать, когда получишь ее? — вмешался в разговор Фэл.
— Помогу капитану.
— Ты необходим нам! — изумленно вскинулся Фэл. — Ты — живая легенда. Ты — все то, чем не является Аккад. Он не позволял нам устраивать набеги на лагеря саммайцев, чтобы добыть медикаменты! Но ты же безжалостен.
— Он прав, — непринужденно подтвердила Эхри, ее глаза были твердыми, как кремни. — После того, как мы покончим с Аккадом… если ты будешь с нами, они объединились бы вокруг тебя.
— Я не гожусь в лидеры, — вымолвил Сило.
— Верно, — согласилась Эхри. — А я гожусь. И хотела бы иметь тебя рядом с собой. Народ к тебе потянется.
Сило затянулся окурком, и у него запершило в горле. Он загасил самокрутку, смял ее и сунул в карман. Старая привычка. Бросать окурки в джунглях — верный способ сообщить врагу о своем присутствии.
— Однажды так уже было. Я не вынесу такого бремени повторно.
Эхри отступила от него на шаг. На ее лице проступило какое-то новое выражение. Какая-то уродливая тень во взгляде.
— Значит, ты вернулся не ради нас?
— Да, — ответил Сило и указал на Фрея. — Ради него.
— Вардийца? — ехидно ухмыльнулась она.
— Старого друга.
— А как же мы? — произнес Фэл.
Эхри отвернулась от Сило. Она излучала разочарование. Он не станет исправлять положение в лагере и вдохновлять людей. Он пришел за картой и исчезнет, как только получит ее. Снова бросит их. Снова изменит делу.
— Зачем тебе понадобился Гагрииск? — осведомилась она отчужденно и недружелюбно.
— Чтобы освободить заключенного.
— Муртианина?
— Йорта.
Эхри фыркнула.
— Сило, что с тобой случилось?
— Я попробовал и потерпел неудачу.
— Ты сдался, — злобно и презрительно поправила она. Ее настроение резко изменилось.
— Эхри… — проговорил Фэл, всегда выступавший в роли миротворца. Он протянул руку, чтобы прикоснуться к ней, но она сердито отмахнулась.
— Ты обещал Аккаду лекарства и еду, — отчеканила она Сило. — Привези их, и мы дадим тебе свою карту.
— Справедливо, — кивнул Сило.
— У тебя есть транспорт? Для пятидесяти человек?
— Поместятся.
— Эхри! — воскликнул Фэл. — Гагрииск? Ты, наверно, шутишь.
— Эта каторга была страшной легендой для муртиан еще до нашего рождения, — рявкнула она, срываясь на муже. — Сотни наших братьев и сестер гибнут от непосильного труда!
Ее слова задели Фэла, и он будто окаменел.
— И ты хочешь напасть на Гагрииск?
— Да! И каждый свободный муртианин услышит о нашем налете. Молодежь последует за нами. Жизнь будет совсем не такой, как при Аккаде.
Фэл покачал головой.
— Чистое самоубийство.
— Так поступил бы Сило, — гневно произнесла она.
Сило уставился вниз и кивнул своим мыслям. Он заслужил ярость, которую она обрушила на него.
— Забирай своего капитана, — сказала она. — Возвращайся на свой корабль. К рассвету все будет закончено.
— Как насчет Аккада? — спросил он. — Вы его пощадите?
— Это тебя не касается. Ты здесь вообще ни при чем.
Сило отвернулся.
— Время дорого. Я надеюсь вернуться завтра или, самое позднее, послезавтра.
Он подошел к Фрею. За спиной он слышал голос Эхри, отдающей команды. Сейчас они проскользнут в лагерь. А Сило направится в другую сторону.
Когда он приблизился, Дариан поднял голову и, похоже, лишь сейчас обратил внимание на общее оживление.
— Что стряслось? — обратился он к Сило.
Сило потребовалось несколько мгновений, чтобы вновь переключиться с муртианского языка на вардийский.
— Расскажу на обратном пути, — пробормотал он.
— Мы не с ними?
— Нет.
Фрей нахмурился.
— С тобой все в порядке?
— Да, кэп, — кивнул он.
Дариан не задавал дополнительных вопросов, и Сило был ему благодарен. Возможно, он до сих пор оставался с капитаном лишь по одной причине. В глубине души он верил, что Фрей поймет его, если прошлое Сило когда-нибудь вскроется. Наверное, Дариан был единственным человеком, способным на это.
