Сергей Павлыш - Депортация
Астрофизические наблюдения выявили несомненную связь между периодическими колебаниями светимости центральной звезды и собственным вращением планетоида. Наблюдаемые колебания запаздывают на 4,8 часов, что хорошо соотносится с расстоянием и косвенно указывает на внепространственную связь звезды с планетоидом.
Мы пришли к единодушному выводу, что планетоид утилизирует энергию звезды через прямой канал, теоретически обоснованный американским ученым Кайтапрамом Вишванатан Намбудири в 2048 году. Одновременно, откачка звездной энергии объясняет аномально низкую светимость Эпсилона Эридана относительно его массы и возраста.
Была предпринята попытка исследовать поверхность планетоида с помощью малых беспилотных модулей. Попытка увенчалась частичным успехом, спуск и возвращение модулей происходили штатно, но телеметрия не выявляла отклонений во всех исследуемых частотах.
На полюсах планетоида обнаружены области размером соответственно 2,5 и 14 квадратных километров, свободные от фракталов. Принято решение опустить один из посадочных модулей на поверхность вблизи от полюса с большей свободной площадью.
Во время маневра модуль исчез с экранов, одновременно внешними сенсорами был зарегистрирован гамма-импульс, мощность которого с высокой точностью соответствует массе посадочного модуля. Таким образом, мы лишились более трети научной группы и значительной части техники.
Было принято решение продолжить дальнейшее исследования средними беспилотными зондами.
После потери друх десятков зондов удалось установить, что планетоид связан с центральной звездой циклами поглощения и выделения энергии. Кроме того, энергия, выделяемая 40 -километровой областью, на два порядка превосходит таковую на противоположном полюсе. Бы назвали полюса "большой" и "малый".
Почти единогласно было решено произвести посадку звездолета, защита которого была теоретически способна удержать выброс энергии, на "малом" полюсе. Кроме того, посадка должна была проводиться во время цикла поглощения. Я голосовала против.
Для спуска с орбиты размером в 0,5 мегаметра нам понадобилось более 4 часов, и в результате мы попали под цикл выделения энергии. Защита корабля выдержала, не выдержали люди. Все, кто находились вне командного поста, умерли мгновенно. Пятеро, включая меня и капитана, выжили. Мы посадили практически полностью выведенный из строя звездолет в нескольких десятках метров от центра аномалии. Я приняла решение поместить датчики в центре, чтобы снять физические характеристики энергетического выброса.
Конец отчета.
Приложение: архив данных зондов и сенсоров (72,4 Тб)
Глава 5. Эмигрант
Земля пахнет. Нет, не так – Земля воняет.
Я знал, что земная атмосфера значительно плотнее нашей, что процентное содержание кислорода меньше, а многочисленные примеси благородных газов практически отсутствуют. Но одно дело знать, и другое дело – ощутить это собственными легкими, носом, глазами. На кораблях поддерживается универсальная азотно-кислородная атмосфера под невысоким давлением и с сорокаприцентным содержанием кислорода, что позволят снизить нагрузки на несущие конструкции корпуса.
Поэтому открытый огонь на звездолете запрещен, попытка пронести зажигалку рассматривается как подготовка теракта, а немногочисленные курильщики могут заказать паровой кальян – за баснословные деньги.
Короче, Земля меня ошеломила. Запахи, звуки, мелькание световых табло ввели меня в ступор. И тут чья-то мягкая ладошка взяла меня за руку. Я повертел головой и никого не увидел. Потом догадался посмотреть вниз и заметил небольшое чернокожее существо, которое доставало мне максимум до груди.
Я знал о существовании человеческих рас, непохожих на аврорцев, но в первый раз столкнулся с ними воочию. Первой моей реакцией было отдернуть руку, но я сдержался.
– Насколько я понимаю, вы с Авроры? – осведомилось существо, которое я в конечном итоге идентифицировал как женщину.
– Да, -ответил я.
– Идите за мной.
И она повела меня к регистрационной стойке, где я должен был ответить на множество вопросов.
– Я, Марина Марамай, по результатам тестов не могу предоставить вам работу согласно специальности – сказала эта пигалица. – Варианты: мусорщик, первая гражданская категория. Уборщик, первая гражданская категория. Правильщик вручную на заводах Лада / Самара вторая гражданская категория. Угольщик, вторая гражданская категория. Испытатель медикаментов, высшая гражданская категория, посмертно. Тунеядец, нулевая гражданская категория, пожизненно.
Все предложенные варианты меня не вдохновили, так что пришлось выбрать тунеядца. Там более, как было сказано в брошюре переселенца, этот статус имеют миллионы. Впоследствии я об этом пожалел. Первая волна депортации коснулась только нулевой гражданской категории. О том, что происходило потом, я, скорее всего, никогда не узнаю. Потому что не доживу.
И я жил в центре для переселенцев, дышал этим отвратительным воздухом, жрал их неудобоваримую еду, жил и надеялся, что вернусь на нашу Аврору – и все будет хорошо.
Интермедия
– Мы изобрели для них целый огромный мир. Мир, полный неразгаданных загадок и вызовов. Мы дали им в руки возможность исследовать этот мир, извлекать из него пользу для всего человечества, дали им в руки практически неограниченные ресурсы Второй Луны. Устроили им первоначальное терраформирование, десятилетия снабжали их всем необходимым, гнали ресурсы, технику, казалось бы – твори, работай, умножай славу человечества! А что сделали эти ублюдки? Сначала они выгнали всех более или менее дееспособных в вечную космическую ссылку. Потом начали разводить своих экологических свинтусов. Засрали свиным навозом расчищенный плацдарм – ты подумай, ни одной сволочи не пришла в голову идея двинуться в сторону ихнего Великого Прыща, который они называют Ближние Горы, ни одна экспедиция не была направлена в сторону океана, чтобы хотя бы оценили его потенциал – а мы ведь туда запустили хотя и зубастых, но весьма полезных существ. А потом они вообще решили удушить своих лучших представителей, потому что они им якобы мешали разводить экологических свиноматок. А тех, кого пощадили, превратили в недочеловеков. Да, Дима. Ты сам все видел и читал. И даже наблюдал знаменитую сцену в реальном времени – не отрицай, я знаю! И знаю, что хер у тебя от нее не встал, а вот кулаки сжимались!
Володарского несло.
– Обосрались мы с нашей выбраковкой, понимаешь – обосрались! – гремел он. – Мы отбраковали восемь миллиардов, мы создали для них идеальные условия, в надежде, что в каждом отдельном случае мы получим от тридцати до пятидесяти процентов, достойных восстановления. А что мы имеем? Вот в этом случае, что мы имеем? Белые люди, вроде как трудолбивые, вроде как пассионарные, в конце концов век назад они замутили одна за другой три хреновенькие, но революции. Три процента, Маркелов! Три процента от сорока миллионов, те сто двадцать тысяч, которые были при первой же возможности отправлены добывать ресурсы для жлобов. Да, они размножились, их количество удвоилось, и я считаю это грандиозным приобретением. И полсотни с Авроры, которые смогут адаптироваться в нашем обществе – в том числе и этот долбоклюв Карел, дружок твоего героя, который хоть и накосячил в молодости, но самостоятельно пришел к определенным выводам. Конечно, через барьер виртуальности неспособен проникнуть и он, но тем не менее.
– Почему вы говорите о полусотне аврорцев? – спросил Маркелов, пользуясь вынужденной паузой, когда Володарский набирал воздух для очередной тирады. – После выбраковки в моем списке осталось более миллиона потенциально приспособленных.
– Потенциально – ключевое слово, – ответил Володарский. – Наш Ковчег до часа Ч сможет нарастить жилой объем до двух кубических километров. Мы можем разместить два миллиарда живых, или четыре миллиарда полутрупов с виртуальными мозгами в любой пропорции. Для живого человека нужен кубический метр, для саркофага достаточно и половины. Вот такая простая арифметика. Конечно, всех виртуальщиков мы возьмем с собой, пусть они доживают свою псевдожизнь. Вычислительных мощностей хватит. Новых детей там все равно вот уже несколько лет не рождается, вымрут самостоятельно. Но у меня имеется огромное желание нажать на вот эту красную кнопку и удалить все те агонизирующие терабайты, которые мы отбраковали. Зачем они нам? Клонов штамповать мы не умеем, а если даже научимся – нужен ли нам твой любимый ублюдочный главный герой, дневник которого ты, Дима, даже собирался издавать? Его полутрупа, конечно, не будет с нами на Ковчеге, но и сознание его вряд ли пригодится.
