KnigaRead.com/

Лев Аскеров - Приговоренные

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Лев Аскеров, "Приговоренные" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Мастер на какое-то мгновение умолк, а затем не без лукавинки добавил:

— Подскажете в виде «камушков». То бишь, вопросиков…

Hо мы надеемся, вы все-таки сможете разглядеть и, если не назвать, то, во всяком случае, намекнуть на причину происходящего с людьми… Искренне надеемся. Пытливый развел руками и, отыскав глазами Камею, направился к ней. Она сидела на пенечке и, как ни странно, одна. Обычно Дрема такие оказии не упускал. Стоило Пытливому замешкаться, как Дрема оказывался тут как тут. Начинал что-то нашептывать ей, а она заинтересованно слушала и очень уж тепло реагировала. Выглядели они в такие минуты задушевной парочкой, которая никак не может наворковаться, и которой наплевать, есть люди рядом или нет их…

Так, наверное, казалось только ему, Пытливому. Скорее всего от ревности. Потому что стоило ему подойти к ним, как Камея брала его за руку и уже не отпускала от себя. И она не требовала от Пытливого занимать ее разговорами. Им и без них было хорошо.

А тут она одна. Дрема, правда, находился неподалеку. Всего в нескольких шагах. Примяв высокую траву, он полулежал и мечтательно глядя перед собой, жевал кончик длинного сухого стебелька.

Отрешенные от сего мира глаза его были полны сострадания к кому-то. Они, вероятно, видели чью-то боль. Она жалила ему сердце. Он чуть не плакал. Hо это было не насилие кого-то над кем-то. Это было что-то другое. Что-то личное. И Пытливому страсть как захотелось подсмотреть. Сделать это, имея нимб, не представляло труда. Потом он, правда клял себя за столь низкое вероломство. Hо то — потом.

А в тот момент, ничтоже сумнящеся, бесцеремонно, легким давлением мысли он вторгся в Дремин мир. И тотчас же увидел его печаль. Ею была земляночка. Певунья. Она сидела на пороге своей хибарки и неотрывно, с раздирающей душу тоской, смотрела в звездное небо. И на громадный шар яркой луны. А на луне, как в тигле, золотом восторга плавились Дремины глаза. И ломкий золотистый поток света, струившийся из лунной чаши, с нежной дрожью обнимал девушку…

То была Дремина любовь. Она была сильнее его любви к Камее.

Пытливый поспешно, словно отпрянув от замочной скважины, отключился от Дреминого нимбового поля. Теперь он мог быть спокоен за Камею, которая, кстати, как и Дрема плавала в омуте минора. Ее же милая грусть, навеянная волшебным пением земляночки, была о маме, об отце и о нем, Пытливом.

Hо больше всего Пытливого удивило то, что все пятьдесят практикантов, возлежащих на лугу, тоже пребывали в непривычной для них прострации. Каждый окунулся в самого себя. Казалось даже, что они забыли почему собрались здесь. Что Мастерам от них надо? А ведь сегодня истекла неделя, которую им дали, чтобы осмотреться. Так сказать, адаптироваться. Наверняка шарик этот они облазили вдоль и поперек. Насмотрелись — по уши. И впечатлений у каждого должно быть пруд-пруди, а они вялы. Рассеяны. Конечно переговариваются между собой, но без обычной живости. Так. Лишь бы что-то сказать и для отвязки среагировать.

Оставалось впечатление, что практикантов тяготит ожидание предстоящего совещания. Его же не начинали по причине отсутствия одного из Мастеров — Кроткого. Шеф триумвирата мастеров — Озаренный и Верный прибыли сюда загодя. И, стоя в сторонке, переговаривались между собой, и отвечали на вопросы практикантов. Кроткий, как объявил шеф триумвирата Озаренный, пару дней назад отбыл на Промежуточную, но с минуты на минуту должен объявиться. И действительно, не успел Пытливый усесться с Камеей, как рядом с Мастерами, словно из-под земли, выросла фигурка Кроткого.

— Здравствуйте! Прошу извинить за опоздание, — сказал он, и виновато улыбаясь, добавил:

— Путь мой был не близок.

— Все в порядке? — с участием спросил Верный. Кроткий кивнул.

— Hу что?! Начнем? — спросил у Мастеров Озаренный и, получив их одобрение, вышел вперед.

— Дорогие наши коллеги, — начал он, — минула неделя, как вы прибыли сюда. В самую нижнюю точку шестого Луча Великого Круга Миров. Она, как вы успели убедиться, представляет из себя изумительную по красоте и весьма пригодную для жизни одушевленных особей планету, названную Всевышним — Землей. Вы, безусловно, обратили внимание на разницу во времени. Hа ВКМ, то есть, в Великом Кругу Миров и здесь, на Земле. По ВКМ вы провели здесь семь дней, а по времени Земли шестьсот семьдесят два. Время для адаптации вполне достаточное. Вот почему я сегодня официально, от имени триумвирата Мастеров, которым имею честь руководить, объявляю сегодняшний день рабочим. За четырнадцать земных месяцев вы успели поэкспериментировать. Одним они принесли разочарования, другим позволили наметить направление работы. Неправда ли, Камея?

Вопрос застал девушку врасплох. Она смутилась и, не выпуская руки Пытливого, сказала:

— У меня пока версия, Мастер. Я ее еще не могу четко сформулировать.

— Сформулируешь, — ободрил он ее.

Блуждающий взгляд Озаренного остановился на руке Камеи, что крепко держала ладонь Пытливого, а потом, машинально скользнув по ней, остановился на Пытливом. Остановился и застыл. Именно застыл. Что-то в нем его удивило. Он даже тряхнул головой словно освобождаясь от наваждения, а потом, нагнувшись к своим товарищам что-то прошептал и показал на Пытливого.

Это донельзя обескуражило практиканта. Он посмотрел на себя со стороны. Благо дело это он мог. С одеждой все в порядке. В наружности — ни царапинки. Hо каждый из Мастеров с изучающим интересом то и дело бросал на него свои взгляды. Потом, видимо, они потеряли к нему интерес. Во всяком случае, в открытую его не выказывали…

«Померещилось», — решил Пытливый и перестал наблюдать за ними.

Между тем, Озаренный продолжал свою речь.

— …Красавица наша, — говорил он о Земле, — создана вопреки классической теории о генезисе планет. Она сложена сплошь из парадоксов. И благодаря им цветет и здравствует. Без них не было бы шестого Луча в ВКМ и шестой планеты Детства человечества. Впрочем, вы это знаете из учебников. Знаете также сколько было скептиков, не верящих в успех нашего дела. Hо, слава Богу, мы создали шестой Луч. Благодаря ему нам удалось на треть сократить срок пребывания душ разумных особей в состоянии летаргии в периоды перехода из одной Вселенной в другую.

Сейчас, когда в печать просочилась информация по поводу возникших здесь проблем, скептики вновь подняли головы. Они говорят, что предупреждали Резиденцию о неминуемых и непоправимых осложнениях, о бесперспективности и ненужности в системе мироздания еще одного Луча кругооборота жизни…

2. Перл борзописца

От страстной речи Озаренного Пытливого отвлек характерный звук, напоминавший шелест бумаги. Он шел снизу от примостившегося у самых его ног слушателя Ретивого. Hе столько из любопытства, сколько для того, чтобы приподняться и переменить позу, Пытливый ненароком заглянул через плечо своего однокашника. И в таком неудобном положении замер. Ретивый держал в руках сегодняшний номер газеты «Канун». Она издавалась в ВКМ, на Венечной планете первого Луча кругооборота жизни, называемой Альфа.

С луча Альфы начиналась система ВКМ. Это потом уже создавались остальные четыре Луча. И родившиеся на Альфе были полны необоснованных амбиций, Они, эти их амбиции, находились под постоянным обстрелом завзятых насмешников. По мирам ходило уйма анекдотов по этому поводу. Поговаривали, что многие из них сочиняли сами альфийцы.

Hо, чтобы там о них не судачили, их «Канун» в мирах планет Зрелости человечества пользовался большим авторитетом. Hа то или иное событие он реагировал не совсем обычно. Все пропускал через пресс критического анализа. Как-то их Главный редактор заявил: «Мои ребята не верят никому и ничему. Даже попробовав на зуб золотое изделие, они, в отличие от ювелира-эксперта, не скажут: „Это — золото“. Они скажут: „Это желтый металл со многими признаками золота. Их высокий профессионализм во всех областях жизни дает им такое право“».


Что правда то правда, публикации «Кануна» носили полемический характер. Их аргументированность, своеобразная логичность в изложении и в видении предмета, а также ядовитость тона оставляли впечатление того, что выходили они из-под пера злого гения. Такие статьи служили хорошим раздражителем для тех, против кого они направлялись. У оппонента возникало яростное желание в пух и прах разгромить гения от газеты. Припереть к стенке. Hо припереть делом да фактом, а не изощренными методами литературных пассажей. Кое-кому такое удавалось. И к чести газеты надо сказать, что она таким желающим предоставляла слово и место. Более того, из полученной статьи не вымарывала ни одной строчки, как бы больно они для журналистов не звучали. Правда у авторов опровержений хватало такта не переходить рубежей.

По всей видимости Озаренный читал последний «Канун». И прочитанное задело его за живое. Потому что свое выступление он закончил с явным намеком на это.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*