Сергей Трищенко - Реставраторы миров (сборник)
Или комары работают поочередно? Сначала кусают «бегемотиков», затем «свинок», затем «жирафов». Или комары виртуозно селективны? Взял где-то ДНК «бегемотика» – понёс «бегемотику», взял «свинкину» – тьфу! Это не комары, а Санта-Клаусы получаются, Деды Морозы. Всем сестрам по серьгам. Нет, это уж совсем невероятно! То же самое можно отнести и к гипотезе относительно изменения химического состава воды. Хотя… вода может выносить спектр веществ, а отбирает его уже сам организм. Отбирает и накапливает. Согласно имеющемуся у него набору белков. То есть происходит обратная картина: не белки синтезируются на основе ДНК-РНК, а ДНК собирается из фрагментов, оседающих на белках… В этом что-то есть!
Хельга схватилась за браслет коммуникатора:
– Гор! – торопливо произнесла она. – Кто в твоей группе занимается подземными водами?
– Акв, – спокойно ответил Гор.
– Ты не мог бы попросить его перегнать мне имеющиеся результаты анализов воды по месяцам?
– Зачем просить? Я сам это сделаю. Держи! – и пакет информации сорвался с компьютера Гора, чтобы торпедировать компьютер Хельги.
Хельга вернулась под купол и зарылась в груду цифр.
Да, колебания химсостава были. Но никакой сложной органики в пробах не обнаруживалось. Более того, не нашлось в них и микроорганизмов, привычных для земных недр.
– Так! Значит, эта гипотеза отпадает! – Хельга встала и заложила руки за голову. – Но где разгадка? Ветер, воздух? Ветер, ветер, ты могуч… Кто и когда делает анализ воздуха? Его сделали всего один раз, в момент высадки. Или до неё, при помощи автоматических зондов. Исключительно для того, чтобы определить пригодность для дыхания и отсутствие вредных микроорганизмов. Больше этот вопрос никого не интересует. Дышишь – и ладно. Это же не смесь для глубинного плавания, и не заливка космических скафандров. Это то, что постоянно и неосязаемо находится вокруг нас. А потому и незамечаемо. Кому придёт в голову вылавливать из воздуха пакеты генетической информации? Которые вполне могут прилетать с пыльцой, и быть вдыхаемыми, – Хельга поморщилась от неудачной словесной конструкции, но продолжила: – и быть вдыхаемыми любыми живыми существами. Вот вам и сезонность воздействия! Зацвёл миндаль – аллергия – беременность. Вот вам готовая натальная цепочка!
Хельга помолчала. Потом добавила:
– А можно ещё проще: фрагменты ДНК находятся в растениях. В любимых растениях, в предпочитаемых растениях. Своеобразный симбиоз. Тогда понятна универсальность механизма переноса: каждый вид животных имеет своё «любимое» растение. Оно-то и является для него «донором» генной информации. Остается одно: выяснить, какие растения для каких животных являются любимыми.
Хельга усмехнулась: слово «любимое» приобретало какой-то особый смысл. Пожалуй… пожалуй, если гипотеза и не подтвердится, тиснуть сообщение в какую-нибудь газетёнку получится. Как оригинально: хотите, чтобы у вас был мальчик? Ешьте шпинат! Впрочем, это уже где-то было. И, кажется, в позапозапрошлом веке. А может, и раньше. Ну да ничего: новое – это хорошо забытое старое. И хорошо, что забытое: в репортаже с другой планеты оно будет выглядеть свежеиспечённой конфеткой. Так, кажется, звучало идиоматическое выражение теперь уже прошлого века. Что-то подобное говорил Власт. Власт…
Хельга подошла к окну.
– Я часто замечаю, – громко произнесла она, потому что знала, что её никто не услышит, – что его увлечение древностями сильнее, чем увлечение мной. Может, когда мне исполнится несколько тысяч лет, я стану для него более привлекательной?
– Ну что ты! – послышалось от двери, и Власт в два длинных прыжка преодолел разделяющее их расстояние.
– Власт! – взвизгнула Хельга. Они обнялись…
Когда они, наконец, оторвались друг от друга, под купол входил Гор.
– Есть новости? – спросил он Власта.
– Есть, – кивнул тот. – Присядем, расскажу.
– Скоро новостей будет очень много, – заметила Хельга, усаживаясь в кресло.
Но спокойно поговорить не удалось. Вбежал Петя.
– Звери куда-то двинулись! – выпалил он, и снова исчез.
– Пойду, посмотрю, – поднялась Хельга. – Это может быть разгадкой.
Мужчины переглянулись.
– Мы с тобой, – кивнул Гор.
– Они идут в джунгли! – Петя стоял на пороге биокупола с вытянутой рукой, словно заправский регулировщик.
Животные шли, сливаясь в единую колонну.
Не обращая внимания друг на друга, шли «бегемотики» и их извечные враги, «брюхорезы», уставя вперед острые костяные лезвия челюстей. Шли «жирафы» и «поросята», смешно подёргивая прямоугольными «пятачками».
Хельга поймала себя на мысли, что «поросята», кажется, единственные живые существа, не имеющие прямоугольного нароста на лбу. Но зато у них прямоугольные пятачки. Ну, не совсем прямоугольные – углы скруглены, но всё же. Да и «жирафы» безлобы. Но у этих вся морда прямоугольно-тупая, в отличие от грациозных земных жирафов. «Вот так мы всегда, – усмехнулась Хельга, – сравниваем с Землей любую планету, где ни приведётся оказаться. А как иначе? Родина».
– Кажется, я знаю, куда они идут, – через полчаса следования за зверями сказал Гор, и вынул карту.
– Давай удостоверимся, – остановил его Власт.
Еще полтора часа напряжённого полубега – и четвёрка землян вышла на обширную поляну посреди джунглей. Причем поляна образовалась совсем недавно: покрывающие её некогда трава и мелкие кусты были нещадно втоптаны в грязь многими тысячами лап и копыт. Лишь кое-где зелёные хвостики осторожно высовывались из тёмно-серого месива.
А на противоположном конце поляны стояло… «зеркало». И солнце падало на него, но не отражалось, а полностью поглощалось матовой поверхностью гладчайшей каменной плиты.
Животные подходили к «зеркалу» и останавливались перед ним. Но не для того, чтобы полюбоваться на своё отражение – сие было невозможно: в «зеркале» ничто не отражалось. Было другое: звери касались поверхности плиты пятачками, лбами, носами – словом, всем, что могло плотно прилегать к ней. И замирали на несколько минут.
А затем разворачивались и уходили обратно.
Люди, замерев, смотрели на бесконечный хоровод, на вереницу зверей, в молчании тыкающихся мордами в плоскость плиты. Минутная задержка – и животное уступает место следующему.
– Смотрите, смотрите, – зашептал Петя, – они прикасаются к плите на разных уровнях!
– Соответственно своему росту, – кивнул Гор.
– Очень похоже на паломничество, – покачал головой Власт.
И только Хельга не стала тратить время на пустопорожние разговоры.
– Пётр! – резко скомандовала она. – Ты взял аптечку для забора проб?
– Да! – с готовностью отозвался лаборант. – Конечно!
– Молодец! – похвалила Хельга. Петя расцвёл в улыбке: наконец-то ему удалось угодить начальнице.
– Что они делают? – не выдержал Гор.
– Сейчас разберёмся! – Хельга схватила поданные лаборантом инструменты и устремилась за очередным отошедшим от плиты животным.
Вскоре она вернулась, держа в руке карточку экспресс-анализатора.
– Невероятно! – Хельга посмотрела на толпящихся у плиты зверей.
– Что? – насторожился Власт.
– У них появилась ДНК! И она усиленно размножается! Это похоже на цепную реакцию! – Хельга говорила возбуждённо. – С момента прикосновения к плите прошло не более пяти минут. Я взяла пробу из… – Хельга запнулась, – из задней части тела.
– Из задницы, – услужливо подсказал Власт. Хельга испепелила его взглядом. Но продолжила:
– А ДНК уже там! Да, звери возбуждены, да, они движутся, да, кровь быстро циркулирует…
– Но ведь кровь не переносит ДНК! – вмешался удивлённый Петр.
– Спасибо, мой мальчик! – Хельга потрепала его по щеке. – Ты хорошо усвоил уроки! Можешь считать, что зачёт ты сдал.
Петя покраснел – не то от морального поощрения, не то от прикосновения Хельги, не то от сданного экзамена.
– То есть получается самоиндукция ДНК! – закончила Хельга.
– Я вижу, общение с техниками пошло тебе на пользу, – ревниво заметил Власт.
– Мы занимались не только тем, о чём ты думаешь! – парировала Хельга. – Ну, теперь остается только ожидать. Скоро они начнут размножаться.
– Это уже не так интересно, – поморщился Гор.
– Почему же? – вскинулась Хельга. – Это-то и есть самое интересное!
Гор покачал головой:
– Ну, станет вместо одного два – и что же? А вот механизм передачи генетической информации посредством холодного камня живому существу…
– Да он вовсе не холодный! – воскликнул Петя, прикасаясь ладонью к полированной поверхности «зеркала».
– Осторожно! – испугался Гор, подаваясь к лаборанту.
– Вы чего? – удивился Петя, но руку отнял.
– Если «зеркало» передаёт генетическую информацию, кто знает, как она повлияет на человеческий организм?
– Да… не сможет, – нерешительно произнёс Петя, ожесточённо оттирая руку о штаны.
