Дмитрий Колодан - Другая сторона
Праздник растерял организованность шествия; за воротами бурлила толпа, расползаясь по узеньким улочкам. В воздухе повис запах горелого пороха, выпечки и жженого масла. Одинокий дракон еще скакал над людским морем, но вид при этом имел потерянный и жалкий, словно понял бумажной головой, что несущих его людей больше занимает поиск выпивки. Если опустить причины, цели Наткета и толпы совпадали.
– Приехали, – буркнул таксист. – Я, наконец, могу получить свои деньги?
Наткет протянул купюру в окошко в перегородке; шофер схватил ее, пока Наткет не передумал и бережно убрал в карман. Уголки губ дернулись, он все еще не мог поверить в свою удачу.
– Скарамуш, Скарамуш, – подпел он приемнику и щелкнул слоника по носу.
– Всего хорошего, – сказал Наткет, открывая дверь.
Выйти он не успел.
– Эй! – воскликнул индус. – Это же та машина! «Феррари»!
– Где? – Наткет проследил взглядом за рукой таксиста.
Ошибки быть не могло. Плевать на марку, но наглую самоуверенность, не скрываемую злость и силу Наткет узнал сразу. Поставь перед ним сотню красных спортивных машин – и тогда бы не ошибся. Понял он и еще одно: кто бы ни прятался за черными стеклами, он был виновен. В чем – Наткет не знал, однако не сомневался, что свою вину тот осознает, не раскаивается и собирается продолжать в том же духе.
Машина ехала непростительно быстро. Тем не менее люди расступались перед ней, разбегались, как однополярные магниты, издалека чувствуя приближение без всяких сирен и мигалок. Наткет выскочил из такси и бросился в толпу, яростно работая локтями.
В отличие от таинственной машины, ему стоило немалого труда продвигаться вперед, лавируя между людьми, толкая их и безостановочно бормоча извинения. Заработанной коллекции злых и обиженных взглядов хватило бы на пару лет вперед. И чем сильнее он рвался к машине, тем яростнее его теснили назад. В какой-то момент он оказался рядом с пляшущим драконом; один из танцоров тут же пнул его по голени. Скорости это отнюдь не прибавило, но Наткет упрямо продолжал пробираться вперед. Подпрыгивая и смотря поверх голов, он видел красную крышу – автомобиль двигался к небольшому проулку, освещенному сполохами ракет.
Машина остановилась на углу, под неоновой вывеской с карпами. По темным стеклам проползла голубая полоса. Спины перед Наткетом сомкнулись, и его оттолкнули назад.
– Дайте же пройти… – С тем же успехом он мог разговаривать со скалой. Хотя камни еще не пытались испепелить его взглядом.
Прижав руки к груди, Наткет нырнул в толпу. При должном упорстве даже верблюды пролезают через иголки, так что и у него были все шансы. Людское море колыхнулось – накатившая волна потащила его и точно раковину на пустынный пляж вынесла на свободный пятачок.
Машина стояла прямо перед ним. Так близко, что, казалось, протяни руку – и можно ее коснуться. В боковом зеркале Наткет заметил свое отражение – крошечное, как в чужом зрачке. Он опустил взгляд на номер, но цифры скрывал обрывок лопнувшего воздушного шарика. Дряблый лоскуток резины выглядел как клоунский нос на физиономии Чингисхана.
Мотор заурчал, машина дернулась, готовясь сорваться с места. Водитель наверняка приметил, как Наткет пробирался сквозь толпу, и ждал его – исключительно для того, чтобы уехать из-под носа. В горле першило, словно в глотке засел когтистый зверек. Ноги подкашивались, но Наткет заставил себя выпрямиться и расправить плечи. Немая сцена из вестерна, за тем лишь исключением, что у него не было револьвера. Наткет нашарил в кармане телефон.
Машина плавно тронулась. Наткет выхватил телефон, нажав на спуск камеры еще у бедра. Интуитивное фотографирование – Клинт Иствуд наверняка бы уважительно прищурился. Но кадр не пуля, здесь нельзя рассчитывать только на первый выстрел. Наткет бросился за машиной, ловя автомобиль на крошечном экранчике.
И врезался плечом во вставшего на пути человека. Рука ушла вверх, и удалось снять лишь пару иероглифов с вывески.
– Простите, я… – Он попытался обойти незнакомца, но тот шагнул в сторону, перегородив дорогу.
Наткет заглянул ему за плечо, только чтоб увидеть, как машина, набирая скорость, уносится вверх по улице. Догнать ее не было никаких шансов, а на снимке с такого расстояния получится лишь смазанное пятно.
– Младший Лоу! Так-так-так. Вот так встреча. Не ожидал, не ожидал.
Наткет вздрогнул, поднимая взгляд: он не рассчитывал встретить здесь знакомых. Он уставился на узкое лицо с длинным носом и едва заметными губами. Наткет его не узнал.
– Простите? – осторожно спросил он. – Мы знакомы?
Тонкие губы дернулись, но улыбки не получилось.
– Так-так, Лоу, неужели не помните? А прошло так немного времени.
Наткет нахмурился. Это таканье, словно он общался с часами: вроде его он где-то слышал…
– Доктор! – крикнул Наткет. – Доктор Норсмор!
Доктор кивнул. Морщинистая и дряблая кожа на длинной шее всколыхнулась.
– В точку. Давненько мы не виделись.
– Даже дольше, – согласился Наткет.
Не удивительно, что он не сразу его узнал! Последний раз Наткет видел Норсмора еще в Спектре, а время, порой, безжалостно меняет людей. Не пощадило оно и Норсмора: иссушило тело, перепахало лицо глубокими морщинами, а от когда-то пышной шевелюры оставило жидкие прядки над ушами. Складывалось впечатление, что с последней встречи прошло лет сто – не меньше. Наткет с пугающей ясностью осознал, как давно не был в родном городе.
– И… Какими судьбами в Сан-Бернардо? – спросил он, не представляя, о чем говорить.
В воздухе сгустилась неловкость. Опустив взгляд, Наткет уставился на потертый саквояж в руке доктора. Ни Наткет, ни Норсмор оказались не готовы к этой встрече – доктор, должно быть, и сам был не рад, что его заметили. Они же и в Спектре практически не общались.
Норсмор не был врачом. «Доктором» его прозвали только потому, что он держал лавочку под вывеской «Аптека», где приторговывал «патентованными средствами от простуды» и прочим нелегальным алкоголем.
– Так, дела. Бизнес, – последнее слово Норсмор произнес с взволнованным придыханием. Наткет заметил, что виски у доктора подкрашены в попытке скрыть седину.
– Какая удивительная встреча! – тем временем продолжал доктор. – Сколько же времени мы не виделись? Так-так… Лет восемь, небось?
– Двенадцать.
– Двенадцать? – изумился Норсмор. – Ничего себе! Надо это обязательно отметить. Как насчет того, чтобы пропустить по стаканчику? Так сказать, за встречу? Тебе уже можно спиртное?
Он подмигнул. Наткет подумал, что компания доктора – меньшее, чего ему сейчас хочется. Искал одиночества, а вместо этого… Вместо этого он сказал:
– Почему бы и нет?
– Знаю я здесь одно местечко, – протянул Норсмор. – Уютная атмосфера, умеренные цены, высокое качество обслуживания – так у вас в Городе принято говорить? Если что не так, вини мою провинциальность.
Наткет усмехнулся и пожал плечами: мол, он не против прогуляться до этого самого «местечка».
– Здесь недалеко, – заверил его доктор.
Развернувшись, он пошел по улице, размахивая саквояжем так, словно это помогало ему передвигаться. Взмах – и тело улетает вперед, еще взмах. Видимо, с возрастом к гравитации подходишь практичнее. Наткет догнал его, хотел спросить что-нибудь для поддержания беседы, но, взглянув на сосредоточенное лицо Норсмора, передумал.
Они немного прошли по улице, затем свернули в узкую щель между домами. Поспевать за доктором Наткету удавалось с трудом: ноги у Норсмора были длинные, а шаг широкий. К тому же приходилось уворачиваться от саквояжа. Поскольку Норсмор сбивался с ритма, а сам Наткет еще прихрамывал после удара по ноге, поход требовал изрядной ловкости.
Сверху противно закапало. Подняв голову, Наткет увидел паутину проводов и веревок, на которых сушилось белье. Он старался не думать, что за заведение может скрываться в подобных трущобах. Они прошли мимо подростков, сидящих на корточках рядом с переполненным мусорным баком. Те проводили их злыми взглядами, передавая по кругу сигарету. Но ни один не стрельнул курева или пару монет. Дурной знак.
Кафе, про которое говорил Норсмор, ютилось в подвале заброшенного дома. Окна верхних этажей скалились осколками стекла, но из-под плотно закрытой двери пробивалась слабая полоска света. Наткет спустился следом за Норсмором на пару ступенек и подождал, пока доктор жал на кнопку звонка. Ничего себе заведеньице! Пока до «уютной атмосферы» было как до Марса.
Со скрипом дверь приоткрылась – доктора кто-то долго рассматривал, после чего их впустили. Оказавшись в кафе, Наткет почувствовал себя как полярный исследователь, который вместо полюса в шубе, парке и унтах очутился в амазонской сельве. Здесь было душно и жарко, как в бане. От огромных чанов с рисом поднимался пар, окутывая помещение горячей дымкой. Определить размеры зала не получилось – Наткет понял только, что он очень большой и заполнен до отказа. Некоторые посетители так и не сняли карнавальных масок.
