Леонид Кудрявцев - День без Смерти (сборник)
— Руки вверх, Колобок!
Голос, безусловно, принадлежал Рудольфу Волку. Колобок знал о психической неустойчивости Волка и послушно поднял руки.
— Повернись!
Колобок повернулся лицом к гангстеру.
— Не подходи!
Дуло револьвера в руке Волка дрогнуло, и Колобок оставил попытку приблизиться к противнику.
— Шутки, Колобок, кончились. Гони деньги, или будет плохо!
Рудольф Волк выплюнул жвачку и бросил в рот новый брикетик “Наслаждения Гудвина”. Колобок молчал.
— Ну, ну, помолчи, подумай. Улизнуть не надейся. Хватит прыгать по планетам, Маленький Принц нашелся, тоже мне. Ты Зайца за что по голове огрел? У пего, бедняги, и так ума немного, так ты последний выбиваешь! Шлепнул бы я тебя, да босс не велел. А может, шлепнуть все-таки…?
Рудольф Волк не был знаком с приемами каратэ, и правая пятка Колобка тут же заставила замолчать вошедшего в ораторский раж гангстера.
Часть пятая
Исидро Медведь был высок и толст. Много лет матери пугали именем Медведя непослушных Детей, и Колобок чувствовал себя неуверенно под прицелом бластера старого бандита.
— Неужели ты сможешь выстрелить, Исидро? — Колобок смотрел в глаза преследователя. — Вспомни, ведь это ты учил меня правильно держать оружие, ты был моим наставником, когда я потрошил свой первый сейф! Я всегда гордился, что мой “крестный отец” — сам Исидро Медведь!
— Джимми, видит бог, я ничего не имею против тебя лично, — вздохнул Медведь, — ты для меня почта что сын. Но что же мне делать? Я уже не молод а пенсию мне никто выплачивать не будет — я ведь посвятил жизнь не фирме Арчи Гудвина. Работа. Джимми! Если ты не отдашь мне бриллианты, я буду стрелять. Так хочет босс.
— Ну что же, — взгляд Колобка был прям и печален, — будь что будет!
Джимми Колобок был втрое моложе Исидро Медведя, и реакция у него была втрое быстрее. Легкий шрам на левой щеке лишь подчеркнул суровую красоту Колобка, а Исидро Медведь тяжело завалился набок.
Сунув пистолет в карман, Джимми долго сидел у тела учителя. Азарт карточного стола, веселый шум салуна куда-то отдалились, стали казаться мелкими, неважными. Колобок вспоминал заботливую тетку Медведицу, пирожки, которыми она его кормила, детишек покойного Исидро. Джимми знал жадность Франческо Деда и понимал, что эти дорогие его сердцу люди остались без средств к существованию.
— А почему бы мне не платить им пенсию? — Эта мысль возникла неожиданно и наполнила сердце Колобка тихой радостью. — Конечно! Ведь именно так поступает Арчи Гудвин! Сейчас же отправлю первый перевод.
Джимми послал последнее “прости” телу ушедшего из жизни друга и решительно направился в почтовую контору.
Часть шестая
Колобок вынул очередной бриллиантовый зуб и вставил на его место титановый. Жизнь ослепительно улыбалась щедрому клиенту.
— Хелло, малыш!
Джимми оглянулся. Яркая блондинка застенчиво смотрела на него. “38–22–38”, — наметанным глазом определил Колобок. Шик!
— Я Колобок… — начал он, но красотка грациозна ткнула пальчиком в сторону звездолета.
— Это твоя телега? — осведомилась она. — Может, ты расскажешь о себе в ней? Меня зовут Аннет Лиса.
АГ-15 Колобка взмыл ввысь, но почувствовав на своем колене гибкие пальчики Аннет, Джимми понял, что подробно рассказать о себе в таких условиях будет затруднительно, и направил звездолет к уютному пляжику на берегу лазурного океана.
Часть седьмая
Джимми проснулся с ощущением, что ему чего-то не хватает. Это было странно, ибо засыпал Колобок, чувствуя себя властелином Вселенной… Жизнь была при нем. Не хватало мелочей: звездолета, одежды… Коварная Лиса воспользовалась привычкой Джимми открывать во сне рот и избавила его от бремени обладания бриллиантовыми зубами.
“Жаль, не воспользовался услугами гипнотезера фирмы “Сны Гудвина”, — мимоходом подумал Колобок, обшаривая кусты.
Джимми не сомневался, что вернет утерянное сокровище. Вот только работала Аннет на Франческо Деда или была птицей свободного полета? Как ее найти? Этого Колобок не знал.
В кустах он нашел смятую газету, титановым зубом, оставленным Лисой, легко отгрыз кусок гибкой лианы, подпоясался ею, критически осмотрел свой костюм, махнул рукой: “Сойду за хиппи, протестующего против всеобщей грамотности”, — и решительно повернулся спиной к океану.
Рассвет застал Колобка на берегу прозрачного ручья. Джимми умылся, тщательно расчесал сухой веточкой свои волнистые кудри и развернул газету, заменявшую ему выходной костюм. Джимми Колобок привык начинать день с чтения свежей газеты.
В глаза ему бросилось крупно набранное объявление:
“Если вам хочется купить танк!
Если у вас в доме завелись привидения!
Если вам нужны противозачаточные средства!
Если вы хотите разыскать любого обитателя Вселенной!
Обратитесь в ближайшее отделение фирмы лучшего друга любого обитателя АРЧИ ГУДВИНА!!! В любом населенном пункте, на любой планете!”
Колобок еще раз всмотрелся в газетные строчки хлопнул себя по лбу:
— Растяпа, как я мог забыть о фирме Гудвина? — и решительно направился к деревушке, видневшейся на невысоком холме.
Эпилог
Сэр Арчибальд Гудвин небрежно уронил на стол листки бумаги, принесенные м-ром Пиггинсом. Левая ладонь Гудвина ласково коснулась правой. Великий Гудвин аплодировал! Великий Гудвин улыбнулся!! Великий Гудвин снизошел до того, что сказал сидящему напротив него м-ру Пиггинсу несколько слов:
— Неплохо. Ненавязчиво, но настойчиво. Считай, что твой рекламный проспект заинтересовал фирму “Арчи Гудвин и Господь Бог”.
ПИЩЕНКО Виталий Иванович.
Родился в 1952 году. Окончил Новосибирский сельскохозяйственный институт. Работал преподавателем вуза, ответственным секретарем журнала “Сибирские огни”. В 1974–1978, 1981–1987 годах на комсомольской работе. Автор четырех книг. Его произведения переводились за рубежом. Участник IX Всесоюзного совещания молодых писателей в 1989 г. в Москве. По результатам Совещания принят в Союз писателей СССР.
ГОСТИ СЕМИНАРА
Юрий Глазков
Дорога домой
На этот раз Луну растревожили надолго. Трудно сказать, сколько лет ближайшая соседка Земли пребывала в тишине и покое: сотни тысяч, миллиарды? Именно это и хотелось узнать беспокойным людям. Они уже давно понимали взаимосвязанность всего во Вселенной и надеялись, что осмысленная история развития Луны может пролить свет и на историю Земли. Телескопы обшаривали Луну, карты ее были во многом даже более достоверными, чем карты родной планеты. Но… только половины Луны, той половины, которая была обращена к Земле, а обратная сторона долго оставалась загадочной. Фантазии человека нарекали лунные пейзажи горными и морскими именами, приближая ее к себе хотя бы таким образом. Научившись строить спутники Земли, люди смотрели на Луну уже несколько по-другому, понимая, что она “стала ближе”. Полетели к Луне межпланетные корабли, поначалу фотографируя недоступную обратную сторону и посылая на Землю драгоценные и долгожданные фотографии. А потом, научившись точнее рассчитывать космические пути-дороги, послали корабли и на саму Луну. Падали на ее поверхность прекрасные творения рук человеческих, падали, разбиваясь и разбрасывая в лунную пыль памятные пластины, медали и прочие атрибуты увековечивания величайших достижений человечества. Но этого было мало, и люди научились не просто бросать свои изящные аппараты, приумножая и без того многочисленные оспины-кратеры, а опускать их нежно и осторожно. Называли это простыми словами — “мягкая посадка”. Нет-нет, а брызнет ослепительным пламенем очередной пришелец с Земли, поднимется столб лунной пыли и медленно осядет вновь, возвращаясь к вечному покою и леденящей стуже космоса. К такому Луна была привычна — метеориты были ее частыми гостями. Но если раньше от естественных и искусственных посланников оставались лишь осколки и кратеры, то теперь тишина Луны нарушилась тихим жужжанием телекамер, посылавших на Землю фантастические картины “вечного покоя”. Сначала это была дорога “в одну сторону”. Но этого людям было мало, хотелось прикоснуться к Луне, потрогать, ее породу, камни, ее пыль. Новые корабли садились и взлетали, увозя в своих бронированных капсулах частицы лунного грунта. Земля ждала их, ждала с нетерпением и радостью Человек смог дотянуться до Луны, оставаясь у себя дома. И все-таки Луна хранила молчание, и скалы ее так и не слышали человеческого голоса. А люди хотели сами походить по ней, оставить на ней свой след. И такое время пришло, человек прилетел на Луну. С величайшей гордостью ходил он по ней, оставляя в пыли следы, похожие на отпечатки гусениц миниатюрного трактора. Потом человек притащил с собой тележку. Позднее привез электромобиль. Следов на Луне прибавилось. Автоматы-луноходы, тележки, люди, колеса электромобиля — их следы перепутались в хитросплетениях маршрутов., огибающих кратеры и скалы. Над Луной понеслись радиоволны, несущие голос человека, его тяжелое дыхание и учащенное биение сердца. Человек был горд — он победил космическое расстояние в четыреста тысяч километров. Он увидел Землю из глубин черного безмолвия, он ходил по другому небесному телу Вселенной. Но, как всегда, упоение первых побед прошло, настало время разведки, а затем и освоения. Люди готовились к этому тщательно, создавая жилища, лаборатории, базы. Русские — мастера в создании орбитальных станций, поместили на орбите около Луны целый космический город — огромную станцию — и готовились к ее заселению. Нетерпеливые американцы пошли другим путем — они создавали базу на самой Луне, зарывшись под ее каменистую поверхность. Лунный пейзаж изменился, среди валунов виднелся люк, позволяющий войти в шлюзовую камеру станции. На нем весело мигали разноцветные огни, обозначающие его во тьме и несущие информацию о состоянии станции. Зеленый огонь — все в порядке, можно входить. Красный что-то не так, надо проверить, выявить, а потом уж или входи, или улетай назад к кораблю, ожидающей на орбите.
