Жерар Клейн - Боги войны. Запрещенная реальность. Зеленая машина.
— Дверь справа ведет в гостиную, — сказал вежливый мужской голос, казалось, прямо из стены.
Он слабо улыбнулся.
— Спасибо за подсказку, — ответил он сухо.
— Не за что. Все, что вы ей сказали, записано и будет передано наблюдающему врачу. И помилуй вас Бог, если вдруг проявятся психические последствия.
— Я имею право свободно высказывать свое мнение.
— Мистер, вы даже не знаете, насколько близки к тому, чтобы неоднократно быть застреленным. Без вашей категории секретной службы вы сейчас лежали бы носом кверху.
Джиллиад лишь весело рассмеялся.
— Острый глаз в замочной скважине спальни? Очевидно, все ваши предки были толстыми тетками и старыми девами.
Стена испустила ругательство, а потом все стихло.
Он вышел а гостиную и разделся. Ему не удалось побороть искушение, и он проверил, открываются ли дверь. Она, как он и предполагал, была заперта.
Ему показалось, что прошло всего несколько секунд, как он заснул. Он был разбужен тем же вежливым голосом из стены, только звучал он на этот раз не укоризненно, а настойчиво.
— Проснитесь, мистер Джиллиад! Проснитесь!
— Я слушаю вас. Что случилось?
— Тревога. Уровень “желтый”. Причина неизвестна. Мы не знаем, прямое это нападение или субъективное, но так как наши приборы сошли с ума, что-то, значит, случилось. Конечно, мы прикроемся. Активированы все минные поля и все вооружение, но этого, возможно, будет недостаточно…
ГЛАВА 15
А в это время, в городе, Остерли сидел перед рядом экранов связи и потел. Внезапно свалилось столько работы. Как гром среди ясного неба на него вдруг свалилось командование. Он был неподходящим для этого человеком; он любил очень долго размышлять и действовать осторожно. А теперь без всякого предупреждения на него навалилась такая ответственность, что он должен был молниеносно принимать решения, которым сам инстинктивно не доверял — совсем не было времени тщательно все обдумать и приходилось действовать наобум и чем-то слепо рисковать. Такая работа предполагала наличие уверенности в себе, а вот ее-то у него и не было.
Я перегружен, думал он подавленно. Такие чрезмерные перегрузки не для меня. Если рассуждать здраво, я даже не специалист в секретной службе. В принципе, я провинциальный полицейский, хотя и уголовного отдела, но все равно лишь полицейский.
Допрашивали иммунных, группы экспертов работали с тщательно продуманными вопросами, устраивали перекрестные допросы… И Остерли ждал сообщений.
Лабораторные техники послали проекции в Чикаго и Нью-Йорк; они изготовили усилитель и спроецировали субъективное предупреждение прямо в Объединенный Лондон.
Джозе Гавант из Института электроники сконструировал шлем, который, как надеялись, мог сделать человеческое существо иммунным к субъективному нападению. Будет ли он функционировать и можно ли его применять для детей, младенцев и стариков? Сколько и за какое время их смогут изготовить? Остерли пожевал мундштук своей трубки и нахмурился.
Рядом даже не было Кейслера для утешения. Кейслер руководил отделом инструктирования, сотрудники которого сами были обучены по блиц-программе. Отдел должен был обучать население технике субъективной обороны. Уже закончили курс штаб армии, важные люди из секретной службы и определенные люди в правительстве. Остерли тоже, хотя все это казалось ему по-настоящему фантастическим. Если на тебя нападают субъективный лев, создай силой воображения субъективное ружье, которое могло бы его убить.
С помощью этого теста Остерли получил практическое доказательство действенности метода, но его сомнения не исчезли. А если он или кто-нибудь другой в серьезной ситуации не будет знать, что нужно делать? Он и сам едва-едва сумел вспомнить об этом; лев казался таким чертовски настоящим, а уж иммунные, конечно, создадут своему противнику не такую простую ситуацию. Это уж наверняка.
Один из экранов засветился, и он нажал кнопку:
— Да?
— Харрис из службы связи, сэр. Мы приняли радиосообщение из Цитадели Чикаго. Минуточку, мы сейчас его передадим. С помехами, но, очевидно, настоящее…
На экране появились слова: “Вызываем Торонто… следуя вашему совету…, бурная реакция иммунных… тяжелая борьба… спасибо… пожелайте нам удачи… Цитадель Чикаго”.
Остерли медленно набил трубку. Удалось, по крайней мере хоть в одном городе удалось. Послание достигло цепи и привело к восстанию. Но почему эта мысль не пришла никому в голову раньше? Конечно, потому, что все были слишком заняты вопросом выживания, а иммунные с особой ловкостью всем этим манипулировали.
Он раскурил трубку и нахмурился, но к чему все эти манипуляции, ведь они обладали оружием, которым при умелом применении можно уничтожить противника за каких-нибудь десять лет? Что-то тут не так. Картина еще не полная.
Один из экранов засветился, и голос произнес:
— Допрос закончен, сэр. Мы программируем компьютер.
— Подождите, я сейчас буду. — Он нажал кнопку. — Броудж, поднимитесь сюда и замените меня. Вызовите, если что-то случится.
В компьютерном отделе уже загружали данные, но подождали, пока за Остерли не закроется дверь, и только потом нажали кнопку выдачи информации.
Что-то зажужжало, старомодный компьютер щелкнул, потом появился результат:
Вопрос: Как вас зовут?
Ответ: Мэрли.
Вопрос: Почему вы называли себя Ройсом?
Ответ: Чтобы скрыть свою личность.
Остерли подумал о том, как много нужно было задать вопросов, чтобы прийти к двум таким простым ответам.
Вопрос: Почему вы хотели скрыть свою личность?
Ответ: Это обычное дело.
Вопрос: Все иммунные так поступают?
Ответ: Да.
Вопрос: Сколько вам лет?
Ответ: Двести восемнадцать.
Вопрос: До какого возраста вы рассчитываете дожить?
Ответ: Примерно до трех тысяч лет.
Вопрос: Как это достигается?
Ответ: Я подвергся особому лечению.
Вопрос: Кто провел это лечение?
Ответ: Врачи — я не знаю их имен.
Вопрос: Вы человек?
Ответ: Да, я человек, человек высшей ступени.
Вопрос: Все иммунные — люди высшей ступени?
Ответ: Да.
Вопрос: Иммунные — это организация?
Ответ: Да.
Вопрос: Для достижения мирового господства?
Ответ: Оно уже достигнуто.
Вопрос: У вас есть правительство?
Ответ: Директория.
Вопрос: С руководителем?
Ответ: Да.
Вопрос: Как его зовут?
Ответ: Он анонимен. Мы все анонимны.
Вопрос: А есть ли кто-то над руководителем?
Ответ: Да, Наивысший.
Вопрос: Он тоже иммунный?
Ответ: Не знаю, мне кажется, нет.
Вопрос: Он — человек?
Ответ: Не знаю. Мне кажется — нет.
Вопрос: Это неземное существо?
Ответ: Не знаю.
Вопрос: Вы можете его описать?
Ответ: Нет, я никогда его не видел.
Вопрос: Чем он занимается?
Ответ: Он — источник власти.
Выдача результатов внезапно прекратилась несколькими словами: “Данные использованы. Негативные реакции — три тысячи пятьсот семьдесят пять”.
— Боже мой! — с ужасом сказал кто-то. — Неудивительно, что им понадобилось так много времени.
Остерли никак на это не отреагировал. Он был слишком занят ответами, от них у него даже лоб покрылся испариной. Итак, иммунные были организацией сверхлюдей — и численность их неизвестна. Организация, захватившая власть над миром и без особого труда превратившая его практически в тюрьму. И теперь она с той же циничной неутомимостью старалась уменьшить население продавая Машины Мечты и хладнокровно манипулируя испуганными и угнетенными людьми. Иммунные имели достаточно времени — они были практически бессмертными.
Но больше всего Остерли угнетало неизвестное — кем или чем был Наивысший? Это определенно не было просто религиозным символом… Так, значит, чем же был Наивысший, чем?
Он подавил дрожь. Это, должно быть, что-то ужасное. Что-то давшее группе нормальных людей сверхъестественную власть. Существо, что обучило их прогрессивной хирургии, дало им — видимо, в качестве вознаграждения невероятную силу и почти бессмертие. И им же, как будто этого все еще было мало, дало самые дьявольские методы порабощения, какие только можно было представить.
Видимо, и применение этого оружия оттуда же родом — Машина Мечты была ни чем иным, как аппаратом саморазрушения.
Он на мгновение остановил бег своих мыслей и нахмурился, чувствуя, что начинает понемногу понимать. Нет абсолютно совершенного оружия! Еще никто и никогда не создавал такое оружие, которое нельзя было бы повернуть против его создателя. Поэтому иммунные и хотели как можно скорее устранить восприимчиво-резистентных. Возможно, вначале они были нужны в качестве объектов исследования, но сейчас они представляли угрозу. Их хотели устранить, пока они не слишком много поняли и немногому научились.
