Александра Седых - Башня континуума
— Хватит! Выпустите меня отсюда! — прорычал Дэниэл, яростно колотя по кнопке вызова лифтов и пиная створки. — ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ ОТСЮДА!
Два часа спустя благополучно оказавшийся снаружи Дэниэл, приклеив к нижней губе самокрутку с травкой, колесил на арендованном механо по узеньким улочкам старинного района столицы, разглядывая вывешенные в витринах лавок и магазинов объявления о найме.
Наконец его внимание привлекла вывеска в окне двухэтажного, некогда белого, а теперь грязно-желто-серого дома: ТРЕБУЕТСЯ ПОМОЩНИК МЯСНИКА. Здесь располагался магазинчик, торгующий колбасами и требухой, но Дэниэла в данный момент интересовало совсем другое. Он должен был отыскать редакцию газеты «Вестник Республики» — официального печатного органа Народного Трудового Альянса.
Редакция оказалась запрятана глубоко в подвале того же здания, за железной дверью без вывески, затерянной среди морозильных камер с мясом, складов и лестниц. В полутемном помещении, унылом подобии приемной, Дэниэла приветливо встретили четверо здоровенных питекантропов, самим своим видом опровергающих теорию эволюции. Амбалы были в мятых пиджаках, с красными повязками на рукавах. На повязках были изображены черные песочные часы — символ НТА. Считалось, что часы эти отсчитывают часы, минуты и секунды, оставшиеся врагам Альянса до мучительной смерти. Обезьяны очумело уставились на Дэниэла, красивого, как юный Гиацинт, очень элегантно одетого, в щегольской шляпе, в перчатках и с чемоданчиком.
— Эй, погляди, какая фифа… — начал один из амбалов, наивно предвкушая в своей серой жизни какое-никакое развлечение, но в следующую секунду оказался на полу, лежа ничком и рыдая крупными слезами от невыносимой боли в раздробленной коленной чашечке. Сотоварищи амбала зашевелились, но что-то в зеленых глазах Дэниэла заставило их переменить планы и сделаться приторно любезными.
— Что нужно, камрад.
— Мне нужен главный редактор «Вестника Республики».
— Камрад полковник Кольт?
— Точно.
— По какому делу?
— По личному, — ответил Дэниэл сухо, пнув амбала, который в припадке мелочной мстительности попытался укусить обидчика за лодыжку.
Дэниэлу ответили, что полковник Кольт изволит почивать после обеда, у него сиеста, а разбудить полковника они никак не могут, но не из вредности, просто из-за внезапных пробуждений и тяжелого посттравматического синдрома, заработанного на армейской службе, полковник имеет привычку впадать в буйство, может и покалечить. Так если камрад хочет войти, пусть входит, но на свой страх и риск.
Дэниэл пожал плечами, снял шляпу и вошел. Закрыв дверь, он очутился в унылом помещении со стенами из красного кирпича, скудно меблированном и захламленном бумагами и брошюрами. На левой стене висел портрет нынешнего главы Народного Трудового Альянса — губернатора Южной Венеции боевого генерала Винсента Вольфа. Правую стену украшали растяжки со звенящими лозунгами:
ЗА ВСЕОБЩУЮ СПРАВЕДЛИВОСТЬ!
ЗА СВОБОДНУЮ РЕСПУБЛИКУ!
ДОЛОЙ КРОВОПИЙЦ И УГНЕТАТЕЛЕЙ ТРУДОВОГО НАРОДА!
РАЗВЕЕМ РЕЛИГИОЗНЫЙ ДУРМАН
СМЕРТЬ ДИКТАТУРЕ
Изучив незамысловатый дизайн помещения, Дэниэл обратил взор на мирно дремлющего под страшными лозунгами седого мужика в сером военном френче. Дэниэл сел на колченогий табурет для посетителей, подождал, насвистывая и раскачиваясь на табурете с чемоданом на коленях. Наконец, ему надоело ждать. Дэниэл приподнялся, легонько постучал френч по плечу и, подождав, пока тот откроет глаза, вежливо поздоровался.
— Добрый день…
То ли день как раз был отнюдь не добрый, то ли еще почему, но Дэниэл и пикнуть не успел, как оказался распластан на полу, а в его череп уткнулась холодная штуковина, в коей его затылок безошибочно распознал дуло лучевой винтовки.
— Что за новости? Ты кто еще такой?
— Я от Хацуми, сэр. У меня есть записка.
— Дай сюда.
Записка находилась у Дэниэла в нагрудном кармане, но пошевелиться не было ни малейшей возможности.
— Сэр, нельзя ли малость полегче…
— О'кей, — согласился полковник и носком тяжелого армейского ботинка ловко перевернул Дэниэла на спину, так что дуло винтовки уткнулось Дэниэлу прямо в лоб. Крепко вцепившись одной рукой в чемоданчик, Дэниэл второй рукой вытащил записку и протянул полковнику. Встряхнув записку, Кольт погрузился в чтение замысловатых цепочек японских иероглифов.
Тем временем Дэниэлу представилась возможность разглядеть нового знакомого. На вид полковнику уже стукнуло хорошенько за пятьдесят, но, невзирая на возраст и очевидные признаки давней алкогольной зависимости, он вовсе не производил впечатления дряхлой немощи. Совсем напротив. Дэниэл ни за что не пожелал бы разозлить его. В жестоком и суровом лице Кольта на первый взгляд отсутствовал намек на легендарную солдафонскую тупость, из чего Дэниэл вывел заключение, что отставной полковник много и серьезно воевал, а не просиживал зад в теплых кабинетах. Еще одной деталью, подтверждающей его умозаключения, была рука. Точнее, рук у полковника было две. Левая, — та, в которой Кольт сжимал послание от Хацуми, была самой обычной, человеческой рукой. А вот правая, сжимавшая винтовку, представляла мастерски изготовленную пятипалую механическую клешню.
— Нравится? — спросил Кольт, перехватив восхищенный взгляд Дэниэла на свою стальную конечность.
— Потеряли руку в боях?
— Нет. Одна мерзкая тварь откусила. Была рука — и нет руки. Хорошо, хоть руки, а не чего другого. Мда. Поднимайся. Сядь. Значит, эта мразь Хацуми прислала тебя.
— Да.
— И как живет-поживает эта вечно юродствующая жирная свинья? — спросил полковник без видимого интереса.
— Все путем. Кстати, господин Хацуми просил передать вам небольшой подарочек в виде посильной помощи трудовому народу в праведной борьбе с кровопийцами и угнетателями.
Дэниэл открыл чемодан, где находились сто тысяч империалов, двенадцать унций очищенного услада-плюс высшей пробы и два фунта Зет-пудры. Подобного количества взрывчатки вполне хватило бы, чтобы снести с лица земли два или три обширных и густонаселенных городских квартала. С непроницаемым лицом Кольт внимательно изучил содержимое чемоданчика. Закончив, спрятал чемоданчик в нижний ящик письменного стола и отсчитал Дэниэлу комиссионные. Сделка свершилась честь по чести. После того они слегка расслабились, полковник достал бутылку, и плеснул им по стаканчику. Дэниэл потер переносицу. Кольт небрежно прихлопнул стальной клешней назойливую муху.
— Какие-то проблемы, сынок.
— Что вы, никаких.
— Как звать тебя.
— Дэниэл. Дэниэл Ланкастер.
Дэниэл без особых стеснений представлялся своим настоящим именем. Обычно никому в голову не приходило, что он из Тех Самых Ланкастеров.
— Хацуми рассказывал тебе обо мне, парень.
— Да, Бен говорил, мол, вы вместе довольно долго служили в Гетто. Вы, он и господин Даймс.
— Грегори? Да. Верно. Тебе работенка нужна?
— Подать, принести, купить, продать? — поинтересовался Дэниэл деловито.
— Нет. Мальчонок на побегушках у меня хватает. Само собой, если не горишь желанием вляпаться в мелкий и позорный криминал, получить солидный тюремный срок или пулю в лоб.
— Не горю. А что вы предлагаете, сэр. Что-то конкретное?
— Видишь ли, мне как раз до зарезу нужен молодой, бойкий, толковый паренек на должность помощника главного редактора этого пропагандистского листка.
Дэниэл призадумался. За годы странствий он освоил немало профессий, порой экзотического свойства. Он работал смотрителем зоопарка, развлекал детишек на ярмарке, показывая нехитрые карточные фокусы, служил ночным сторожем, мусорщиком, могильщиком… и так далее, но к журналистике все это имело отдаленное отношение.
— Главный редактор, позвольте уточнить еще разок, это вы, сэр.
— Непохож?
— Непохожи.
— Всякое в жизни бывает, сынок.
— Всякое, папаша. А что мне придется делать.
— Ты грамоте обучен? Читать умеешь? А писать? Мало-мальски связными предложениями?
— Да, наверное, смогу.
— Вот и ладно. Кстати, каковы твои религиозные убеждения, камрад? — спросил полковник, кивнув в сторону плаката, призывающего развеять религиозный дурман.
Если Дэниэл и был полон до краев какого-то дурмана, то явно не религиозного.
— Я, конечно же, атеист.
Кольт поглядел на него пристально и внимательно.
— Позволь узнать, почему.
Дэниэл пожал плечами.
— Почему? Разве для этого нужны причины? Вообще, если бы Бог существовал, Он бы тут все давно испепелил и создал на этом месте что-нибудь получше — я так думаю.
Кольт хмыкнул, налил Дэниэлу еще рюмочку и поведал, что, раз Бога нет или, во всяком случае, Ему недосуг заниматься испепелением всего вокруг, этим с удовольствием займется глава НТА губернатор Винсент Вольф.
