Наталья Резанова - На то они и выродки
Однако Специальная студия замечена также в контактах с ДСИ. Проверено — люди Странника действительно пасли это заведение и забирали у них материал, мутная была какая-то история. Вопрос — это была личная инициатива хрящеухого или мутит здесь Умник? Последнее вовсе не исключено, известно, что он старается поддерживать со Странником если не дружеские отношения, то близкие к союзническим. Впрочем, Странник не такой дурак, чтоб обольщаться насчет альянса с прокурором, все знают, какой Умник скользкий тип.
В любом случае это психопатическое заведение оказалось точкой, где сходятся интересы двух весьма могущественных ведомств. Можно, конечно, взять за глотку профа Мегу и всю его шайку и тряхнуть хорошенько, у ДОЗа есть такие полномочия. Тем более сейчас, когда Странник, сообразно донесениям, в Столице отсутствует.
Да только в этом случае мы спугнем Умника раньше времени, а это не есть хорошо. За многие годы знакомства была возможность убедиться, что прокурор — личность не из разряда бойцов, но этакие вот слабаки и бывают особенно опасны, когда их загонишь в угол. Нет, здесь надо действовать наверняка, когда я точно буду знать, где расположен Центр и у кого находятся все ключи.
Кроме того, есть вероятность, что арест Мегу с помощничками ничего не даст. Не оттого, что они такие уж стойкие, а потому что их используют втемную. Иначе Нолу не болтала бы об этом с мадам Барбу. Что ж, можно ответить тем же. Только вначале подключить свою агентуру. Вытрясти из той же Барбу все, что ей известно о Нолу и ее работе. А уж потом пусть работают наши люди.
Нужно получить консультацию от научного отдела по поводу этой Специальной студии. Любитель в последнее время мается дурью, подсовывает какие-то бумажки о мутантах, которых стали использовать террористы… Умник у него эти консультации запрашивал, пусть мутантами и развлекается. А начальника научного отдела надо занять делом. Но это после…
* * *Размышляя о женщине, когда-то сидевшей в общей камере уголовной тюрьмы, и о том, как можно использовать ее в своих целях, Волдырь не подозревал, что в то же время представитель противоположной команды занят подобными же мыслями. Только женщина была другой. А думал он о ней, потому что первоначально намеченная акция провалилась. Как и следовало ожидать.
Едва получив информацию о готовящемся нападении на тюремный конвой, Фанк активизировал свою агентуру в подполье. По его мнению, там имелось два основных кандидата, у которых достанет мозгов, наглости и средств организовать подобное. Первым был Кеес Муцу, он же Кузнец, лидер так называемых технократов. Его целью мог быть и Сим — Кузнец слыл в этой среде одним из самых научно подкованных людей и мог сделать кое-какие выводы из слухов о необычайных способностях молодого террориста. Но Кузнец также организовывал некоторые совместные акции с Генералом, и версия о том, что последнего, собственно, освободить и пытаются, могла оказаться верной.
Другим подходящим кандидатом был Сенди Чичаку, он же Лобастый Чик, одна из самых влиятельных фигур правого крыла. В последнее время, по наблюдениям Фанка, Чичаку предпринимал действия по поиску контакта с правящей элитой, хотя с подпольем не порывал. Нет сомнений — он хочет перейти на легальное положение и сделает это, когда сумеет заключить альянс с кем-то из Отцов. А заключит он его, когда у него будет подходящий козырь в рукаве. Что ж, подпольщик, перебравшийся в ряды элиты, — явление редкое, но не исключительное, взять хотя бы самого Фанка… но это к делу отношения не имеет. А вот если Лобастый Чик доберется до Генерала, то лишь для того, чтоб самолично его прикончить… у Генерала имеются связи в среде леваков, между ним и Чичаку с давних пор приязни не было, а если Лобастый Чик свяжется с правительством, Генерал своих ребят на него даже с каторги натравит.
Итак, Фанк занялся расследованием вплотную и убедился, что за акцией стоит-таки Лобастый Чик. Причем сам старается в этом деле никак не светиться, а нанять людей со стороны. Что ж, его можно понять. Если нападение будет удачным, будущему перспективному политику не следует иметь с ним ничего общего. Если же оно провалится, собратья-террористы вполне могут счесть его провокацией.
Будь в запасе побольше времени, Фанк подсунул бы ему в качестве исполнителей своих людей, и увел бы Сима у него из-под носа и вручил шефу. Впрочем, если бы шеф был здесь, никакого нападения вообще бы не понадобилось — он в состоянии вытащить Сима из ведомства Умника, не прибегая к силовым методам. Но ни шефа, ни времени не было, приходилось выкручиваться самому.
В принципе в сложившейся ситуации вариант «сесть на хвост людям Чичаку и в случае удачи отобрать у них Сима» устраивал даже больше. Опять-таки не было времени подыскать посторонних, достойных доверия, а подставлять своих и проверенных не было желания. Все-таки в ведомстве Умника сотрудники не зря лопают свой хлеб с маслом, и если Фанк пронюхал о готовящейся акции, то вероятность того, что о ней известно во Дворце правосудия, даже больше. А тратить человеческий ресурс попусту — это не годится.
Увы, предчувствия его не обманули. Сотрудникам контрразведки, руководимым Курой и сидевшим в засаде, не пришлось даже из этой засады высунуться. Боевики, налетевшие на тюремные машины, обнаружили там две секции легионеров при полной боевой готовности, а тех, кто проходил по делу 6981–84, вывезли, как выяснилось, другим маршрутом. Ладно хоть, Чичаку нанял не совсем идиотов, они сообразили, что под автоматный огонь даже за большие деньги соваться накладно, и поспешно отступили, отделавшись только одним убитым.
Лобастый не выиграл, но и не проиграл. Убитый не мог расколоться и сообщить, кто его нанял. Так что Чичаку никто не связывал с нападением ни в глазах подполья, ни в глазах потенциальных союзников среди элиты. Он мог радоваться такому исходу дела. А вот Фанк радоваться никак не мог. Пусть даже его предположение о провале акции вполне подтвердилось. Первый этап процесса, который вел советник Базош, был завершен, приговоры вынесены. Государственный преступник Сим был осужден и незамедлительно отправлен на воспитание. Это Фанку удалось узнать, хотя процесс шел в закрытом режиме. А вот куда именно Сима отправили, выяснить Фанк не мог, не его это был уровень.
Что ж, оставался запасной вариант. Странник недвусмысленно выразился — забрать в ведение нашего Департамента тех людей, у кого есть личные связи с Симом. И такая особа вроде бы имеется. Девица Рада Гаал. По какой-то причине ее не осудили вместе с остальными. То есть причину можно предположить. Она не входила в террористическую группу, не участвовала в вооруженных акциях — во всяком случае, сами террористы ее участие отрицали, и формально представляла собою меньшую опасность. А карающий меч правосудия в первую очередь должен был обрушиваться на тех, кто представлял наибольшую опасность для общества. И Рада Гаал могла подождать в очереди. Тихо и безропотно, как, похоже, делала все.
Вообще-то не вполне было ясно, почему ее вообще не отпускают. Если раньше она нужна была как инструмент давления на Сима, то теперь необходимость в этом отпала — Сима уже осудили и отправили на каторгу. Формально за ней числилось только недонесение, но ее дядя, профессор Каан, которого можно было обвинить в том же, даже не был подвергнут аресту — ограничились гласным надзором. То, что она находилась в кровном родстве с одним из подсудимых, также не служило основанием для заключения — не прежние мрачные имперские времена! Кроме того, капрал Гаал отделался сравнительно вегетарианским приговором — чтоб наказание военнослужащему, уличенному в пособничестве террористу, ограничилось высылкой на южную границу? Или обвинитель накануне крупно выиграл в карты, или за обвиняемого кто-то очень хорошо попросил… просить за него вроде некому, стало быть, карты… в любом случае держать подследственную в тюрьме не было оснований. Могли бы оставить, как дядю, под надзором. Она ведь нормал, приказа не нарушит, из Столицы не убежит — мозги у нормалов так устроены, они подчиняются тому, что велено.
И тем не менее Рада Гаал оставалась в тюрьме. Тут было две возможности. Либо Умник, который до поры до времени не интересовался делом о подрыве башни ПБЗ и всем, что с ним связано, наконец спохватился и отдал соответственное распоряжение. Либо у следователя, который непосредственно ведет дело, есть какие-то собственные на сей счет предположения.
Лезть в дела правосудия — занятие препакостное, ничуть не лучше, чем разгребать все, что связано с террористами. Но никуда от этого не деться. Кое-какой результат это дало — похоже, государственный прокурор вовсе девицей Гаал не интересовался, зато следователь Тофа решил сделать себе карьеру за ее счет. Он вбил себе в голову, что девица вовсе не так проста, какой кажется, а лишь прикидывается, и на самом деле отвечала за связь ячейки преступника Сима с руководством подполья и едва ли не состояла в этом руководстве.
