Нил Шустерман - Беглецы
Лев думает о том, что Адмирал совершил глупый поступок, отослав пятерку лучших ребят и не позаботившись о подготовке смены.
Отойдя подальше, Лев включает фонарик, чтобы посмотреть, где он, и определить, куда идти. Он хочет найти место, о котором ему рассказала одна девочка, с которой его свела судьба несколько недель назад. Она была очень похожа на него. Теперь Лев надеется встретить других таких же людей. Ряд тридцать, место двенадцать. Это самый дальний ряд на Кладбище, дальше уже пустыня. На месте номер тринадцать стоит древний DC-10, совсем сгнивший. Лев распахивает люк и забирается внутрь, его встречают двое ребят. Увидев его, они бросаются вперед и занимают оборонительную стойку.
— Я Лев, — говорит он. — Меня сюда прислали.
Ребят Лев не знает, но это неудивительно — он недостаточно долго прожил на Кладбище, чтобы запомнить всех в лицо. Одна из двоих — девушка азиатской внешности с розовыми волосами. Второй — наголо обритый парень, с ног до головы покрытый татуировками.
— И кто тебя прислал? — спрашивает бритый.
— Девушка, с которой я познакомился в Колорадо. Ее зовут Джулиан.
Из темноты выходит третий человек — не подросток, взрослый. На вид ему лет двадцать — двадцать пять. На скуластом, худом лице улыбка. Голова увенчана копной грязных рыжих волос, на подбородке — козлиная бородка в тон. Это Тесак, пилот вертолета Адмирала.
— А, так тебя Джулиан прислала! — говорит он. — Круто! Как она?
В течение пары секунд Лев обдумывает ответ.
— Она сделала то, что должна была сделать, — наконец произносит он.
— Ясно, — кивает Тесак.
Ребята, вышедшие навстречу первыми, представляются. Парня с голым черепом зовут Блэйном, девушку — Маи.
— А что, тот бугай, что помогает тебе с вертолетом, тоже в теме? — спрашивает Лев Тесака.
— Роланд? — спрашивает он с отвращением. — Ни за что в жизни! Роланд не совсем… подходящий материал для нашей маленькой группы, — объясняет Тесак. — Ты пришел передать привет от Джулиан или есть еще какие-нибудь причины?
— Я пришел, потому что хочу быть заодно с вами.
— Это понятно, — говорит Тесак, — но мы плохо тебя знаем.
— Расскажи о себе, — просит Маи.
Лев уже было собрался рассказать им дежурную историю об аресте за ограбление, но что-то заставляет его замолчать, едва открыв рот. Он передумал. В такие моменты лгать не стоит. Общение с этими людьми нужно начинать с правды, и он рассказывает им все: с момента, когда его похитил Коннор, до их путешествия с СайФаем и после него. Когда Лев заканчивает рассказ, Тесак выглядит очень, очень довольным.
— Значит, тебя должны были в жертву принести! Это очень хорошо. Ты даже не представляешь, насколько это здорово!
— И что? — спрашивает Лев. — Вы принимаете меня или нет?
Воцаряется молчание. Все становятся крайне серьезными. Лев понимает, что сейчас начнется какой-то ритуал.
— Скажи, Лев, — просит Тесак, — насколько сильно ты ненавидишь тех, кто хотел отдать тебя на разборку?
— Сильно.
— Прости, но этого недостаточно.
Лев закрывает глаза и погружается в воспоминания. Он думает о родителях, о том, что они хотели с ним сделать и как заставили его поверить в то, что он избранный, носитель священной миссии.
— Так насколько сильно ты их ненавидишь?
— Беспредельно, — отвечает Лев.
— А как сильно ты ненавидишь людей, которым понадобились бы части твоего тела?
— Беспредельно.
— И насколько сильно ты хочешь заставить их, а вместе с ними и весь мир заплатить за то, что с тобой собирались сделать?
— Беспредельно.
Да, кто-то должен заплатить за несправедливость, допущенную по отношению к нему. Они все за это заплатят. Он их заставит.
— Отлично, — говорит Тесак.
Лев сам поражен глубиной обуявшего его бешенства, но оно пугает его все меньше и меньше. Ему кажется, что это хорошо.
— Может, он и настоящий, — говорит Блэйн.
Лев знает: стоит ему принести клятву, и пути назад не будет.
— Я должен знать одну вещь, — говорит он, — потому что Джулиан… не могла мне этого объяснить. Скажите мне, во что вы верите.
— Во что верим? — переспрашивает Маи. Она вопросительно смотрит на Блэйна, но тот только смеется в ответ. Однако Тесак поднимает руку, прося его перестать.
— Нет, нет, — говорит он, — это хороший вопрос. Серьезный. Он заслуживает адекватного ответа. Если ты хочешь спросить, боремся ли мы за какое-то дело, то нет, можешь сразу об этом забыть.
Говоря, Тесак помогает себе, размахивая руками.
— Биться за какую-то идею — это старо. Это не для нас. Мы верим в хаос. В землетрясения! В ураганы! В силы природы, потому что и мы сродни стихийному бедствию. Мы сами часть хаоса. Наше призвание — будоражить этот мир, бросать ему вызов.
— Как мы это сделали с Адмиралом, — вставляет Блэйн, хитро подмигивая. Тесак сердито смотрит на него. Маи испугана. Этого достаточно, чтобы Лев насторожился.
— А что вы сделали с Адмиралом? — спрашивает он.
— Все это в прошлом, — говорит Маи, изогнувшись, как рассерженная дикая пантера. Тем не менее видно, что ей страшно. — Мы не говорим о прошлом. Такой принцип. Понятно?
Тесак удовлетворенно кивает, и девушка слегка расслабляется.
— Все дело в том, — говорит пилот, — что это не важно. Не имеет значения, кому мы бросаем вызов. Главное, что мы это делаем. Мы считаем, что мир время от времени нужно встряхивать, иначе начинается застой. Я правильно говорю?
— Думаю, да, — отвечает Лев.
— Значит, затем мы и существуем, чтобы придавать ему ускорение, — говорит Тесак, усмехаясь и показывая на Льва пальцем. — А ты? Вот и чем вопрос. Способен ли ты стать одним из нас?
Лев долго, внимательно смотрит на всех троих по очереди. Его родителям они бы точно не понравились. Он мог бы примкнуть к ним просто из чувства противоречия, но этого недостаточно. В этот раз все должно быть серьезней. Здесь требуется нечто большее. Но здесь и кроется нечто большее. Это нельзя описать словами, но оно точно есть, хоть и скрывается от глаз, как смертельный разряд в оборванном проводе высоковольтной линии. Лев чувствует, что в нем накопилась энергия, требующая выхода, не просто бессильная злоба, а гнев, способный толкать человека на поступки, пробуждающий волю к победе.
— Я готов, — говорит Лев.
В прошлой жизни, дома, Лев привык чувствовать себя избранным, человеком, имеющим определенную миссию. Только сейчас он понял, как ему этого не хватало.
— Добро пожаловать в семью, — говорит Тесак, шлепая Льва по спине так сильно, что у того даже искры из глаз начинают сыпаться от боли.
З6. Риса
Риса первая замечает, что с Коннором что-то не так. Она же первая чувствует, что и Лев как-то сильно изменился в последнее время.
В какой-то момент, поддавшись эгоистичным чувствам, Риса даже приходит в раздражение. Ей кажется, что ее отвлекает, да еще и не вовремя, ведь в последнее время у нее все складывается на удивление хорошо. Она нашла свое место в жизни. Ей даже хотелось бы остаться здесь по достижении совершеннолетия, потому что во внешнем мире ей вряд ли удастся заниматься тем, чем она занимается на Кладбище. Быть практикующим врачом в гражданском обществе без лицензии нельзя — вернее, можно, но только когда речь идет о выживании, о какой-нибудь катастрофе. Когда ей будет восемнадцать, у нее появится возможность поступить в колледж, а затем и получить медицинское образование, но для этого нужны деньги и и связи, и за место в жизни придется бороться так, что даже конкуренция между учениками в ее музыкальном классе не может идти в сравнение с этой борьбой. Может, ей удастся поступить на службу в армию и стать военным врачом. Чтобы служить в медицинском подразделении, не нужно обладать крепкими мускулами. Впрочем, кое-что Рису все-таки радует: что бы ни случилось с ней по достижении совершеннолетия, у нее будет выбор, и это важно. Впервые за долгое время она чувствует, что у нее есть будущее. И, чувствуя это, она совсем не хочет, чтобы в жизни снова появились какие-то неприятности, грозящие ее этого будущего лишить.
Об этом думает Риса, направляясь к самолету, в котором желающие продолжать образование могут заниматься, как в школе. Адмирал отдал три из стоящих близко к центру и хорошо оборудованных пассажирских самолета под аудитории для учеников, оснастив их компьютерами, учебниками и другими необходимыми для обучения всевозможным наукам вещами. «Это не школа, — объяснил Адмирал вскоре после того, как партия ребят, с которой прибыла и Риса, появилась на Кладбище. — Учителей нет, соответственно нет и экзаменов». Как ни странно, именно в результате отсутствия давления со стороны взрослых жители Кладбища учатся хорошо и охотно.
Основные обязанности Рисы приходятся на ранее утро, после восхода солнца, и по окончании работы она успевает прийти в школьный самолет раньше всех. В это время в аудиториях почти никого нет. Кроме того, если бы Рису застали за изучением того, что ее интересует, у ребят неизбежно возникли бы вопросы, поэтому раннее утро для нее — самое оптимальное время. Дело не в том, что Рису интересуют какие-то особенные вещи, а в том, что кроме нее анатомией и медициной практически никто не занимается, а выделяться девочке не хочется. Кроме того, Рисе не хочется, чтобы они знали, что врач, ведущий прием в медицинском самолете, знает не все и ей тоже приходится учиться.
