Александр Кашанский - Антихрист
— Я вас внимательно слушаю, — сказал Иван и тут же подумал: «Сейчас будет расспрашивать о встрече с Сатаной».
— Вы уходили в горы, чтобы встретиться с Сатаной?
— Да.
— И вы встретились там с ним?
— Да. Как вы догадались об этом?
— Это было несложно. Дело в том, что я один из очень немногих верующих христиан, который не сомневается в приближении Конца света. И более того, я считаю, что это должно произойти в ближайшее время, потому что я вижу приметы приближения этого дня, слишком явные и многочисленные, чтобы сомневаться. Так вот. Я просил Бога, чтобы он не оставил меня в полном неведении, чтобы подготовить себя и подготовить других к этому дню. Я был нескромен и настойчив в своих молитвах. И перед твоим приходом я просил Бога об этом. Я просил его послать знамение. И он послал тебя.
— Но почему? Почему же вы так в этом уверены? Ведь это — величайшая тайна. И участь христиан заключается и в том, чтобы всегда быть готовыми к концу, к уничтожению мира. Не так ли?
Отец Петр как бы не слышал вопроса Ивана.
— Сергей мне много рассказал о тебе такого, что подтвердило мою догадку… И что за странная молния сверкнула во время крещения? По своему характеру и темпераменту я очень спокойный и уравновешенный человек, у меня никогда не было галлюцинаций. Это было?
— Да, действительно, это было, — кивнул головой Иван.
— Не ты ли создал Систему, доказывающую бытие Бога? Не ты ли формально обосновал внутренние мотивы божественного существования?
— Я только собираюсь сделать это.
— Вот что, Иван, я думаю, что ты — Антихрист.
Священник опустил голову и замолчал. Иван тоже молчал.
— И все же, почему вы так думаете?
— Потому что время прихода его наступило. Скажу откровенно: я всегда, всю свою жизнь старался быть вместе со своими прихожанами… — Священник сделал длинную паузу и продолжил: — Я вглядывался в их лица, стараясь найти в них ответ на свой вопрос: сколько это может продолжаться?
— Что вы имеете в виду? — спросил Иван.
— Падение. Падение в бездну неверия. В церковь ходит от силы каждый сотый. И посмотрите, кто ходит в наши храмы, кто молится в них и о чем. Боже мой! В лучшем случае, люди приходят сюда компенсировать недостаток жизненной силы — и только. Они только молят, молят и молят Его… И все! Да, да — и пусть молят. Но где же, где те, на которых всегда и держалась церковь? Где истинная вера, вера созидательная, не фанатично-ограниченная, а истинно христианская, способная и мертвого воскресить? Когда ее нет среди людей, остаются традиции либо, что еще хуже, — до идиотизма фанатизм, который питает отнюдь не вера, а дьявольская самоуверенность. И я все это видел!
— По-моему, всему, о чем вы говорили, можно найти простое объяснение. Бог стал не нужен людям. Точнее, тот Бог, христианский. Только и всего. Но это не значит, что Его нет. Ваша религия, наверное, устарела.
— Воистину — это слова Антихриста! А я думаю по-иному. За две тысячи лет произошла подмена. Страшная подмена. Подмена смысла существования человека и подмена образа Бога. Мы, христиане, подменили истинный образ Бога живого на иной: благолепный, соответствующий нашим представлениям о нем. Но этот бог — это не Бог. И поэтому христианство как религия исчерпало себя, перерождаясь постепенно в социально-этическую концепцию. Оно медленно умирает, обескровленное тысячелетними внутренними распрями. Это огромный организм, и он умирает медленно. И смерть эту предрек Господь. И Бог уже изготовил меч, которым добьет умирающего. Это ты, Иван.
— Вопросы, о которых вы говорите, интересовали меня только в детстве, поэтому не берусь судить об истинности религией христианской веры… По-моему, дело совершенно не в этом, а в том, есть ли среди исповедующих ту или иную религию люди избранные. Если они есть — религия живет, если нет — превращается в традицию и умирает. Священник весь внутренне напрягся.
— Кем избранные?
— Богом.
— И ты — не из них ли?
— Нет, я сам по себе.
— Ты веришь в Христа, в его воскресение?
— Этот вопрос — для меня не вопрос. Хотя… это можно проверить, если это так интересно.
— Ты собираешься довести начатое тобой дело до конца?
— Да.
— А… вот так… — Священник невольно сделал паузу, потому что во рту у него пересохло. — Раз человечество тебя породило, значит, оно обречено. Не человек, убивающий человека на алтаре храма, а человек, срывающий покров тайны с Божественного промысла и уничтожающий этим веру в Бога и любовь к Нему, убивает Бога. Это уже конец. Все, — отец Петр махнул рукой. — Я сказал вам все, что хотел.
Иван спокойно и внимательно смотрел на священника, лицо его не отражало никакого внутреннего интереса, видимо, слова священника не затронули его.
«Так все и должно быть», — подумал священник. Он встал и медленно, опираясь кончиками пальцев о стену, пошел от Ивана. Он понял, что бессилен что-либо более предпринять и сейчас, и в будущем. Голос его не будет услышан ни Богом, ни людьми. Он подошел к ожидающим его молодым людям и сказал:
— Мы договаривались с вами побеседовать. Извините, я сегодня не могу. — Он развел руками и, как бы извиняясь, добавил: — Я просто не в состоянии. И, кстати, вон человек, — священник указал на Ивана, — который знает несравненно больше меня. — Он печально улыбнулся и тихо, про себя, добавил: — И все грехи мира в нем сосредоточились. Еще раз извините.
Он повернулся и пошел прочь.
Молодые люди переглянулись и подошли к Ивану, который продолжал сидеть на том же месте. Один из них обратился к нему:
— Извините, пожалуйста, священник, которого мы °чень уважаем, посоветовал нам обратиться к вам с вопросами, на которые мы рассчитывали получить ответ у него. Не будете ли вы так любезны уделить нам немного времени?
Иван внимательно посмотрел на подошедших. У парней были ничем не примечательные лица, не отражавшие ни какой-либо особой духовной жизни, ни внутренней борьбы. «Да, эти искатели истины выглядят довольно убого. Смотри-ка ты, кто-то еще ищет ответы на свои вопросы здесь. И такие есть. А все-таки почему? Интересно? Интересно», — подумал Иван.
Риикрой самодовольно потирал руки. Его замысел осуществлялся успешно. «Надо готовить Ивана к публичному служению. Он должен приобретать необходимый духовный опыт. Он должен использовать данную ему власть».
— Я вас слушаю, — сказал Иван и внимательно посмотрел на пришедших. Тот, что представился Владимиром, явно был взволнован, он стеснялся задавать вопрос, который собирался задать, его смутил пристальный взгляд Ивана. Тот, которого звали Александр, был Ивану не так интересен, потому что он был человек без выраженной собственной воли. Сегодня он полностью зависел от Владимира — это Иван определил сразу и безошибочно, по едва уловимым признакам в поведении, поэтому он сосредоточил свое внимание на Владимире. Молчание затянулось, но Иван терпеливо ждал. Наконец Владимир заговорил:
— Мы хотели получить от отца Петра совет по поводу того, что… ну, понимаете ли, мы с Александром собрались уйти в монастырь и хотели, чтобы отец Петр дал нам совет, что и как делать, — выдохнул Владимир. — Но он направил нас к вам.
«Ну и ну — подвижники, — подумал Иван. — Что же им сказать-то?»
— Вы считаете, что жизнь монаха — достойная жизнь. Почему?
— Считаю, что монастырь — единственное место, где православный верующий человек может жить в ладу с самим собой. Так ли это?
«Я должен кому-то помогать выбрать жизненный путь. Ха… Вот это сюрприз! А почему бы и нет? Если я сделаю то, что собираюсь, мне придется это делать, причем не только для этих двух ущербных, а для всех».
— Я должен сказать вам нечто, что могло бы укрепить вашу веру так, что вы и жизнь отдадите за нее без всякого сомнения?
— Укреплять в себе веру — наша цель, — ответил Владимир.
«Они христиане, как и отец Петр. И, как все христиане, хотели бы иметь подтверждение истины, которая для них заключалась всего-навсего в воскрешении Христа. Если Христос воскрес — значит, и вера их истинна. И только-то… А и мне бы это узнать не мешало. Слишком много разговоров на эту тему».
— Сейчас я вам покажу.
— Что? — воскликнул Александр. — Что вы можете нам показать?
— Как воскрес Христос, если он воскрес…
Иван отвернулся и прошептал:
— Лийил, я хочу, чтобы ты показал мне и этим двум людям то место и время, где находился Иисус Христос в момент своего воскрешения, Лийил.
Иван призвал Лийил без всяких сомнений, ни на секунду не задумавшись о последствиях этого.
Аллеин воскликнул, обращаясь к Богу:
— Господи, что он делает?!
Но не получил ответа.
После того, как Иван произнес слова, несколько секунд ничего не происходило. Иван все так же стоял, а Владимир с Александром сидели у стены, испуганно глядя на него. Владимир увидел, что Иван падает, и одновременно с этим его ослепила яркая вспышка света, исходящего как бы от стен церкви. Последнее, что видел Владимир, были два силуэта, стоящие рядом с Иваном. Потом все начало проваливаться куда-то вниз, как бы в огромную воронку. Полет вниз продолжался несколько мгновений. Когда полет и вращение прекратилось, Иван обнаружил себя прижатым спиной к прохладной стене, рядом с ним был еще кто-то, он чувствовал чье-то плечо, а вокруг кромешная тьма и ничего разглядеть было невозможно. Все молчали, потеряв дар речи. Наконец, когда глаза привыкли к темноте, Иван разглядел на противоположной стене, которая была рядом, как будто бы какую-то чуть светящуюся щель. Недолго думая, Иван, вытянув руки вперед, сделал шаг в направлении этого слабого источника света, но тут же его остановил властный голос:
