V.АЛENTIN - Мир чужих ожиданий
Теперь не поехать Андрей уже не мог. Ждать до утра и мучиться предположениями о судьбе искомого Витьки Баринова, двадцати одного года от роду, в дебрях Западного региона, было выше его сил.
А если все-таки не он автор повести, думал Андрей, Альбина вполне могла соврать и подставить дурачка из нищего квартала вместо какого-нибудь своего хахаля. Откуда у неё, кстати, знакомые среди живущих на соцпособие? Юноша из муниципального дома и балованная дочка нувориша – как и где они могли встретиться?
Жалко парня. Автор он или нет – дело десятое, но то, как легко и запросто семейство Золотарёвых сунуло его в зубы Морали…. И если даже Альбина дура-дурой и поверила той лапше, что я развесил на её ушах, то Иван Сергеевич отлично понимал что будет с нищим пареньком. Старый хрен. Приз Года ему подавай…
3.
Вся эта затея с Годом Писателя, ублюдочным детищем Департамента Культуры И Творчества, давно уже портила Андрею нервы и отравляла жизнь. Он конечно понимал, что вышеупомянутый Департамент как-то должен оправдывать затраты на своё существование и создавать иллюзию бурной деятельности. И Департамент старался, как мог. Но мог он мало и однообразно: после смены календарного года в феврале объявить Год Чего-Нибудь (или Кого-Нибудь). Музыки, например, или Художника. Правда туда как-то затесался Год Флористики, а потом Год Спорта и Фитнеса. Видимо, сотрудники Департамента и сами не очень представляли, что входит в понятие вверенной им культуры и неуловимого творчества. А может им просто заплатили производители сопутствующего инвентаря.
Суть конкурса на Приз Года оставалась неизменной: каждый соискатель должен запатентовать своё произведение (или комплекс упражнений, или игровой фильм, или инструкцию по устройству домашнего зимнего сада – в зависимости от тематики Года) и разместить на Портале Конкурса. И кто больше продаст зарегистрированных копий своего творения (цены устанавливал Портал), тот и победил. Конечно же, большинство копий конкурсанты покупали сами у себя (полученные средства делили между собой три Департамента и куча разнообразных Обществ), и Приз Года доставался, разумеется, самому богатому из претендентов.
Приз тоже не менялся: победитель Конкурса получал Статус Звезды. О нём и его биографии делали двухчасовой стереофильм. По всем СМИ в прайм-тайм шёл реалити-сериал из жизни Звезды и приближённых особ – режиссёрская нарезка, один час в сутки в течение года. Полная версия с визуальным рядом санблока и порносценами – на порталах с ограниченным возрастным доступом.
Финансовые затраты победителя Конкурса легко покрывались тем, что новоявленная Звезда становилась Лицом одной или нескольких (зависит от жадности) фирм-производителей всего чего угодно.
Вся эта отлаженная схема работала из Года в Год и нимало не волновала Андрея, лишь раздражало количество идиотов-эксгибиционистов, готовых на всё ради сомнительной популярности.
Андрей работал редактором уже девять лет и до недавней поры считал, что ему очень повезло. Устроился в издательство он ещё студентом, по рекомендации предыдущего редактора – старого приятеля отца. Предыдущий редактор совершенно разочаровался в литературе, и остаток жизни решил посвятить торговле – открыл маленький магазинчик натуральных продуктов и даже разбогател.
Весьма захудалая в ту пору «Новая книга» осталась без редактора, и, скрепя сердце, согласилась взять на работу студента Гуманитарной академии Андрея Лебедева. С тех пор издательство кокетливо называло Андрея «одним из наших редакторов», Андрей же в ответ именовал «издательством» двух своих начальников. Эти двое и были всем остальным штатом «Новой книги»: директор занимался вопросами рекламы и продвижения товара, а также нежно дружил с Моралью; замдиректора отвечал за связи с типографией и Безопасностью Сети. Ещё замдиректора распределял полученную прибыль, что из-за врождённой скупости давалось ему нелегко. После того как компьютер проводил ежемесячные расчёты с Департаментом Налогообложения, оставшаяся сумма попадала к заместителю директора и он настолько мучительно с ней расставался, что финансовые переговоры Андрей поручал своему помощнику.
Директор тоже с боями отстаивал заработанное, ругаясь с заместителем: «Какие резервные фонды? О каком расширении дела может идти речь?! Это в производстве легко: поставил второй станок – получил вдвое больше. А у нас? Где мы возьмём тексты, сами, что ли, писать будем? А даже если всё, что сейчас пишут, отправят именно в наше издательство, где мы тогда возьмём ещё одного такого редактора? Или ты Андрея клонировать предложишь? Так при клонировании таланты и особенности оригинала не сохраняются!».
Таланты (или особенности?) у Андрея были такие: во-первых, он исключительно быстро и при этом внимательно читал. Во-вторых: если текст подавал хоть малейшие надежды, Андрей занимался стилистической правкой (а нередко дописывал или переписывал заново неудачные места, да притом так, что авторы были довольны). В-третьих: он всегда точно знал, на каком носителе и в каком формате стоит выпускать ту или иную книгу. Три четверти книг выходило на приложениях помощника – потенциальные покупатели, в большинстве своём, сами не читали (одни по причине лени, другие – по неграмотности); оставшаяся четверть издаваемых текстов – в различных форматах цифровой литературы. Самых раскрученных авторов изредка печатали на пластикобумаге, стоили такие книги дорого и окупались не всегда. Андрей прекрасно прогнозировал, что и в каком виде будет лучше продаваться и доходы «Новой книги» неуклонно росли.
Директор отлично понимал полезность для издательства Андреевых особенностей (или талантов?) и платил ему, вместо своеобычных и задекларированных 7% взноса, в три раза больше. Андрею не приходилось задумываться о текущих тратах, и чувствовал он себя человеком обеспеченным. Рабочий график его был никому не подконтролен, а 50 – 100 присылаемых в месяц текстов (включая поэзию) оставляли массу свободного времени. Чего ещё желать – работа приносила деньги, не была рутинной и не мешала жить.
И вдруг счастье прекратилось – сначала ушла Вики, потом начался Год Писателя.
За февраль в «Новую книгу» пришло 583 текста. (В этом году Портал Конкурса потребовал выпустить книгу в одном из официальных издательств, а уж потом регистрировать. А то мало ли что напишут – с Моралью хлопот не оберёшься). Тексты присылали и приносили, платили взносы на рецензию, требовали повторных рецензий и скидок. Андрей купил новую машину и проапгрейдил помощника. Авторы скандалили или наоборот пытались задобрить издательство. Сентябрь выдался особенно урожайным – почти тысяча текстов, два судебных иска «о немотивированном отказе в издательстве» и тьма-тьмущая отвергнутых взяток.
Сначала Андрей даже обрадовался – такое количество работы помогало не зацикливаться на личных неприятностях. Потом понял, что обрадовался рано – тексты эти могли довести до буйного помешательства кого угодно. Большая их часть была написана помощниками – ну, то есть, человек задаёт сюжет, а помощник по мере сил пытается создать некое литературное произведение. Полученный в результате кошмар никогда не публиковало ни одно издательство. И если раскрученные регулярные авторы (серийные, по аналогии с маньяками) пытались таким образом увеличить и без того несметное количество своих книг, то их переставали издавать.
Такие «симбионтные» тексты Андрей поручал вычитывать и рецензировать своему помощнику (искореняя подобное подобным). Помощник справлялся блестяще. Его рецензии и вежливые обоснованные отказы от имени издательства полностью соответствовали запросам авторов. С некоторыми из них Андреев помощник состоял в длительной (многомесячной уже!) творческой переписке. От визуальных контактов (по наущению Андрея) стыдливо уклонялся.
Тексты, написанные людьми, Андрей упорно продолжал читать сам – а вдруг… Тексты (и их авторы) были чудовищны; они были скучны, предсказуемы, невообразимо глупы и неописуемо жестоки. Андрей читал. Его одолевала мизантропия. Андрей читал, редактировал и рецензировал. Кое-что издавалось. Андрей читал, ждал и надеялся – ну не может же быть так, чтоб ни одного…
Текст назывался «Мир чужих ожиданий», Андрей получил его позавчера. Автор – Иван Золотарёв. Слабенький текст, наивный, издать его невозможно (как с точки зрения Морали, так и из соображений рентабельности), но было там что-то. Или от безнадёги мерещилось?
И вот – Западный регион. Сначала помощнику: «Максимальная защита от любого вида нападения», потом заблокировать машину, как от электронного, так и от механического взлома. Теперь можно выходить. (Тутошние правила поведения Андрею были известны с детства – вон в том доме на углу двадцать лет назад жил Сашка).
