Терри Биссон - Комната Наверху и другие истории
Не успел я произнести «Алло!», как уже рассматривал заляпанный водяными пятнами потолок Приемного зала. Заскрипели ботинки. Служитель помог мне выбраться из ящика. Клайд.
— Уже четыре сорок пять? — с удивлением спросил я.
— Когда развлекаешься, время летит, как птица, — усмехнулся он.
— Угадай, кто здесь? — спросила мать.
Я услышал, как сливается вода из туалетного бачка в ванной.
— Я не хочу ее видеть.
— Она притащилась сюда из самого Салема, — с упреком проговорила мать. — И привезла твое барахло.
— И где же оно?
— Пока у нее в машине. Я не разрешила внести его в дом, — объяснила мать. — Потому-то она и плачет.
— И вовсе она не плачет! — прозвучал чей-то резкий голос.
— Господи Боже мой! — воскликнул я. — Он что, вместе с ней?
— Она не хочет тащить все это назад, — пояснил тот же глубокий голос.
Снова зашумела вода из бачка. У матери в ванной два унитаза: для нее и для меня.
— Я в отпуске, — заявил я. Ручка на двери ванной начала поворачиваться, и я решил отправиться на прогулку, а когда вернулся, их уже не было. На газоне валялись мои шмотки.
— Можешь вырыть яму и присыпать их, — поджав губы, заявила мать.
На следующее утро в Приемном зале я оказался первым. Однако вместо того чтобы помочь мне открыть свой ящик, Скрипучие Башмаки, то есть Клайд, служитель, дал мне подписать какую-то бумагу.
— Я уже подписывал согласие, — возразил я.
— Это мы дополнительно страхуемся, — пояснил Клайд.
Я подписал.
— Вот и хорошо, — улыбнулся он. Улыбка была не из самых чарующих. — А теперь ложитесь. Вдохните поглубже. — Ящик скользнул в пазах. Я набрал полную грудь витазина и словно очнулся от сна в строго обставленной гостиной с бежевым ковром на полу, диваном и креслом. Шемизетт стояла у высокого окна в бюстгальтере цвета топленого молока из жаккардового атласа с рельефными чашечками, глубоким вырезом и широко расставленными бретелями. На передней части трусиков из той же материи красовалась прозрачная вставка. Шемизетт держала в руках чашку и блюдце того же цвета. Пейзаж за окном состоял из зеленых холмов, бесконечной цепью убегающих к горизонту.
По комнате бродила громадная собака.
— Шемизетт! — позвал я. Надо бы объяснить ей, как обстоят дела, но некогда, нужно искать Баг.
Я осмотрелся: где тут мышиная нора? В темном углу, за лампой, обнаружилась низенькая арочка — словно вход в миниатюрную пещеру. Я едва сумел вползти в узкий проход — просунул сначала одно плечо, потом другое.
— Куда ты пропал? — Подтянув колени к подбородку, Баг сидела в бетонном зале на поблескивающем штабеле древесины. Над крошечными трусиками-бикини у нее опять была надета все та же футболка с логотипом MERLYN SISTEMS. И разумеется, красная кепка и очки.
— Они заставили меня подписать еще одно согласие.
— И ты подписал?
Я кивнул. Мне нравился маленький клиновидный краешек трусиков, убегающий под подол футболки.
— Идиот! Ты хоть понимаешь, что, подписав согласие, ты дал Клайду право тебя убить?
— Мне не нравится, как ты меня называешь, — упрямо заявил я.
— Эти долбаные Бонни и Клайд! Теперь я никогда не попаду в Верхнюю Комнату! — Я испугался, что она сейчас заплачет, но вместо этого Баг швырнула свою кепку об пол, а когда я нагнулся ее поднять, то увидел мышиную нору, такую узенькую, что туда едва-едва проходили три пальца, однако я все же заполз в нее на животе, протолкнув сначала одно плечо, потом другое, и оказался в комнате с голыми полами и абсолютно новыми окнами — даже стикеры еще не были сняты. На Баг было кораллово-розовое кружевное бюстье с максимально возможным декольте и французские трусики, высоко закрытые сзади, а впереди состоящие лишь из прозрачного треугольничка розовых кружев.
Следом за ней я подошел к окну. Далеко внизу виднелась мешанина облаков, моря, яркой, словно небо, земли.
— Должно быть, мы уже рядом с Комнатой Наверху, — заметил я. — Может, у тебя еще все получится! — Я хотел бы ее утешить. Мне понравился вырез на ее лифе.
— Не говори глупостей! — нетерпеливо воскликнула она. — Ты что, не слышишь этот вой?
Я кивнул. Казалось, к нам приближается целая стая гончих псов.
— Это кот. Разыскать и уничтожить. Найти и стереть. — Она резко передернула плечами.
— Но ты ведь можешь спастись!
— Все не так просто. Я уже опаздываю.
Мне показалось, она сейчас заплачет.
— Тогда пошли! — скомандовал я. — Я приведу тебя в Комнату Наверху. Плевать на опасность!
— Не говори глупостей! — повторила Баг. — Ты попадешь там в ловушку. Навсегда. Если раньше тебя не убьет Клайд. Если бы только у меня был мой редактор! ResEdit. Я смогла бы сама туда добраться.
— Так где же он?
— Я потеряла его, когда Клайд меня убил. С тех пор я его ищу.
— Как он выглядит?
— Как большие ножницы.
— Я видел у Шемизетт большие ножницы! — выкрикнул я.
— Вот шлюха!
— Мне не нравится, что ты ее так называешь… — начал я, но тут зазвонил телефон. Раньше мы его не замечали.
— Не отвечай! — крикнула Баг, но подняла трубку и передала ее мне. Разве она могла действовать иначе? Я же подписал согласие. Конечно, звонили мне. В следующее мгновение я увидел забрызганный водой потолок и опускающийся мне прямо между глаз серебряный молоточек.
И улыбку Клайда. Нехорошую улыбку.
Сначала стало совсем темно. По-настоящему темно. Потом стало опять светло. Как будто я очнулся ото сна.
Я находился в круглой белой комнате с выпуклыми окнами на всех стенах. Болела голова. Сквозь оконное стекло я видел серые звезды на молочно-белом небе. Баг…
— Ну вот, — проговорила Баг. Она стояла у окна в голубых, как незабудка, атласных трусиках, закрытых сзади, но с высокими вырезами по бокам. Вышитые прошвы нежных тонов украшали переднюю часть. А сверху — ничего. Никакого бюстгальтера. Никаких бретелей. Ни кружева, ни вышивки.
Голова по-прежнему болела. Но все же я восхитился, насколько высоко нам удалось забраться.
— Это и есть Комната Наверху? — с волнением спросил я.
— Не совсем, — ответила Баг. На ней все еще была эта красная кепка и очки. — Теперь удача от нас отвернулась. Кстати — вдруг ты не заметил? — Клайд и тебя убил. Только что.
— Нет! Только не это! — Ничего ужаснее я и представить себе не мог.
— Да. Именно так, — ответила она и положила руку мне на лоб. Я чувствовал, как ее пальцы ощупывают небольшую впадину.
— Что ты сделала, скопировала меня?
— Вытащила тебя из памяти. Едва успела. — В окне, далеко-далеко внизу, виднелся голубой шар, прочерченный белыми неровными полосами. — Слышишь этот вой? Это коты Клайда прочесывают Дворец комнату за комнатой.
Я содрогнулся. Но мне понравилось, как ее трусики оттеняют кожу бедра.
— Ладно. Что нам терять? — спросил я, сам себе удивляясь, что не расстроился из-за собственной смерти. — Двинули в Комнату Наверху!
— Не говори глупости! — воскликнула Баг. — Если ты тоже мертвый, ты не можешь туда меня протащить. — Вой становился все громче. — Теперь нам придется найти ResEdit! Где ты видел эту — как ее там? — с большими ножницами? В какой она была комнате?
— Шемизетт, — отозвался я. — Я не помню.
— Что было в окне?
— Не помню.
— А в комнате?
— Тоже не помню.
— В чем она была одета?
— Сильно облегающий бюстгальтер с низким вырезом и без бретелек. Из трикотажного шелка и кружева с твердыми чашечками. Бикини, высоко открывающие бедра, на широком поясе, впереди вставка из прозрачного кружева. Все белое, — закончил я.
— Тогда пошли, — решительно заявила Баг. — Я знаю это место.
— Я думал, мы никуда не можем пойти без — как это? — перезагрузки?
— Вниз — можем, — объяснила Баг. Она швырнула красную кепку и двинулась за ней сама. Кепка упала возле крошечной щели, в которую Баг с трудом могла всунуть кончики пальцев. Я протиснулся следом за ней. Мне по-прежнему нравилось, как вырез трусиков прилегает к телу. Мы оказались в старомодной кухне. Шемизетт что-то мешала в кастрюле парой огромных ножниц. На ней был плотно облегающий бюстгальтер с глубоким вырезом и без бретелей. Атлас и кружево. Твердые чашечки подчеркнуты отделкой. Трусики на широком поясе высоко открывали бедра по бокам, впереди — прозрачная кружевная вставка. Все белое.
— Отдай-ка их мне, — потребовала Баг, ухватившись за ножницы. На ней тоже был плотно облегающий бюстгальтер с глубоким вырезом и без бретелей. Атлас и кружево. Твердые чашечки подчеркнуты отделкой. Трусики на широком поясе высоко открывали бедра по бокам, впереди — прозрачная кружевная вставка. Все белое. И красная кепка. Но где же очки?
— Стерва, — ласково сказала Шемизетт.
