Стивен Кинг - Противостояние.Том I
— Так вот, я и говорю, что чем больше будет денег к обращении, тем ты…
— Лучше отключи колонки, Хэп, — тихо заметил Стю.
— Колонки? Зачем?
Норм Брюетт повернулся лицом к окну и воскликнул:
— Христос на осле!
Стю поднялся со стула, перегнулся через Томми Уоннамейкера и Хэнка Кармайкла и разом отключил все восемь рубильников, по четыре каждой рукой. Так что он оказался единственным человеком, который не видел, как «шевроле» врезался в заправочные колонки верхнего ряда, сбивая их одну за другой.
Он опрокидывал их с какой-то бесстрастной и даже величественной неторопливостью. И, как на следующий день Томми Уоннамейкер уверял в таверне «Голова индейца», задние фары так ни разу и не загорелись. «Шевроле» продолжал двигаться с той же скоростью — около пятнадцати миль в час, как головная машина на параде. Когда шасси заскрежетало о бетонный островок с бензоколонками и затем в него врезались колеса, все, кроме Стю, увидели, как голова водителя вяло качнулась и стукнулась о ветровое стекло, которое от удара треснуло.
Вдруг автомобиль подпрыгнул, словно старая собака, которой дали пинка, зацепил шланг подачи бензина высшей марки и, вырвав его, потащил за собой, оставляя позади тонкий ручеек. Сопло шланга волочилось по земле, мерцая в свете флюоресцентных ламп.
Все видели искры, вылетающие из-под выхлопной трубы, бороздящей бетон, и Хэп, который был когда-то свидетелем взрыва на бензоколонке в Мексике, инстинктивно закрыл глаза, ожидая вспышки огня. Но тут машина развернулась от колонок в сторону здания, попутно передней частью со страшным грохотом опрокинув еще одну колонку.
Будто осмысленно «шевроле» завершил свои разворот на 360 градусов, снова врезавшись в бордюр, на этот раз боком. Он задом въехал на островок, свернув при этом следующую колонку, и стал постепенно останавливаться, волоча за собой свою проржавевшую выхлопную трубу. Все три колонки, находившиеся на этом островке, ближайшем к шоссе, были сбиты. Мотор еще несколько секунд прерывисто тарахтел и наконец заглох. Воцарилась такая глубокая тишина, что это вселяло ужас.
— Ё-моё, — выдохнул Томми Уоннамейкер. — Она взорвется, Хэп?
— Если бы она собиралась, то уже бы взорвалась, — сказал Хэп, поднимаясь.
От его участка шоссе разветвлялись все дороги, ведущие в Техас, Нью-Мексико и Аризону. Он испытывал едва сдерживаемое ликование. Его колонки были застрахованы и взнос полностью выплачен. Мэри все время твердила ему, что страховка — вещь очень важная.
— Парень, верно, здорово набрался, — сказал Норм.
— Я следил за задними фарами. — В голосе Томми слышалось крайнее возбуждение. — Они ни разу не загорелись. Ё-моё! Если бы он делал шестьдесят миль в час, то мы бы уже отдали Богу душу.
Они поспешно выбежали из конторы, первым Хэп, последним Стю. Хэп, Томми и Норм оказались у машины одновременно. Они чувствовали запах бензина и слышали неторопливые, как тиканье часов, звуки остывающего мотора. Хэп открыл переднюю дверь машины. Из-за руля, как куль с грязным бельем, вывалился мужчина.
— Черт возьми! — пронзительно завопил Норм Брюетт. Он отвернулся, схватившись за свой большой живот. Его вырвало. Дело было не в выпавшем мужчине (Хэп успел вовремя подхватить его, не дав рухнуть на асфальт), а в исходившем из салона тошнотворном смраде, в котором смешались запахи крови, рвоты и разлагающегося человеческого тела. Омерзительное, выворачивающее кишки наизнанку зловоние.
Минутой позже Хэп начал оттаскивать тело водителя, зажав его под мышками. Томми торопливо подхватил волочащиеся по земле ноги, и вдвоем они понесли его в контору. На их лицах, которые в свете флюоресцентных ламп казались мертвенно-бледными, было написано отвращение. Хэп уже забыл о страховке.
Теперь в машину заглянули и все остальные. Первым отпрянул Хэнк, зажав рукой рот и оттопырив мизинец, как если бы поднимал рюмку для тоста. Он отбежал в сторону и изверг из себя свой ужин.
Вик и Стю некоторое время рассматривали салон, потом поглядели друг на друга и снова внутрь машины. Там находилась молодая женщина. Ее платье задралось высоко на бедрах. К ней прислонился ребенок, непонятно, мальчик или девочка, лет трех. Они были мертвы. Их шеи распухли, а кожа была фиолетово-черного цвета, как один сплошной синяк. Под глазами вздулись огромные мешки. Они были, как позже говорил Вик, похожи на бейсболистов, которые наложили на нижние веки черную краску, чтобы защитить себя от яркого света. Их невидящие глаза были выпучены. Женщина держала ребенка за руку. Вытекавшая из их ноздрей густая слизь теперь засохла комками. Вокруг них жужжали мухи, ползая по застывшей слизи и забираясь в их открытые рты. Стю был на войне, но такого разрывающего душу зрелища ему видеть никогда не доводилось. Его взгляд постоянно возвращался к этим сцепленным рукам.
Они с Виком одновременно отступили назад и тупо посмотрели друг на друга. Потом побрели к станции. Они видели Хэпа, который что-то яростно кричал в трубку телефона-автомата. Норм плелся за ними следом, все время оглядываясь на изувеченную машину. Передняя дверь «шевроле» со стороны водителя так и осталась открытой. С зеркала заднего обзора свисала пара детских туфелек.
Хэнк стоял около дверей, вытирая рот грязным носовым платком.
— О Боже, Стю, — произнес он измученно, и Стю понимающе кивнул.
Хэп повесил трубку. Водитель «шевроле» лежал на полу.
— «Скорая» будет здесь через десять минут. Ты думаешь, они… — Он указал пальцем на автомобиль.
— Да, они мертвы, ответил Вик. Его морщинистое лицо было изжелта-бледным. Он просыпал табак на пол, пытаясь скрутить очередную свою вонючую папироску. — Мертвее не бывает. Он посмотрел на Стю, тот утвердительно кивнул, засовывая свои дрожащие руки в карманы.
Мужчина, лежавший на полу, хрипло застонал, и все тотчас обернулись к нему. Спустя минуту, когда стало ясно, что человек говорит или, по крайней мере, отчаянно пытается сказать что-то, Хэп опустился на колени рядом с ним. Ведь, в конце концов, это была его станция.
Все те болезненные признаки, которые они видели у женщины и ребенка, наблюдались и у мужчины. Из носа текло. При дыхании слышались какие-то странные утробные звуки. Под глазами набухли мешки, пока еще не черные, а багрово-фиолетовые. Шею так раздуло, что образовался чуть ли не тройной подбородок. У него был сильнейший жар. Находиться рядом с ним было все равно что стоять возле раскаленной угольной топки.
— Собака, — пробормотал он. — Вы выпустили ее?
— Мистер, сказал Хэп, осторожно теребя его за плечо. — Я вызвал «скорую». С вами все будет в порядке.
Циферблат стал красным, — выдавил из себя человек на полу и закашлялся, непрерывно приступообразно извергая из себя густую тягучую слизь. Хэп отпрянул назад с выражением отчаяния на лице.
— Лучше перевернуть его, — посоветовал Вик. — Как бы он не задохнулся.
Но прежде чем они сделали это, кашель стал затихать, вновь сменившись рокочущим, неровным дыханием. Человек медленно открыл глаза и посмотрел на обступивших его людей.
— Где… я?
— Арнетт, — ответил Хэп. — Заправочная Билла Хэпскомба «Тексако». Вы свернули несколько моих колонок. — Потом торопливо добавил: — Но ничего. Они застрахованы.
Человек на полу попытался сесть, но не смог. У него хватило сил лишь положить руку на плечо Хэпа.
— Моя жена… моя дочурка…
— Они в полном порядке, — сказал Хэп с глупой, виноватой улыбкой.
— Кажется, я очень болен, — проговорил мужчина. При каждом его вдохе и выдохе слышался глухой, тихий рокот. — Они тоже больны. Уже два дня. С тех пор как мы покинули Солт-Лейк-Сити… — Глаза его медленно закрылись. — Больны… Видно, мы все-таки опоздали с отъездом…
Где-то вдалеке послышался вой сирены приближающейся арнеттской благотворительной «скорой помощи».
— Да, ну и дела, — сказал Томми Уоннамейкер.
Больной мужчина снова открыл глаза. Сейчас у него был напряженный, обеспокоенный взгляд. Он опять попытался сесть. По его лицу струился пот. Он вцепился в Хэпа.
— С Салли и малюткой Ла Вон все в порядке? — Он требовал ответа. На губах у него пенилась слюна, и Хэп чувствовал, как от его тела веет жаром. Человек был болен, полубезумен, от него невыносимо воняло. Хэп подумал, так иногда разит от подстилок старых псов.
— С ними все в порядке, — повторил Хэп немного раздраженно. — Ты только… лежи и не нервничай, ладно.
Мужчина опустился на пол. Его дыхание стало более затрудненным. Хэп и Хэнк помогли ему повернуться на бок, и, похоже, ему полегчало.
— Я чувствовал себя хорошо до вчерашнего вечера, сказал мужчина. — Кашлял только. Просыпался от этого ночью. Слишком затянули с отъездом. С малюткой Ла Вон все в порядке?
Последовавшее за этим невнятное бормотание никто не смог разобрать. Сирена «скорой помощи» завывала все ближе и ближе. Стю подошел к окну, чтобы держать «скорую» в поле зрения, другие остались стоять вокруг лежащего мужчины.
