Мери Каммингс - Дорога домой
Лесли стиснула зубы и сунула письмо во внутренний карман; незаметно смахнув выступившие слезы, сказала твердо:
— Я доберусь. И передам.
— Эй, сардж! — крикнул сверху Джедай, постучал по потолку: — Здесь?
— Да, — ответил сержант, — откручивай!
Через минуту один из покрывавших потолок алюминиевых листов сдвинулся в сторону, открыв серебристый квадрат неба. Джедай слез вниз; не дожидаясь указаний, достал из-под валявшегося в углу автомобильного капота пулемет и полдюжины коробов с патронными лентами — все это принес, положил на стол.
— Не забыла еще? — сержант с усмешкой кивнул на пулемет.
— Помню, — Лесли тоже, как могла, постаралась усмехнуться. Пулемет был действительно знакомый, «Миними»[17] — именно из такого сержант Калвер учил ее когда-то стрелять.
Джедай тем временем добавил к арсеналу на столе автомат и револьвер, притащил откуда-то большой железный лист, прислонил к столу. Рядом встал принесенный с койки сержанта матрац.
— Ну, вроде все?
— Да, — сержант вздохнул и улыбнулся: — Пора прощаться.
Первым он попрощался с Джедаем — они обнялись, похлопали друг друга по спине; сержант что-то сказал тихо — Джедай кивнул, соглашаясь, и отошел. Наступила очередь Лесли. «Не плакать — только не плакать!» — сказала она самой себе и шагнула вперед.
От сержанта пахло бензином и пылью — наверное, эта сержантская форма долго ждала своего часа где-то под матрацем. Дыхание его было шумным, а рука, обнимавшая Лесли, теплой, прямо горячей.
— Не кисни! — шепотом повторил он над самым ухом. — Я рад, что мы напоследок встретились — хоть узнал, что из тебя человек стоящий получился! — отпустил ее: — Удачи тебе.
— Спасибо! — сказала Лесли, отступая.
Он обернулся к Джедаю:
— Сынок, помоги!
Тот подошел — сержант, опираясь на него, проковылял несколько шагов до лестницы; вцепился в нее и полез, подтягиваясь на руках. Доверху он долез быстро — ухватился за край проема и исчез на крыше. Через несколько секунд на фоне светлого квадрата показалась его голова и плечи:
— Давай!
Джедай полез по лестнице; стоя на уровне плеча Лесли, обернулся к ней:
— Давай железяку! — она подала ему железный лист, он втащил его наверх и передал сержанту. Тем же путем проследовали матрац, пулемет и патроны.
Наконец он спрыгнул на землю. Сержант свесился в проем — Джедай встал навытяжку и, глядя вверх, отдал ему честь.
Сержант махнул в ответ рукой:
— Все, ребята! Удачи! С богом!
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Внутри БТРа Лесли была лишь однажды — в детстве, в Форт-Бенсоне. Но Джедай чувствовал в нем себя как дома — едва они через верхний люк спрыгнули внутрь, как он прошел вперед, включил освещение и позвал ее:
— Иди, садись здесь, будешь показывать дорогу.
Указал ей на сиденье, сам сел рядом и нажал на какую-то кнопку.
«А что если сейчас не заведется?!» — с ужасом подумала Лесли, но мотор уже взревел, БТР задрожал и сдвинулся с места. Развернулся, рванулся вперед, сшиб по пути стремянку — и, выбив ворота ангара, они вылетели наружу.
Все это Лесли видела через смотровой люк — узкое, закрытое стеклом окошко прямо перед глазами. Она бы предпочла высунуться в верхний люк, чтобы без помехи в последний раз посмотреть на Логово и на Джерико. Интересно, какую бы он рожу скорчил, узрев вдруг «свою девушку», выглядывающую из люка БТРа!
Но делать нечего, без нее Джедай мог заехать не туда — пришлось бы разворачиваться, теряя скорость и внезапность. Поэтому Лесли пришлось довольствоваться видом из смотрового люка, одновременно выполняя обязанности штурмана:
— Сейчас на площадь выскочим — сразу влево сворачивай. Ч-черт! — она инстинктивно отшатнулась от мелькнувших перед самым стеклом искр разметенного гусеницами костра. — Теперь вон в тот широкий проход и дальше прямо.
Часовой заступил им дорогу, размахивая автоматом, закричал что-то, но в последний момент успел отскочить в сторону — БТР снес ворота и выехал за пределы Логова.
— Вроде вырвались?.. — нерешительно сказала Лесли.
— Да, — кивнул Джедай и вдруг встал. — Я пойду ставить пулемет. Если впереди что-то не то увидишь — крикни.
«А вести кто же будет?!» — хотела спросить Лесли, но молча сцепила зубы: он знает, что делает! Оказалось, что машина сама едет как по ниточке, не пытаясь отклониться в сторону.
Джедай вернулся через пару минут, плюхнулся на сиденье.
— Все. Готово, — усмехнулся: — Мы с сарджем полдня кумекали, как сделать, чтобы пулемет быстро установить можно было — вроде получилось.
Пулемет был направлен назад и установлен с умом — Лесли поняла это с первого взгляда. Невысокий полукруглый щиток позволял, не боясь ответных выстрелов, вести огонь, но стоило выпрямиться во весь рост — и можно было поверх него без помех обозревать окрестности.
Что она и сделала.
Вокруг расстилалась каменистая равнина, вдалеке, милях в трех, тускло мерцали огни Логова. Погони пока не наблюдалось, но Лесли не сомневалась, что она вот-вот появится.
И действительно, буквально через минуту от Логова отделилось нечто вроде стайки светлячков. С такого расстояния их было не сосчитать, но на глаз — десятка два, а то и три.
Они быстро приближались — немудрено, ведь у мотоцикла скорость раза в три больше, чем у БТРа — пока что неслись тесной, скученной группой. Наверняка, приблизившись, они рассыплются полукольцом, чтобы обойти ее с флангов и взять в клещи — этого Лесли допустить не могла.
Первую очередь она пустила, когда до преследователей оставалось ярдов сто — не в них, а перед колесами: на первый раз можно и предупредить. Двое вырвавшихся вперед мотоциклистов влетели прямо в нее и кувырнулись, сбив еще троих, но остальные, не сбавляя скорость, объехали их и продолжили погоню, с каждой секундой приближаясь к БТРу.
По щитку защелкали ответные пули — Лесли инстинктивно пригнулась, вспомнила слова сержанта Калвера «Тебе придется стрелять — и чтобы рука не дрогнула!» Да, время предупреждений прошло…
На этот раз она прицелилась выше, чем раньше — прямо по фарам; с такого расстояния промахнуться было трудно. Палец на спусковом крючке, нажать чуть сильнее… не закончив этого движения, Лесли застыла, вглядываясь в происходящее за спиной мотоциклистов.
На горизонте поднималось черно-багровое облако. Оно гигантским горбом распухало вверх, расползалось все шире… Грохот взрыва долетел до нее лишь через несколько секунд. Мотоциклисты его тоже услышали, и один за другим начали оборачиваться и тормозить.
Лесли почувствовала, что БТР останавливается, Джедай высунулся позади нее из люка.
— Что случилось? — спросила она. — С мотором что-то?
— Нет. Посмотреть хочу.
Черное облако заслоняло уже чуть ли не полнеба. Багрово-алых прожилок в нем не осталось — одна сплошная клубящаяся чернота.
— Похоже, это где-то рядом с Логовом, — сказала Лесли.
— Да, оно и есть. Точнее, бензохранилище.
Только теперь она догадалась, спросила шепотом:
— Это что — тоже сержант сделал?
Спиной почувствовала, что Джедай кивнул:
— Да. Он и майор Мерфи.
— Майор?! — Лесли окончательно опешила. — Но…
Мотор одного из мотоциклов затрещал — она пнула Джедая локтем:
— Лезь внутрь!
Сама высунулась сильнее и огляделась — к БТРу, держа одну руку вверх и всем видом показывая, что не собирается стрелять, на малой скорости двигался мотоциклист, остальные тесной группкой стояли на шоссе ярдах в шестидесяти. Лесли на всякий случай угрожающе повела дулом пулемета: «Смотри у меня!»
Мотоциклист подъехал почти вплотную и остановился, крикнул:
— Эй! Эй, пожалуйста! Не стреляйте!
— Чего надо? — из-за щитка крикнула Лесли.
Мотоциклист опустил руку и привстал на сиденье, она увидела приоткрытый от изумления рот. Заодно вспомнила имя парня — Колт Бреннер.
— Миссис… миссис Лесли? — неуверенно спросил он.
— Да, я. Колт, скажи ребятам — пусть уезжают! Я не хочу никого убивать, но… — снова повела дулом пулемета.
— Да, я… я как раз хотел сказать: мы уходим, не стреляйте!
— Хорошо. Уезжайте.
Парень неуверенно приподнял руку, словно хотел на прощание махнуть ею, но в последний момент передумал. Развернулся, и вскоре Лесли увидела, как, дружно сорвавшись с места, мотоциклисты уносятся прочь. Облако за их головами начало распухать влево, и по ушам ударил новый взрыв.
Из всех теснившихся в голове вопросов она задала лишь один:
— Так ты знал обо всем заранее?
— Да, — кивнул Джедай. Добавил, чуть помедлив: — Сардж взял с меня слово, что я не скажу тебе, пока… пока это не произойдет.
