Сергей Калашников - Странный мир
— Привет, Сандра! — Славка снимает с плеча мешок крупы. — Мы тут подумали, и решили, что нужно вас с Гриней устроить получше.
— Мне нравится ход ваших мыслей, — улыбается девушка. — Ставьте верстак сразу под навес, — машет она рукой парням. — А то мы просто не знаем, за что хвататься. Пока вот, делаем борти и расставляем повсюду, на случай, если вылетит рой.
— Ты что, на пасеке выросла? — Интересуется Фёдорович.
— Почти. Дедушка увлёкся, когда вышел на пенсию. А я часто у него гостила.
— До речки отсюда далеко, и берега тут топкие, — встревает Гриша. — Груз носить неудобно.
— Точно. Начнём с сооружения причала. — Славка уже расчехляет свой любимый топор. — Показывайте, что можно валить, а что лучше не трогать. Кстати, вон тот кленовник мы на две трети планируем проредить. Правильно?
— Отличная мысль. Наверное, оттуда и начинайте рубку. А что, ожидается ещё чей-то приезд?
— Многих. Кирпич для печных труб привезём, две печки для готовки — летнюю и зимнюю, отопительную конвекционку. Так что готовься к самым смелым фантазиям — устраивать вас будем капитально, — Славка предпочитает сразу внести полную ясность.
— Тогда лучше не здесь, пойдёмте, покажу местечко, где мне больше нравится. Только там придётся копать колодец, это почти в километре от воды.
Мужики переглядываются. Вот ведь фантазии у этих женщин, одни хлопоты от них, и трудности всякие. Однако посмотреть невредно.
* * *Старый как мир обычай внимательно слушать женщину оказался правильным. Сандра привела ребят в дубраву, и то, что селиться необходимее именно здесь, ни у кого не вызвало сомнений. Остаток дня измеряли расстояния между стволами, сами стволы, прикидывали, что к чему и в какой очередности рубить и строить. Очень уж всё тут удобно получалось. И до русла речушки оказалось не так далеко — примерно семьсот метров. Зато берег в этом месте высокий и плотный.
А наутро запели пилы, застучали топоры — пошла стройка. Три дуба на территории будущего подворья сохранили, они настолько удобно расположились, что площадка для ветряка, оперевшаяся на их вершины, встала так естественно, будто там и выросла. Скобы и особо длинные кованые гвозди имелись в достатке. Сами деревья в верхней части лишились ветвей, но кору в процессе строительства удалось сохранить в неприкосновенности, так что сооружение покоилось на живой опоре.
Сваленные стволы разделали на бревна, из которых скатали просторный сруб, оперев его на предусмотрительно оставленные нужной высоты пни. Как всегда, самым многодельным оказались половое перекрытие и потолок, однако с низовьев подошли лодки, на которых прибыли еще ребята. Сараи, навесы, летняя кухня — эти сооружения строили легко и непринуждённо, поскольку за последнее время люди возводили их много и опыт приобрели изрядный.
В окна дома сразу вставляли рамы со стёклами, пусть и не слишком хорошего качества, но двойное остекление. Пока народу хватало, напилили и кленовых досок для будущих ульев, выкопали колодец и снабдили его дубовой обвязкой. Славка опять вертелся как белка в колесе и радовался тому, что Мишка «разыскал» ещё одну рацию. Было подозрение, что этот жмот припрятывает от «обчества» кое какие вещички, нужные для поддержания боеспособности его замечательного воинского подразделения. Может быть он и прав, но для поселения, отнесенного на полтораста километров от ближайшего к нему ранчо, рацию всё-таки «нашёл». Есть подозрение, что на самих бронетранспортёрах бортовое радиооборудование пока сохранилось в неприкосновенности, да и носимые средства связи пока исчерпаны не полностью. Всему своё время.
Очередным транспортом прибыла Виктория со своим Васенькой. Они за это лето хорошо побродили по окрестным степям, натащили кучу образчиков растений, наснимали на камеры мобильников массу разного зверья, описали периферийные участки той зоны, которую обживали люди. На картах появилась немало подробностей — перелески, низины, овраги и балки, родники и дождевые озёра. Нашли несколько выходов на поверхность камня, но ничего особо ценного. В принципе, судя по старым картам, железные руды должны были встречаться на западе-северо-западе, в бывшем Криворожском бассейне, только относительно характера их залегания данных не было. Не настал еще срок искать эти сведения на Рипиных энциклопедических дисках. И так процесс переноса данных на бумагу ведётся непрерывно. Просто сведения о растительном и животном мире для них актуальней.
А сейчас разведчики командированы чтобы найти сухой путь отсюда до ранчо. Пока они осматривают окрестности и занимаются астрономическим определением координат нового поселения, но скоро отправятся в доргу. Васька, как обычно, задержался у верстака. Любит он всякое ремесло. Вон как старательно выделывает шипы для связки углов рамок, в которых пчёлы будут устраивать соты. А Славка мысленно пытается пересчитать своё человечество и понять, кто что делает. И по его прикидкам выходит, что некоторые работы производятся сами по себе. Это ж ёлки ж зелёные! Какие люди подобрались! Хотя, деваться-то некуда. А о чем это Викулька с народом речи ведет? Как раз всех будущих здешних постоянных жителей вокруг себя собрала и что-то им втолковывает.
— Наверное, вы замечали любопытного зверька, что частенько из-под вон того куста за нами подглядывает? Это хорёк, — малышка делает паузу, как будто даёт всем время оценить важность информации. — В своих деревянных постройках вы не будете знать, как уберечь продукты и вещи от мышей. Так что, не забывайте угощать его вкусненьким, не пугайте, и привечайте, как сможете.
Если он задумает в холода у вас поселиться — радуйтесь. Руками не хватайте, не наступайте, а если нагадит — не вздумайте кричать на паренька. А уж, коли совсем повезёт, и окажется это самочка, не тревожьте. Особенно здорово было бы, чтобы её детки выросли в доме и сами шли в руки. Нам без них от грызунов не избавиться. Кошек здешних приручать боязно, крупные они слишком. А хорёк вполне себе компактный зверь, можно надеяться, что не все горшки переколотит.
Забавно смотреть, как взрослые дяди и тёти слушают девочку-подростка. Определённо — Квакушки в авторитете. Что тут скажешь, заслуженно. А Витулька похорошела. Подросла она несильно, но мышцы наросли, кожа мягонькая и выглядит она как капелька ртути. Словом — само изящество. Васька тоже уже не смотртся так, как будто его сейчас ветром снесёт — жилистый, вот верное слово.
* * *Первый улей заселили еще до того, как завершилось строительство. Поймала Сандра вылетевший рой, и принесла в мешке. Второй тоже не заставил себя долго ждать — в одной из расставленных бортей — сделанных ещё до приезда Славки пустотелых колод, поселилась пчелиная семья. Правильно оценила девушка местечко, самое что ни на есть пчелиное. Однако постепенно завершались намеченные работы, и строители возвращались в свои посёлки. Славка уезжать не торопился, ожидался визит Рипы. Поэтому он вырезал и прикреплял дверные ручки, изготавливал запорчики на двери сарая, журавля над колодцем прилаживал и делал прочие мелкие дела.
Прошелся на север на сутки пути. Картинка местности сложилась понятная. Всё это степь, но в местах, где задерживается влага — растут деревья. Вот именно этот участок степи, где среди густых рощ и богатого разнотравья поставили они пасеку, не прорезан оврагами, не имеет явно выраженного уклона, и трава здесь зеленее и деревья выше. Родники питают крошечную, воробью по колено, речушку, вытекающую с такой скоростью, что непонятно — в какую сторону течение.
Смотрит Славка на это благолепие, и вспоминается ему ранчо. Оно ведь тоже расположено в низине с плавными склонами. Лесок, источник — всё сконцентрировано на дне, в том месте, куда собирается влага. А в восточном направлении идёт понижение, и именно там коварный Ниязов берёт глину. Часть чернозёма от вскрытия пласта используют при посадке деревьев, а остальное выкладывается в вал на пути стремящейся уйти воды. После зимних и весенних дождей углубление превратится в озерцо. Точно! А новый карьер начнут копать выше. И так до тех пор, пока не создадут каскад крошечных водохранилищ, обсадив их кустами и деревьями.
Напряг память. Всё верно. Посадки на ранчо так и идут, что обязательно сомкнутся в единый массив. Это, выходит, собирается товарищ сержант превратить степь в лес. Не всю, конечно, но, сколько рука дотянется. Отличный замысел. Нет причин ему мешать. Кстати, на эту тему неплохо бы и самому подумать. Он прожил в этих местах год, видел, что происходит во многих посёлках и их окрестностях. Равнину к западу от реки вообще исходил своими ногами. И картина складывается ясная.
Летние дожди редки, невыразительны, и даже луж не образуют. Всё уходит в почву, иссушенную жарким солнцем. С конца ноября и до средины февраля осадков выпадает много. Но бурных потоков или существенного подъема уровня воды в реках нет — всё уходит в землю, которая в этот период буквально набухает. Хотя, кое-что досачивается и до русла их реки, или стекает в море, особенно на юге. Степь там — самая сухая. Кусты или деревья в тех местах — редкость. Ходили они с Зоей, кажется этой весной, и… кажется, целая вечность прошла. Это получается, что если у самого синего моря аккуратненько сделать так, чтобы дождевая вода осталась на берегу… надо с Ниязовым потолковать. Слишком просто. И, похоже, он не о том думает. Нужен шёлк, и понятно, что для этого делать. Нужна шерсть, и непонятно где её искать. Срочно требуется строить школу, иначе вся их, какая уж есть, культура, растворится в повседневных заботах. И ещё требуются проводники, изоляторы, постоянные магниты, иначе они не то, что радиостанций — обычных моторов или генераторов, взамен износившихся, не сделают. А он — о природе решил заботиться! Хотя, кто сказал, что нельзя прожить без электричества. Человечество им и двухсот лет не пользовалось. И ведь жили до этого как-то. Правда, в основном, плохо и недолго.
