Иар Эльтеррус - Отзвуки серебряного ветра
Лана поймала заинтересованный взгляд девчушки лет десяти, брошенный на ее плечо, и сама взглянула туда. Символ Аарн горел, казалось, он светится изнутри пульсирующим черно-багровым светом. Рука с когтями вместо ногтей, пальцы слегка согнуты так, что когти направлены вниз, а посреди ладони расположился глаз с вертикальным, нечеловеческим, багровым зрачком. Этот глаз, казался живым, казалось, что он смотрел на любого, кто сам взглянул на него. И Бездна начинала всматриваться в человека, осмелившегося посмотреть на символ.
Охранники у здания гиперпространственного портала города Ран-Форта с удивлением покосились на совсем юную, не очень красивую, но симпатичную девушку, вышедшую из дверей охраняемого ими здания. Они не понимали, откуда у такой юницы могли взяться деньги на использование столь дорогого вида транспорта. Лишь увидев парадную форму ордена, все поняли, и стоящий слева огромный парень завистливо посмотрел девушке вслед. Он тщательно скрывал свою страсть к звездам, чтобы не лишиться работы, но твердо знал, что при следующем Поиске Аарн обязательно выкрикнет Призыв. И будь, что будет!
Лана приветливо улыбнулась охранникам, перекинула сумку через плечо и вышла на знакомые до боли улицы родного города. Несмотря на всю серость и непрезентабельность Ран-Форта, она была в восторге — сколько же со всем этим связано воспоминаний! Девушка ведь выросла здесь и, будучи с детства донельзя любопытной, изучила город до мельчайшей подробности. Жили тут небогато, но и трущоб тоже не имелось — магистрат не допускал подобного непотребства, снабжая самые бедные районы обильными дотациями. Лана порой сильно скучала по любимым местечкам Ран-Форта — музыкальному театру, одному из немногих красивых зданий родного города, знакомым маленьким кафе, где любила бывать с немногочисленными подругами, да и вообще по многим местам, где могла просто посидеть и помечтать. Вот и «Золотой Пилигрим», в котором невероятно вкусные пончики пекут. Надо завтра сюда наведаться, обязательно встретится кто-нибудь знакомый. Ну вот! Даже до завтра ждать не пришлось. Прямо из дверей пекаренки вышла группа молодежи в студенческой форме, среди них была одна из последних подруг Ланы. Она, правда, всегда посмеивалась над мечтательностью девушки, но посмеивалась добродушно. Значит, она уже студентка? Интересно, а где?
— Карина! Привет! — во весь голос завопила Лана и побежала к студентам.
Высокая кареглазая шатенка недоуменно оглянулась, высматривая, кто это ее зовет, и растерянно остановилась — к ней бежала, весело смеясь на ходу, девушка в парадной форме Аарн. Но у Карины никогда не было никого знакомого из ордена! Многие из ее подруг мечтали познакомиться с мужчинами-аарн, но те всегда держались очень отчужденно и редко с кем заговаривали, а на женщин внешнего мира вообще не обращали никакого внимания, какими бы те ни были красивыми. Все попытки познакомиться наталкивались на такую ледяную стену отчуждения и равнодушия, что это могло вызвать шок. Девушка вспомнила страшные, мертвые лица виденных ею аарн, и ее всю передернуло от отвращения и затаенного страха. А уж что о них писалось в газетах и говорилось по инфору… Страшно даже вспомнить. А ведь дыма без огня не бывает. Нет, сама она ни за что на свете не подошла бы к Аарн первой. Так что у нее никак не могло быть знакомых из ордена, Карина очень не любила этих заносчивых, всегда холодных и спокойных ублюдков. Но тут девушка даже задохнулась от изумления — этой аарн оказалась несчастная, беззащитная Ланка. Она — аарн?! Да нет, невозможно, она же была такая слабенькая, у нее был настолько беззащитный взгляд, что Карина жалела маленькую дурочку и всегда брала под свое крыло. Пока та куда-то не исчезла, и девушка так и не смогла выяснить куда именно. А она, значит… Ну, дела…
— Ланка! — раскрыла она объятия подруге. — А я тебя искала! Твой отец отказался говорить, где ты, и вообще не пожелал разговаривать. А ты в ордене…
— Ага! — Лана одновременно смеялась, плакала и здоровалась с насевшими на нее парнями и девушками, среди которых было немало знакомых. Все они с изумлением смотрели на такую обычную, знакомую с детства Ланку, вдруг оказавшуюся одной из загадочных аарн.
— А ты где сейчас? — успокоилась, наконец, она. — Вижу, уже студентка?
— Точно, — кивнула Карина. — В наш медицинский поступила. Буду детским врачом, как и хотела. Ты, помню, архитектором мечтала стать?
— И стала, — гордо улыбнулась Лана. — Я учусь у лучшего мастера Аарн Сарт — гварда Ирган-Ата!
— У ящера? — с изумлением спросил спросил кто-то.
— У гварда! — твердо ответила девушка. — В ордене есть даже арахноиды из Совва-Ог. Даже драконы Драголанда! Моя ближайшая подруга, Нарха-Трии — арахна. Она такая милая…
— Арахноиды же ни с кем не желают общаться… — с удивлением сказала Карина, — Никто не смог даже приблизиться к их планетам! Они же атаковали любого без разговоров .
— Командор смог, он все может, — лицо Ланы при этих словах осветилось любовью и восхищением. — Он же маг. Великий Маг!
Да, маги могли почти все, это каждый знал с детства. Особенно Великие Маги, каковым и являлся Илар ран Дар, создатель этого никому не понятного и ни на что не похожего ордена, собирающего хотящих странного.
Карина с удивлением посматривала на Лану — та очень сильно изменилась. Всегда раньше ее маленькая подружка была бледненькой, слабенькой и пряталась в свою раковину, в выдуманный ею самою мирок. А теперь? Теперь она просто лучилась весельем и силой, глаза блестели, радость так и била из нее. Она была наполнена жизнью под завязку, она жила так, как не жить никому здесь, это Карина четко поняла, позавидовав Лане белой завистью. Неужто орден рассказывает о себе правду — что каждый, кто «не такой», найдет у них себя и своих братьев? Судя по Лане, это так. Но поверить, что по проектам ее подруги строят два города, Карина все же не смогла — ну кто, скажите, станет затрачивать такие бешеные деньги на фантазии восемнадцатилетней неоперившейся девчонки? Никто.
— Ладно, — сказала между тем Лана. — Карин, давай завтра в «Трех стаканах» встретимся, в десять? Воскресенье ведь.
— Согласна! — рассмеялась та. — Я всех наших приглашу. Ты не против?
— Буду рада увидеть. Только этого типа, Раса, не надо…
На лице Ланы появилось отвращение. Парень около года не давал девушке прохода, смеялся над ней, шпынял и его шутки переходили порой все мерки дозволенного. Лана избегала его, как могла, но в школе они учились в одном классе, и полностью избежать встреч было невозможно. Да и ограниченность Раса претила ей, его интересы заключались в футболе и красивых машинах, больше ни в чем. Карина с некоторым превосходством посмотрела на подругу — дурочка и до сих пор не поняла, что очень сильно нравилась парню, но он не знал как выразить свои чувства и потому шпынял ее. Это понимали все в классе, кроме самой Ланы. Впрочем, не хочет, как хочет, только это не поможет — Рас, услышав о встрече, все равно заявится и никого не спросит.
Лана попрощалась со студентами и чуть ли не в вприпрыжку помчалась домой. Оставалось всего около трех кварталов! Как она соскучилась по маме! Да и по отцу, несмотря на всю его суровость и строгость. Девушка понимала, что он по-своему любил ее и желал ей добра. Только никак не мог осознать, что его добро — зло для дочери. Вот и знакомый двор, и до боли родные, еще больше потрескавшиеся стены. Господин Дармиго который год хотел пристроить к дому флигель, но на это все время не хватало денег. Лана с улыбкой посмотрела на гараж, где стоял старенький отцовский флаер, и загадочно ухмыльнулась — вот сюрприз для него завтра будет! Она вздохнула и остановилась перед такой до мельчайшей царапинки знакомой дверью в родной дом. Табличка прямо перед глазами сообщала всем интересующимся, что здесь живет окружной прокурор господин Ригар Дармиго. Лана на секунду задержала руку и позвонила. Шел уже седьмой час вечера, отец был дома и открыл дверь, удивляясь, кого это принесло к нему в такое время.
— Папка! — завизжала девушка и бросилась ему на шею.
— Лана… — растерялся прокурор. — Что же ты не предупредила? Мы бы встретили…
— Хотела сделать сюрприз! — ответила она, подставляя щеку для поцелуя.
— Да проходи же! — посторонился отец. — Мать уже извелась вся, четыре месяца писем нет…
Лана покаянно повесила голову. Действительно, последнее время она слишком увлеклась своими проектами и все забывала написать домой. Девушка вздохнула и зашла в прихожую. О Благие, почти ничего не изменилось! Какое же все родное и знакомое! Она кинулась через салон к дверям кухни, в которых застыла соляным столбом вышедшая на шум мать. Женщина не сдерживала слез радости — она донельзя скучала по единственной и любимой дочери, исчезнувшей так внезапно и странно. Редкие восторженные письма Ланы вызывали у нее радость, девочке в этом ордене, похоже, хорошо, но тревога не проходила. Особенно в последнее время, когда дочь перестала писать. Лана ведь всегда была такая слабенькая и беззащитная, настолько неприспособленная к жизни, что вполне могла заблудиться в парке из трех деревьев. А тут на целых два года среди незнакомых людей и в незнакомом мире! Женщина оторвалась от нее и жадно осмотрела — выросла, похорошела, загорелая вся, так и светится радостью. Да, орден явно пошел ей на пользу. И хорошо, что девочка нашла себя, жаль только, что она не рядом…
