Леонид Сидоров - На тёмной стороне Земли
Припрятав в баул птенца, порядком ошалевшего от радостных ощущений первого полёта, мы поспешно отошли к самой кромке воды. Стало немного легче.
— Пожалуй, для начала хватит и двух, — тяжело дыша, заявил наставник, усаживаясь в воду. — И с этими ещё хорошо намучаемся, пока хоть немного обучим.
— А всё равно домой идти уже поздно. Теперь по любому не успеем до ночи, — напомнил я. — А шастать по темноте в наших местах, сам знаешь…
— Да знаю я! — досадливо отмахнулся Тро. — Значит, придётся опять здесь заночевать. С рассветом уйдём.
— Придётся… — вздохнул я, усаживаясь рядом. Да уж, весёленькая перспектива. Вторую ночь в этой пещерке спать. Водорослей что ли понатаскать? Всё помягче будет.
Вода приятно охолодила щиколотки. Напряжённые мышцы моментально размякли. Возникло довольно необычное ощущение, что постепенно разгорающееся было чувство жажды досадливо сплюнуло и неохотно спряталось глубоко внутрь.
Я с удовольствием потянулся и оглядел бескрайний горизонт. Эх, и всё же, как здесь хорошо! Жалко крикливых чаек нет. Навевают они какое-то необъяснимое тревожно-радостное настроение. Правда, когда над головой летят, зонтик всё равно не помешает. Но это уже так, старческое брюзжание.
— Знаешь, а ведь у нас всё было немного по-другому, — задумчиво глядя вдаль, произнёс Тро. — У подножья гнездовых скал растёт густой мох, поэтому птенцы обычно редко разбиваются. Если они переживут ночь, наутро харры их подбирают. А здесь внизу плохо, по-любому верная гибель, — он оценивающе подбросил в ладони мелкий камушек, — даже если не разобьются, то утонут.
— Ну ещё бы не разбиться! Толкутся все разом как бестолковые, — с видом знатока поддакнул я. — Вот и сыплются как камни на голову!
— Не скажи, — усмехнулся Тро. — Не такие уж и бестолковые. Бывало в голодные годы, когда в гнезде всего два-три птенца, самый сильный выкидывал слабых.
— А как же родители такое допускают? — ужаснулся я.
— А никак. Они рассуждают очень просто — пусть лучше выживет хоть один сильный, чем погибнет весь выводок.
— Это ужасно!
— Ужасно…, - согласился Тро. — Но род должен выжить… — и задумчиво умолк, рассеяно наблюдая за причудливой игрой вечерних солнечных бликов. Вечер пришёл незаметно…
Конечно нет ничего удивительного, что первой нас заметила именно Муха, но всё равно стало чертовски приятно. С радостным воем выскочив из кустов, прижала зад к земле и начала нарезать круги вокруг. Окончательно измочалив близлежащие кусты, завершила обязательный ритуал встречи и сиганула мне на грудь, едва не сбив с ног. Липкий язык казалось, срежет кожу с лица. Ведь и вправду скучала, зубастая!
— Ну всё, всё, вижу, что очень рада…, - смущённо улыбаясь, пробормотал я, успокаивающе похлопывая чешуйчатую спину.
Часто-часто дыша, Муха немного остыла. Смущённо виляя хвостом, подошла поприветствовать наставника. Дружески потрепав оскаленную пасть, он шутливо заметил:
— А меня ты встречаешь не так радостно!
— Да уже устала наверно, — я поспешно вмешался в защиту любимицы. — Вон как скакала…
— Ага, как же, устала! А то я не знаю, кого она считает хозяином!
Обескуражено улыбнувшись, я лишь пожал плечами. Что есть, то есть. Видимо чувствует моё трепетное отношение безо всяких недвусмысленных шуточек.
Едва мы вышли на детскую площадку, вся детвора испуганно замерла. Сёстры спокойно повернулись, приветствуя широкой улыбкой. Вот и попробуй устрой им сюрприз. Наверняка мой топот ещё метров за двести услышали. Одно слово — амазонки!
— Мась! — в один голос дружно взвизгнули Чип и Дейл. Выскочив из воды, бросились наперегонки и с размаху обхватили мою голень.
— Да, Большой Мась пришёл…, - с трудом произнёс я, сглотнув неожиданно подкативший к горлу тугой комок. Чёрт. Ведь по-настоящему ко всем привязался. Как дома.
— Всё хорошо, идите играйте, — успокаивающе погладил маленькие головёнки.
Тем временем ноги наставника облепила великолепная верещащая четвёрка.
— Я же говорил, мы быстро вернёмся, — Тро бережно снял малышей и радостно улыбаясь, заспешил к Шан.
Сияющие сёстры было дёрнулись навстречу, но мгновенно остановились, словно с размаху налетев на невидимую стену.
— А я вижу вы неплохо погуляли, даже с Тай и Мей успели парой слов перекинуться…, - ядовито улыбнулась Шан. Лин как-то холодно взглянула на меня.
Я тяжело вздохнул. Блин, ну вот так и знал! Не успеешь всего на пару дней отлучиться из дома, как тебе предъявляют тысячу претензий! И ведь главное, как чувствовал! Теперь попробуй объясни сестрицам, мол, невиноватые мы, они сами пришли. Вообще не надо было брать эти чёртовы бирюльки…
— Сёстры Тай и Мей всего лишь просили передать вам, что безмерно скорбят о Цзиа и Шуи, — тихо произнёс Тро. — И дали нам эти вещицы.
Шан осеклась, вопросительно взглянув на сестру, словно ища поддержки.
— И всё? — с нажимом спросила Лин.
— Нет не всё! Я показал им свою Толстую Берту, — чувствуя, что ситуация немного накаляется, я поспешно встрял в разговор.
— Кого? — в один голос удивлённо воскликнули сёстры. Тро заинтересовано повернул ко мне голову.
— Вот она, — улыбнувшись, я любовно провёл ладонью по морщинистой поверхности базуки.
— Надо же, Толстая Берта! — неожиданно захохотал наставник. — Действительно толстая! А ведь до тебя ещё никто не додумался давать оружию собственные имена, — отсмеявшись, пояснил он.
Сёстры облегчённо вздохнули.
Вот ревнивицы! А если бы я хоть немного не разрядил обстановку, что тогда? Вместе с мастером Йодой разговаривал бы сейчас детскими ультразвуковыми голосами. Так и ходили бы с ним как два веселых зелёных свистка, фьюить, фьюить! А что, это наши сестрички мигом устроят, топоры-то всегда при себе…
— Так вы нашли что искали? — мягко поинтересовалась Шан, мигом позабыв про нелепые подозрения.
— Конечно нашли, — Тро осторожно снял с плеч рюкзак и мягко поставил на песок. — Вот, смотрите.
— Какие хорошенькие! — восхитилась Лин. — А можно взять в руки?
— Да бери, — улыбнулся Тро. — Они пока несмышлёныши.
Умилительно засюсюкав, сёстры мигом разобрали сонных птенцов. Переглянувшись с наставником, мы невольно заулыбались. Перед дорогой накормили желторотиков до отвала. Тро не доверил мне столь дорогую ношу, да я и не особо настаивал, тазы тоже кому-то нужно нести. Отчитывайся потом перед сёстрами за утерю ценного хозяйственного имущества, мы и так почти проштрафились.
Муха оценивающе уставилась на новые объекты животного мира. Как бы ни сожрала, с неё станется.
— Муха, нельзя! — строго скомандовал я, показывая на желторотиков.
Удивлённо взглянув на меня, собачка презрительно фыркнула. Дескать, ещё чего не хватало, такой мелочи даже на один зуб не хватит. Угу, ещё скажи, что у нас этого гуталина ну просто завались, как будто я не знаю твои аппетиты!
— Придётся их поселить наверху, — озабоченно цокнул Тро. — Пока Муха хоть немного привыкнет.
— И её детеныши, — торопливо дополнил я.
— И детёныши, — благодушно согласился Тро.
Заговорщицки подмигнув Лин, я вытащил тесак и направился в кладовку. В принципе, соорудить небольшую клетку из прутьев дело нехитрое. Другое дело, как к этому отнесутся птенцы? А, ладно. Пусть гордые птицы первое время побудут в клетке, пока хоть немного ума-разума не наберутся. А то вот так кувыркнутся вниз, и что, опять за птенцами переться?
Глава 15
Устало переведя дух, я с облегчением плюхнул тяжеленный садок на мелководье. Снова почувствовав долгожданную влагу, хрусты оживлённо забили хвостами, проталкиваясь поближе ко дну. Тяжёлые брызги попали мне в глаза. Я даже отпрыгнул от неожиданности. Лин не сдержалась и прыснула, закрыв рот ладошкой. Я лишь улыбнулся в ответ. Пусть пока прячутся, зато завтрак будет сытным.
Несмотря на поздний час, мои подопечные так ещё и не угомонились, злостно нарушая внутренний распорядок дня. За последнюю пару месяцев они изрядно вымахали и поумнели, забавное детское произношение сменилось на внятную речь. Водные аттракционы стали уже не столь привлекательны. Я их хорошо понимаю. Если появились две такие забавные живые игрушки, которых можно практически бесконечно подбрасывать в воздух, то зачем нужен какой-то Диснейленд. Впрочем, как мне кажется, Харыч и Хрум этому только рады. Не удивлюсь, если первыми лётчиками станут именно мои подопечные. Если вечный двигатель и существует, то только внутри них.
Неугомонная лихая парочка затеяла очередные вечерние лётные испытания. Озорно переглянувшись, Чип и Дейл резко подбросили птенцов вверх. Часто-часто хлопая крыльями, харры пролетели метров десять и мягко приземлились в песок.
Восторженно тявкая, Мухино потомство окружило летунов. Возмущённо курлыкнув, Харыч сделал молниеносный выпад, звонко щёлкнув клювом перед мордой самого задиристого щенка. Хрум надулся и зловеще расправил когтистые крылья, сразу напомнив оттиск гербовой печати какого-то серьёзного государственного учреждения. Да уж, сразу видно, птички суровые, особо не забалуешь.
