Боб Шоу - Миллион завтра. На последнем берегу. Космический врач
— Даже на австралийском авианосце?
— Даже на австралийском авианосце, — решительно сказал он. — Как будет выглядеть дама, которая пьет крепкие напитки в обществе офицеров, пьющих колу?
Она разволновалась.
— Но я должна перед обедом выпить чего-нибудь крепкого, как ты это называешь. Если дно клетки попугая может иметь какой-то вкус, то именно такой у меня во рту. Ты хочешь, чтобы я впала в бешенство и разоралась при всех твоих офицерах? — Она огляделась. — Здесь должен быть какой-то отель. Поставь мне коньяк, прежде чем пойдем на корабль. Тогда я буду только дышать на них приятным запахом и вежливо потягивать эту вашу кока-колу.
— Хорошо, — спокойно согласился он. — Есть отель на углу. Пойдем.
Они направились к отелю, и он провел ее в зал.
— Кажется, здесь.
— А ты разве не знаешь? Первый раз пришел сюда?
Он кивнул.
— Коньяк?
— Двойной, — скомандовала она. — Со льдом и капелькой — но только капелькой! — воды. Ты, правда, никогда тут не бываешь?
— Никогда, — сказал он.
— Тебя не тянет в бары? — допытывалась она. — Вечером, когда уже нет никакой работы?
— Было время, тянуло, — признался он. — Но тогда я ездил в город: ни к чему устраивать балаган у себя дома. Однако через неделю или две перестал, поняв, что это не дает мне удовлетворения.
— Что же ты делаешь по вечерам, когда ты на берегу? — спросила Мойра.
— Читаю журналы, книги. Иногда хожу в кино. — Он замолчал, потому что подошел бармен, и заказал для нее коньяк, а для себя — рюмку виски.
— Нездоровый образ жизни, — констатировала она. — Я иду в туалет. Посмотри за моей сумкой.
Наконец, после второго двойного коньяка, он сумел вытащить ее из отеля и забрать на авианосец, надеясь, что она будет прилично вести себя с офицерами. Но можно было не бояться: она была даже слишком скромна и очень вежлива со всеми американцами. Только Особорну она показала свое настоящее лицо.
— Хэлло, Джон, — сказала она. — А ты чего здесь болтаешься, черт побери?
— Я вхожу в команду, — объяснил он. — Занимаюсь научными наблюдениями, но честно говоря, только мешаю.
— То же самое говорил мне капитан Тауэрс, — согласилась она. — Ты так и будешь сидеть у него в этой подводной лодке? Целыми днями?
— Все идет к тому.
— А они знают твои привычки? — Не понимаю.
— Ладно-ладно, я им не скажу. Меня это не касается.
Она отвернулась, чтобы поговорить с лейтенантом Линдгреном. Когда тот спросил, что она будет пить, Мойра выбрала оранжад. Приятно было смотреть на нее, стоявшую со стаканом оранжада в руке под портретом королевы. Пользуясь тем, что она занята, капитан отозвал в сторону офицера связи.
— Нельзя ей спускаться в «Скорпион» в таком виде. Можно организовать какой-нибудь комбинезон?
Питер кивнул.
— Я возьму что-нибудь из снаряжения для кочегаров. Размер, думаю, номер один. Только вот, где она переоденется?
Капитан потер подбородок.
— Неужели не найдется никакого уголка?
— Лучше всего было бы в вашей каюте, господин капитан. Там никто не будет подглядывать.
Мойра пообедала с американцами, сидя за одним из длинных столов, после чего выпила кофе. Вскоре младшие офицеры занялись своими делами, и она осталась только с Дуайтом и Питером. Питер положил на столик чистый, прямо из прачечной, комбинезон.
— Униформа, — сказал он. Дуайт кашлянул.
— На подводной лодке трудно не выпачкаться смазкой, мисс Дэвидсон.
— Мойра, — поправила она.
— Хорошо, Мойра. Думаю, лучше пойти туда в комбинезоне. Жалко портить такие красивые вещи.
Она развернула комбинезон.
— Поменяем кукушку на ястреба. Где можно переодеться?
— Может, в моей спальне? — предложил он. — Туда никто не войдет.
— Надеюсь, что нет, хотя не очень уверена, — сказала она. — Во всяком случае, после того, что было в лодке. — И, когда он рассмеялся, подошла к нему с комбинезоном в руке. — Хорошо, Дуайт, проводи меня туда. Все в жизни бывает впервые.
Он проводил ее и вернулся в курилку. Оказавшись одна в маленькой каюте, Мойра с интересом осмотрелась. Увидела фотографии — четыре штуки. На всех была молодая темноволосая женщина с двумя детьми: мальчиком восьми или девяти лет и девочкой лет семи. Одна из фотографий была студийным портретом всех троих, остальные — любительскими снимками: мать с детьми на трамплине, может быть, на озере; на газоне, может, перед его домом, потому что в глубине виднелся длинный автомобиль и фрагмент белого домика. Довольно долго она с интересом разглядывала эти фотографии: милая, красивая женщина, милые, красивые дети. Это должно быть тяжело для него, но что сейчас легко?
Она переоделась в комбинезон, оставив на койке юбку, блузку и сумку, взглянула в небольшое зеркало и вышла в коридор, поискать Дуайта. Он уже шел ей навстречу.
— Ну, вот и я, — сказала Мойра. — Выгляжу, как черт из пекла. Твоя подводная лодка должна быть очень интересной, чтобы компенсировать мне все это.
Он с улыбкой взял ее под руку.
— Конечно, она интересна. Самая интересная из всех кораблей Военного Флота Соединенных Штатов. Прошу сюда.
Он перевел ее на узкую палубу «Скорпиона», а оттуда на мостик. Мойра знала о кораблях немного и совсем уж ничего о подводных лодках, но слушала внимательно и пару раз даже удивила его своими вопросами.
— Когда вы погружаетесь, вода не вливается в эту переговорную трубку?
— Для этого закручивается кран.
— А если о, нем забыли? Он улыбнулся.
— Есть еще один, внизу.
Через узкие люки они спустились вниз, в главный пост. Несколько минут девушка разглядывала в перископ порт и с полуслова поняла принцип действия этого устройства, но комплекс приборов для размещения груза и удержания корабля в равновесии совсем ее не заинтересовал. Она даже не пыталась понять что-либо из этой техники, на машины смотрела равнодушно и оживилась, только когда начала осматривать помещения экипажа, кают-компанию и кухню.
— А что бывает с запахами? — спросила она. — Что происходит, когда вы под водой варите капусту?
— Капусту мы стараемся не варить, — ответил он. — По крайней мере, свежую. Запах остается довольно долго. Однако, в конце концов, поглотитель убирает его, и часа через два пахнет уже не так сильно.
В своей маленькой каютке он угостил Мойру чаем. Она спросила:
— Ты уже получил приказ, Дуайт?
— Получил. Кэрнс, Порт-Морсби и Порт-Дарвин. Потом вернемся сюда.
— Там уже нет никого живого, правда?
— Неизвестно. Именно это мы и должны установить.
— Вы выйдете на сушу? Он покачал головой.
— Не думаю. Все зависит от уровня радиации, однако сомневаюсь, что мы высадимся. Может, даже не высунемся из корабля. Если там действительно опасно, мы останемся на перископной глубине. Джон Осборн для того и плывет с нами, чтобы мы знали, как далеко можно заходить.
Она нахмурилась.
— Если вы не будете выходить на палубу, то как узнаете, есть ли там кто живой?
— У нас есть мегафон, — сказал он. — Мы подплывем поближе к берегу и начнем вызывать.
— А если вам ответят, вы услышите?
— Ну, не так хорошо, как можно слышать нас. Есть микрофон, подключенный к мегафону, но ответы слышны только с небольшого расстояния.
Она посмотрела на него.
— Эта первая экспедиция на радиоактивные территорий, Дуайт?
— Нет, — ответил он. — Там можно плавать, если соблюдать осторожность. Мы еще до войны довольно долго были в тех местах… от Айво-Джима до Филиппин, а потом дальше на юг, до острова Яп. Сиди себе под водой и делай все, как обычно. Конечно, тут не захочется выходить на палубу.
— Нет, я спрашиваю про последнее время. Плавал кто-нибудь в зараженные районы после окончания войны?
Он ответил кивком.
— «Меченосец»… Это такая же лодка, как и наша. Она совершила рейс по Южной Атлантике и вернулась в Рио-де-Жанейро месяц назад. Я жду копию рапорта Джонни Дисмора — это капитан «Меченосца» — но пока еще не получил. Уже довольно давно ни один корабль не плавал в Южную Америку. Я просил сообщить мне о походе, но их очень плохо слышно.
— А как далеко заплыл «Меченосец»?
— Думаю, он был везде, — ответил капитан. — У западных штатов, от Флориды до Мэна, в нью-йоркском порту, он даже доплыл до реки Гудзон, хотя и не смог перебраться через остатки Моста Вашингтона. Был он в Новом Лондоне, в Галифаксе и в Сент-Джоне, а потом пересек Атлантику и прошел Ла-Маншем в Лондон. Однако подняться по Темзе не удалось. Потом он направился в Брест, затем в Лиссабон, но подошли к концу запасы продуктов, экипаж был в плохой форме, так что не оставалось ничего другого, как вернуться в Рио. — Он помолчал. — Я еще не знаю, сколько дней без перерыва они были под водой… а хотел бы знать: Как бы то ни было, это, наверняка, новый рекорд.
