Игорь Поляков - Доктор Ахтин. Жертвоприношения
— Привет, — кивнул майор, — умер Вилентьев. Вот, собираю деньги. Давай тысячу рублей.
— Все-таки умер, — покачал головой капитан, — жаль, очень жаль.
Он достал купюру из кармана и отдал майору.
— Да, но говорят, это его жена приняла решение отключить его от аппарата, который дышал за него.
— Как это? — удивленно спросил Ильюшенков.
— Ну, у Вилентьева сердце работало самостоятельно, аппарат дышал за него, а головной мозг умер. Так сказали врачи и предложили жене выбрать, — держать его на аппарате или отключить. Ну, она выбрала последнее.
Капитан вздохнул.
— Может, она и права. Если мозга нет, то зачем мучится, — сказал он задумчиво.
Майор кивнул в ответ. И ушел.
Ильюшенков снова сел на стул. Посмотрел на разложенные по столу папки и мысленно решил, что обязательно доведет до логического завершения следствие по делу Парашистая. Хотя бы ради того, чтобы Вилентьев не переворачивался в гробу.
Он взял сотовый телефон и нажал на кнопку вызова. Ответили практически сразу.
— Ну, как дела?
— Сидит на лавке и смотрит на воду?!
— Ладно. Продолжайте наблюдать.
Отключившись, он разочарованно отложил трубку. И она в этот же момент завибрировала.
Ильюшенков посмотрел на экран и, увидев, кто звонит, сразу ответил:
— Да, сержант.
— Он здесь, — коротко сказал Барболин.
— Точно?!
— Да, Парашистай наблюдает за женщиной. Она сидит на лавке на берегу реки, а он стоит метрах в ста-ста пятидесяти за толстой сосной и смотрит на неё.
— Следи за ним. Я сейчас выезжаю. Без меня ничего не предпринимай. Докладывай каждые десять минут.
32Мария Давидовна тоскливо смотрела на воду. Большая река, на берегу которой находился санаторий, медленно текла мимо. Она смотрела на воду и думала об Ахтине. Собственно, она думала о нем последние две недели. День за днем Мария Давидовна вспоминала каждую минуту, проведенную с любимым человеком, и тоска медленно вползала в сознание.
Она ничего не могла изменить.
От неё совершенно ничего не зависело.
Оставалось только надеяться, что Ахтин пришел к её квартире после того, как она уехала. И там его никто не ждал. Пусть даже она никогда больше не увидит Ахтина, ей хватит знания, что он свободен.
Хотя, конечно же, хотелось быть счастливой. Совсем недавно казалось, что вот оно счастье, любимый человек был рядом, и она видела, что он тоже любит. Прошло всего две недели, и она уже не верит в то, что в её жизни всё сложится прекрасно.
Больше того, — ей стало казаться, что время, проведенное с Ахтиным, — сон. Красивое сновидение, созданное больным сознанием.
Мария Давидовна вздохнула. Встала со скамьи и пошла к корпусу. Приближалось время ужина. Проходя по главной аллее санатория, она привычно посмотрела на мужчину в белой рубашке и джинсах. Он читал книгу, но она знала, что это соглядатай Ильюшенкова. Был еще один — парень в шортах и футболке — но он, видимо, сейчас отдыхал, хотя чаще всего днем и вечером они были вдвоем. Мария Давидовна еще в первый день поняла это, быстро заметив, как эти люди, сменяя друг друга, наблюдают за всеми её перемещениями. Будь их воля, они бы за ней и в туалет зашли.
Поднимаясь по ступенькам, она почувствовала взгляд, и усмехнулась.
В первые дни она оборачивалась и видела, как соглядатаи отводили глаза.
Теперь она в эти игры не играла.
Единственное, о чем она мечтала, — чтобы Ахтин не появился здесь. Как бы тоскливо не было, она готова подождать.
Переодевшись к ужину, Мария Давидовна спустилась в столовую и села за свой столик. Не замечая вкуса пищи, она ела салат из помидор и думала о своей жизни.
Чего она добилась в жизни? Врач высшей категории, кандидат медицинских наук, уважаемый доктор. Она училась в институте шесть лет, затем два года специализации в ординатуре, потом самостоятельная работа и сбор материала для диссертации. Она провела на работе больше половины своей жизни, вместо того, чтобы устраивать свою личную жизнь. Может, если бы она вышла замуж в молодости, то её жизнь сложилась по-другому, но иногда ей казалось, что было бы только хуже.
Она бы никогда не узнала Ахтина.
Пусть дорога к счастью терниста, но так приятно знать, что она любит и любима.
Мария Давидовна посмотрела на мясную котлету, и неожиданно чувство тошноты подкатило к горлу. Брезгливо оттолкнув тарелку, она выпила стакан кефира и встала. Быстрым шагом покинув столовую, она пошла в свою комнату. На этаже в холле никого не было. Мария Давидовна удивилась, — один из соглядатаев всегда оставался здесь, в то время как другой обычно был рядом с ней. Она попыталась вспомнить, был ли в столовой парень в футболке или мужчина в белой рубашке. И вдруг поняла, что ни того, ни другого там не было.
Господи, неужели…
Закрыв за собой дверь комнаты, она, не раздеваясь, легла на кровать. Задумчиво глядя на белый потолок, Мария Давидовна представила цветок ромашки и стала медленно отрывать лепестки. Один за другим, неторопливо и не сопровождая отрывание словами, достаточно долго и нудно, и когда волна страха и паники улеглась, она оторвала последний лепесток и закрыла глаза, провалившись в вакуум своего сознания.
И в этой безразмерной космической пустоте она вдруг почувствовала, что не одна.
Она осознала себя звездой по имени Солнце, оберегающей и согревающей планету по имени Земля.
33Я смотрю на Марию, сидящую на скамье у реки, и улыбаюсь. Я приехал сюда, чтобы сказать ей несколько важных слов. Но не могу подойти, потому что за ней присматривают.
На её лице грусть. Она смотрит на воду тоскливо. Но — она выдержит. В ближайшее время я не смогу даже близко подойти к ней.
Мария встает и уходит. Проводив её взглядом, я вижу, как мужчина, который сидел на лавке и читал книгу, встал и пошел за ней. Думаю, что он не один наблюдает за ней. Повернувшись, я спокойно ухожу. Спешить мне некуда. Я иду по территории санатория, расположенного на берегу Камы, вдыхаю чистый сосновый воздух и думаю.
Мария дождется меня. Рано или поздно придет время, когда следователю надоест следить за доктором-психотерапевтом, тем более, что никаких веских причин для этого нет. За прошедшие две недели я выяснил, что произошло.
На стройке нашли труп Семена. Каким-то образом обнаружили, что весной парень посещал поликлинику и был на приеме у доктора Ахтина. Ну, а дальше все просто. Поликлиника, где начмед Бусиков постарался максимально оказать помощь следствию. Общежитие, где в моей комнате ничего не было, за исключением карандашного рисунка Марии.
Кастелянша, которая ненавидит и боится милицию вообще и милиционеров в частности, рассказала мне, как обрадовался следователь, когда увидел рисунок.
Наверное, это было глупо с моей стороны, оставить рисунок в комнате, но — что сделано, то сделано.
Мне снова надо исчезнуть. Спокойно и неторопливо продумать свою дальнейшую жизнь. Принять решение и выполнить его.
Надеюсь, Мария тоже сможет подумать и принять решение.
Она знает, кто я, и понимает, что со мной у неё не будет спокойной жизни.
Я смотрю вперед и вижу дома. Территория санатория закончилась. Дальше будет поселок, в который я приехал на автобусе. У меня в кармане билет на обратный путь. Глянув на часы, я считаю, сколько осталось до отправления автобуса.
До свидания, Мария.
Обернувшись, я хочу мысленно попрощаться и замечаю, как за ствол сосны метнулся человек. Парень в шортах и белой футболке.
Ну, вот и попал. За мной следят.
Я, словно ничего не заметил, без суеты и спешки иду по главной улице поселка в сторону автостанции. Если преследователь один, то у меня есть шанс. Если их двое, то тоже еще не все потеряно и надежда есть.
У автостанции я останавливаюсь у стенда и как бы смотрю, когда пойдет следующий автобус. Через полчаса. Словно думая, чем бы занять время, я осматриваюсь. В здании автостанции небольшой зал со стульями и киоск, в котором продают всякие мелочи. Слева от здания общественный туалет, за которым начинается овраг, по дну которого течет мелкая речушка. Справа маленькое уличное кафе. Несколько столиков, за которыми сидят люди. Через дорогу жилые двухэтажные дома.
Парень в белой футболке стоит на углу одного из домов и делает вид, что читает объявления.
Улыбнувшись, я отхожу от стенда и иду по улице в обратную сторону. Надеюсь, что парень один. Я неторопливо шагаю в сторону санатория. Там в лесу среди сосен у меня больше шансов уйти. К тому же, уже вечер, до наступления темноты совсем не много.
Я могу раствориться между сосен.
Или встретиться с преследователем один на один.
Добравшись до края леса, я ускоряюсь. Быстро двигаясь между сосен, я ухожу вправо, подальше от реки вглубь соснового бора. Я почти бегу, и неожиданно обернувшись, вижу, что парень тоже бежит.
