Валерий Михайлов - Мастера Книги
Моим же диагнозом, скорее всего, было прогрессирующее эндогенное (вызванное внутренними причинами) заболевание головного мозга, больше известное людям, как шизофрения. А раз так, то ничего хорошего впереди меня не ждало.
Вторым не менее правдоподобным объяснением моей ситуации было наркотическое опьянение. Кто-то вполне мог подмешать мне что-то типа кислоты в еду или напиток, и мой психоз был всего лишь не очень удачным трипом. Такой поворот событий был хорош тем, что если мне дали не смертельную дозу наркоты, то рано или поздно я должен буду прийти в себя. Правда, о том, где я окажусь при этом, и в каких условиях, можно было только гадать. Я вполне мог находиться в каком-нибудь наркопритоне или в поликлинике для опытов – даром что ли по телевизору все чаще рассказывают о людях со стертой памятью, которых все чаще в последнее время находят на улице.
Не менее вероятным было и то, что галлюцинацией была только часть моих чудес, и что я действительно работаю на фирму… И хорошо если в этом случае мне подсыпала что-то Алина, какую-нибудь сыворотку правды. А если нет? Если сейчас куратор или кто-либо еще смотрит, как я, сев за компьютер, сначала в ужасе падаю со стула на пол, затем вскакиваю на ноги и пялюсь в монитор, после чего закрываю лицо руками и глупо повизгиваю? А чуть раньше там, на отдыхе, как я вскакиваю, лихорадочно что-то пишу, перепачкавшись, как маленький, чернилами, иду в туалет, возвещаюсь и в ужасе рву написанное?
Представив эту картину, я рассмеялся громким истерическим смехом. Я буквально задыхался от хохота, но не мог его остановить.
Мой смех разбудил Алину. Она прибежала ко мне в кабинет, что-то спрашивала, била меня по щекам, но все было бесполезно. Потом появились волшебники страны 03. Они вкололи что-то мне в жопу и перетащили на диван, где я сначала затих, а потом начал проваливаться в густой ватный туман. Я висел в этом тумане вне времени и пространства, и я не хотел его покидать, настолько там было хорошо и спокойно… до тех пор, пока ко мне не присоединился дед.
– Привет, – сказал он, – похоже, у тебя чуть не перегорели пробки.
– От тебя и здесь, блин, покоя нет! – раздраженно ответил я. Его появление было более, чем некстати.
– Похоже, ты мне не рад, – отреагировал он.
– Ты прав, – не стал спорить я.
– И зря. Потому что: во-первых, я… мой образ – часть твоей психики, и это не я, а ты приперся ко мне; а во-вторых, ты вляпался, и вляпался по-крупному.
Я хотел продолжать злиться на деда, но не мог, – туман полностью гасил все эмоции.
– Я схожу с ума? – спросил я.
– Сумасшествие или наркота… эти объяснения хороши тем, что они – плоды твоей привычной реальности. Они призваны тебя успокоить, и это хорошо. Гораздо хуже то, что в этих случаях ты полностью зависишь от времени действия наркотика или навыков психиатров, от тебя же при этом не зависит ровным счетом ничего, тогда как если на деле все далеко не так, сидение сложа руки только отнимет у тебя последнее время для маневра.
– Похоже, у тебя есть свое объяснения.
– Ты прав. Мы думаем, ты столкнулся с кем-то из обитателей коллективного бессознательного, по крайней мере, привлек к себе его внимание.
– Ага, и эта тварь вселилась в мой ноутбук, и теперь он одержим злым духом.
– Эта штука воздействует на твою психику, которая интерпретирует это воздействие, как взгляд ноутбука. Человеческая психика не в состоянии проглатывать чистую информацию, для нее она, как сырые продукты, которые надо прежде приготовить, а потом только есть. Вот сознание и готовит ее, превращая поток чистой информации в набор более или менее подходящих образов. Так, например, когда мы отлавливаем для сканирования людей, они интерпретируют наши действия, как контакт с НЛО. Правда, должен признать, что мы – не единственная причина этого явления, ну да… Так вот, можешь не сомневаться, твой компьютер здесь совершенно не причем.
– А эта дрянь… она опасна?
– Это можно проверить. Ты не против? Тогда пойдем.
– Куда?
– Никуда. Просто закрой глаза.
Я закрыл.
– А теперь открой, – попросил он через несколько секунд.
Когда я открыл глаза, я уже был в больничной палате. Надо мной суетились люди. Они прикрепляли к моему телу множество датчиков на присосках.
– Не двигайтесь, – предупредил меня один из них, нажав на пару кнопок на клавиатуре ноутбука, который стоял на тумбочке рядом со мной. Похоже, это был мой ноутбук или, по крайней мере, его брат-близнец. Вся бригада экспериментаторов, их было пятеро, собралась перед монитором. Деда я не видел.
– Он чист, – сказал через какое-то время один из экспериментаторов.
– Ты уверен? – откуда-то сзади меня спросил дед.
– На все сто.
– И что, никаких следов?
– Совершенно.
В следующее мгновение мы вновь очутились в тумане.
– Ситуация значительно хуже, чем мы могли предположить, – сообщил мне дед.
– Оно что, опасно?
– Мы не знаем… Мы не знаем, с кем или с чем ты столкнулся.
– И что мне делать?
– Главное, не парься. Физически с тобой ничего не смогут сделать. Только напугать, но если ты не станешь обращать на это внимание, скоро оно оставит тебя в покое. Так что живи, работай, люби свою подружку и ни о чем не думай. Если не будешь бояться, это потеряет к тебе интерес. Веди себя так, как будто ничего не происходит, и все будет хорошо.
– Это что, все настолько плохо, что ты готов даже смириться с моей любовью к Алине?
– Мы же уже говорили, что мы – воздействие на твой психический аппарат, который именно твоя психика воспринимает как меня и Тень. Причем многое из наших характерных черт создаешь именно ты, так что это не мы, а ты в тот момент был в несколько неадекватном состоянии, так что все эти вопросы задавай своему психиатру.
На этом наш разговор вместе с действием лекарства закончился. Я открыл глаза. И встал с дивана. Во рту было сухо до отвращения. Голова слегка побаливала от лекарства, и сильно болел затылок, которым я и треснулся об пол. На затылке была здоровенная шишка. А ушибленной рукой лучше было не шевелить. Но в остальном я чувствовал себя вполне сносно. А главное, я больше не чувствовал себя сумасшедшим, да и смеяться мне больше не хотелось.
Алина тоже была в кабинете. Она спала, сидя в моем кресле и положив голову на стол. Когда я встал, она проснулась.
– Как ты? – спросила она.
– Вполне, – ответил я, – чашка-другая чая, и вообще будет ничтяк.
Говорить с пересохшим ртом было неприятно, и я поморщился, что не укрылось от пристального взгляда Алины.
– Что-то не так? – встревожилась она.
– Пить хочу. А так все путем.
– Ты не представляешь, как ты меня напугал, – сказала она.
– Представляю. Но давай не будем… Пойдем лучше пить чай.
– Пойдем.
– Я бы точно сошла с ума, – сказала Алина, выслушав мою историю про сон, рассказ и пялящийся ноутбук, правда, без всех тех подробностей, которые ей знать было не обязательно.
– А я бы и сошел, если бы ты не спустила на меня врачей.
– Нам повезло, что они были недалеко… Ты был под кайфом?
– Похоже, но я ничего не принимал, иначе я был бы готов к галлюцинациям. Разве что сожрал что-то, сам не зная об этом.
– Но мы же ничего такого не ели, да и не пили.
– Может, чем гадать, пойдем лучше баиньки? – предложил я.
– Пойдем. Тем более, что завтра рано вставать.
– Ты уезжаешь?
– На этот раз ты.
– Да? И куда же.
– В больницу. Тебе надо обследоваться. Нам в девять уже надо быть там.
Красивый ход, – думал я помимо своего желания, – сначала подсыпать мне в вино сыворотку правды, а потом, если я не сболтну то, что нужно, засунуть меня в поликлинику для опытов. Это, кстати, и объясняет столь быстрый приезд медиков, когда мои мозги начали окончательно слетать с катушек.
От этой мысли мне стало стыдно за себя перед Алиной.
– Пока ты спал, я обо всем договорилась. Ты же не против?
– Только пообещай, что не отдашь меня на съедение каким-нибудь живодерам.
– Об этом можешь не волноваться – ты у нас ценный кадр.
Ага, значит просто пощупают без увечий и прочего урона, – промелькнуло у меня в голове.
Новая Глава
Я заснул сразу, едва мы легли, но, несмотря на это, подъем в 6 утра оказался для меня настоящей пыткой. Подъем в это время не радует и многих из тех, кто ночью обычно спит, а я давно уже привык ложиться почти в это время. Неудивительно, что я был вареным, как консервированная тушенка. Я на автопилоте принял душ, позавтракал, влил в себя чашку крепчайшего кофе (на этот раз его приготовила Алина), собрал вещи…
– А где служебный автомобиль? – удивленно спросил я, когда Алина села за руль своей машины. – Меня что, разжаловали?
– Сегодня я буду твоим водителем. Или ты против?
– Я бы с большим удовольствием прикорнул, положив голову тебе на колени на заднем сиденье.
– Не в этой жизни.
Территория больницы меня просто очаровала. Это был достаточно старый, живописно заброшенный парк, причем эта заброшенность, гениальная находка ландшафтного дизайнера, была результатом кропотливого труда. Больничные корпуса, три четырехэтажных здания, вписывались в ландшафт так, словно они были его неотъемлемой частью. Скорее всего, изначально это был какой-нибудь партийный санаторий для коммунистов уровня обкома, в последствии вовремя приватизированный и доработанный напильником до стандартов наших дней.
