Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Чужак в стране чужой
— У меня, Майк, собственно, все.
Майкл не уходил.
— Ты что, сынок, что-нибудь спросить хотел?
— Насчет того, что я видел в этой долбаной говорилке. Ты сказал мне: «Но мы с тобой еще поговорим».
— А, вон ты про что, — страдальчески сморщился Джубал, вспомнив фостеритскую передачу. — Хорошо, только никогда не говори «долбаная говорилка», это — стереовизор.
— Так это не долбаная говорилка? — искренне изумился Майкл. — Значит, я неправильно тебя слышал?
— Ну да, говорилка, но ты должен называть ее «стереовизор».
— Я буду называть ее «стереовизор». Но почему, Джубал? Я не вгрокиваюсь.
Харшоу обреченно вздохнул — ну вот, опять за рыбу деньги. Раз за разом в разговорах со Смитом выявляются алогичные черты человеческого поведения, все попытки объяснить их логично не приводят ни к чему, кроме пустой траты времени.
— Я и сам не вгрокиваюсь, — признался он, — только Джилл не нравится выражение «долбаная говорилка».
— Хорошо, Джубал, я буду говорить «стереовизор». Если Джилл так больше нравится.
— А теперь расскажи мне, что ты видел и слышал и что из этого ты огрокал.
Майкл пересказал все увиденное им в стереоящике и все услышанное, вплоть до рекламных вставок. Кроме того, он почти уже закончил энциклопедию, а стало быть, прочитал статьи «Религия», «Христианство», «Ислам», «Иудаизм», «Конфуцианство», «Буддизм» и уйму смежного материала. И так и не смог ничего огрокать.
Мало-помалу Джубал выяснил, что: а) Майкл не знал, что фостеритская служба — нечто религиозное; б) статьи по религии Майкл запомнил, но не понял, а потому отложил все эти сведения до лучших времен как материал для медитаций; в) смысл термина «религия» Майкл представляет себе более чем смутно, хотя и может процитировать девять словарных его определений; г) марсианский язык не содержит ни одного слова, которое Майкл мог бы соотнести хоть с каким-нибудь из этих определений; д) обычаи, которые Джубал считал марсианскими «религиозными обрядами» таковыми отнюдь не являются, с точки зрения Майкла все эти обычаи — нечто простое, естественное, самоочевидное; е) в рамках марсианского языка невозможно провести разделение между «религией», «философией» и «наукой» (в человеческом их понимании), а так как Майкл думает по-марсиански, он тоже не способен разделить эти понятия. Все подобные вопросы относились к области «поучений», даваемых Стариками. Майкл никогда не слышал о «сомнениях» и «исследованиях» (еще два понятия, не определимые по-марсиански); Старики могут ответить на любой вопрос, они всезнающи и непогрешимы, вне зависимости, касается ли вопрос завтрашней погоды или космической телеологии. Майкл видел по стереовизору прогноз погоды и счел его посланием местных «Стариков», адресованным воплощенной части рода человеческого. Аналогичным образом представлялись ему и авторы «Британики».
И последнее, с точки зрения Джубала наихудшее, обстоятельство — согласно гроканью Майкла, двое людей, о предстоящем развоплощении которых сообщили фостериты, присоединятся к рядам человеческих Стариков. Майкл был до крайности возбужден. Верно ли он грокнул? Майкл понимал несовершенство своего английского, понимал, что, будучи «всего лишь яйцом», постоянно ошибается. Но вот в этом случае — тут-то он грокнул верно? Он так мечтает встретиться с человеческими Стариками, у него накопилось столько вопросов. Может, это и есть подходящий случай? Или сперва нужно много учиться, а только потом думать о подобной встрече? А может…
И тут Джубал облегченно, словно школьник, которого спас звонок, вздохнул — Доркас принесла кофе и бутерброды. Ел он молча, что вполне устраивало Смита, как считают марсиане, во время еды нужно медитировать. А Джубал тянул это самое время, пытался размышлять и крыл себя последними словами. Ну надо же было позволить Майклу смотреть этот самый ящик! От религии, ясное дело, никуда не спрячешься, раз уж дернуло поселиться на такой психованной планетке, но только попривыкнуть бы ему сперва ко всем заморочкам человеческого поведения… да и вообще, не с фостеритов же начинать!
Убежденный агностик, Джубал Харшоу считал, что все религии — от анимизма бушменов из пустыни Калахари до наиболее интеллектуальных их разновидностей — друг друга стоят. Но к некоторым верованиям он относился еще хуже, чем к прочим, а уж Церковь Нового Откровения попросту ненавидел. Наглые претензии фостеритов на обладание высшим знанием, полученным по прямой линии с небес, их агрессивная нетерпимость, их богослужения, похожие то ли на помесь футбольного матча с предвыборным митингом, то ли на помесь дешевой распродажи с партийным съездом, — все это повергало его в глубокую тоску. Если уж человеку приспичило ходить в церковь, кой черт он не выберет себе что-нибудь такое поприличнее. Ну, скажем, католиков, или христианскую науку, или квакеров.
Даже если Бог существует (по этому вопросу Джубал придерживался нейтралитета) и желает поклонения (вариант почти невероятный, но полностью отбросить его нельзя — в свете собственного агностицизма), даже и в этом случае невозможно себе представить, чтобы всемогущий творец галактик пришел в восторг от крикливой, аляповатой чуши фостеритских богослужений.
И все же, как с грустью признавался себе Джубал, совсем не исключено, что именно фостериты обладают Истиной, всей Истиной и ничем, кроме Истины. Конечно же, Вселенная — местечко еще то, глупое до последнего предела… но все равно наименее разумное для нее объяснение это ничего не объясняющий случай, дурацкая выдумка, будто «так уж вышло», что некие абстрактные сущности оказались атомами, которые — «так уж вышло» — взаимодействуют между собой способом, выглядящим как стройная совокупность законов природы, и что «так уж вышло», что некоторые совокупности этих атомов обладают самоосознанием, и «так уж вышло», что за этим столом сидят две такие совокупности — Человек с Марса и Лысое Старье с бордюром, в котором вынужденно проживает совсем не чувствующий себя стариком Джубал.
Нет уж, он никогда не купится на эту теорийку «так уж вышло» какой бы популярностью она ни пользовалась среди так называемых ученых. Слепая случайность никак не может быть достаточным обоснованием вселенной — слепая случайность не может объяснить самое слепую случайность, никто еще не вытаскивал себя из болота за волосы, кроме, конечно же, барона Мюнхаузена.
Ну и что же тогда? «Простейшая гипотеза» не заслуживает никакого предпочтения, бритва Оккама{42} не способна разрезать первичный вопрос о Природе Божьего Разума, или даже еще проще — существует ли Бог (и нечего тебе, старый мерзавец, кривляться, совсем не каждое слово из трех букв — непечатное, и слово это, Бог, не хуже любого другого подходит для обозначения всего, непонятного тебе в мире).
А есть ли вообще основания предпочитать одну, вроде бы удовлетворительную, гипотезу всем прочим? И это, когда ты вообще ничего не понимаешь? Нет! Джубал честно признавал, что долгие годы жизни так и не дали ему ни малейшего понимания первичных, основных проблем Вселенной.
Может фостериты и правы?
Так-то оно так, но не нужно же забывать о собственной гордости, да и о вкусе тоже. Если фостериты и вправду обладают монополией на истину и райские кущи открыты исключительно для этих клоунов, тогда он, Джубал Харшоу, джентльмен, предпочтет проклятие и вечные муки, предуготованные грешникам — грешникам, отвергшим Новое Откровение. Он не способен узреть Лик Господень, но обладает зрением достаточно острым, чтобы различать, с кем из окружающих стоит общаться, — и фостериты по этой части далеко не дотягивают.
А на что купился Майкл — это очень понятно; фостеритское «вознесение» в заранее предусмотренный момент действительно имело сходство с добровольным «развоплощением», общепринятым — в этом Джубал ничуть не сомневался — на Марсе. «Вознесение»! Скорее всего — обыкновенное убийство, хотя доказательств тому никогда не было, а последнее время и намеков как-то поубавилось. Первым отправился в рай по расписанию сам Фостер, умерший точно в предназначенный им для себя момент, с тех пор такое «вознесение» считалось у фостеритов знаком особой благодати… и многие уже годы ни один коронер не осмеливается копаться в обстоятельствах этих смертей.
И не то чтобы Джубала все это сильно волновало. Хороший фостерит — мертвый фостерит.
Только вот как это объяснить Майклу?
Сколько ни тяни — никуда не денешься, лишняя чашка кофе ничем не облегчит задачу.
— Майк, а кто создал мир?
— Извини?
— Ну вот, все вокруг. И Марс. И звезды. Вообще все. И тебя, и меня, и всех остальных. Старики — они не говорили тебе, кто все это сделал?
На лице Майка появилось удивление.
— Нет, Джубал.
— Хорошо, ну а сам-то ты никогда не задавался таким вопросом? Откуда взялось Солнце? Кто усеял небо звездами? Кто дал всему начало? Всему, всему миру, Вселенной… в результате чего мы тут с тобой сидим и разговариваем.
![Роберт Хайнлайн - Чужак в чужой стране [= Чужой в чужой земле, Пришелец в земле чужой, Чужак в стране чужой, Чужак в чужом краю, Чужой в стране чужих]](/uploads/posts/books/116183/116183.jpg)
